и то, что хотела
и что было всласть.
И вечно зелёный
с мерцаньем алмазов,
и он же влюблён
в экзотический рай;
и в чём красоту
понял я его сразу:
он остров и пальмы —
и край, и за край!..
Виолончель,
как с извивами лодка
к краю, за край —
бог куда поплыла.
Вижу я в пальцах священника чётки —
чайка сложила ли оба крыла?
Всё в нём срослось в миллионно-едином.
Магний с железом – и вам хризолит!
Тот же рубин с его светом ранимым
кровью забрызгать меня норовит.
18.03.2019, Москва
Я стою и замираю
Крым… в сиреневой дымке.
С голубой и зелёной волной.
Среди скал, как в серой крынке,
и в тени их под полой
я стою и замираю.
Под тяжёлою волной
море Чёрное смывает
след на белом моле мой.
Белизна и серость чаек
в синеве больших небес,
грохот волн не замечают —
каждый здесь несёт свой крест.
Белый парус над лодчонкой
и, как чайка, на волне.
Мне казалось, обручён он
с теми, кто живёт на дне.
Красота, покой и грохот —
только брызги до небес!
И, как плач дитятей, ропот
чаек там, где волнорез.
Божеством стоял здесь Пушкин
и глядел в морскую даль.
Айвазовский, с ним и Репин
написали в нём печаль.
Я стою поэт поэтом!
И другого нет сказать:
как у моря, нет запрета,
и душа как благодать.
18.03.2019, Москва
«А было, заходил я в рестораны…»
А было, заходил я в рестораны,
пил и ел на выбор, что хотел.
Под коньяк армянский плыл в туманах.
В роскошь весь одет и молод, смел.
Хулиганом был невероятным!
Весь был под ногами Барнаул.
Как алмаз сверкал многокаратный.
И ментам звонили: «Караул!»
В институт не раз спускалась ксива.
Исподволь глазели на меня
и мечтали девочки ревниво
обо мне, сердечное храня.
Что же, пусть не стану Пироговым.
Пусть не жить мне, как мечтают все.
Тёмной ночью, под её покровом,
Афродиту мну в её красе!..
Тем же, кто мечтали, мял я груди.
Кто имела надо мною власть
в том же институте, не забудет,
как страстям моим же предалась.
И пускай она гораздо старше,
и без коньяка свихнулся ум.
Ах, как подо мной собою машет —
жизнь куда прекрасней наобум!
19.03.2019, Москва
«По Сибири. По Сибири…»