Мой друг Жабыч

– Тобиас, не надо повторять за Матиасом нехорошие слова, – попробовала она вразумить меня.

– Юрис – КАКАБАС! – не отступал я.

Матиас зачарованно смотрел на меня. Жабыч взвыл, будто его больно ударили: «Тобиас, ты не должен уподобляться Матиасу!»

Мне было совсем непонятно, что такое «уподобляться». Юрис разбросал мусор, который собрал дворник, дедушка Юрген. Меня учили, что труд стариков надо уважать. Юрис сделал плохо. Нельзя делать дурные дела. Я попробовал это объяснить Жабычу, он меня не слушал. Как трудно и тяжело, когда в тебе живет Жабыч. Вот у Матиаса его нет. Представляю, как ему легко.

Воспитательница ушла. Мы дособирали раскиданный мусор. Дедушка Юрген поблагодарил нас.

– Вы хорошие мальчики, а тот – плохой.

– Он КАКАБАС!

Дедушка Юрген худой, волосы у него как сено. С удивлением смотрел на нас.

– Чудные ребята, – проговорил он. Взяв тележку, покатил ее к мусорному контейнеру.

– Тебе большой привет от моих котиков, – вскользь проговорил Матиас по дороге, не глядя на меня.

– От каких котиков? – я опешил и подозрительно покосился на друга, ни капли не понимая, о чем он толкует. Матиас ни разу не говорил, что у него дома живут котики. И потом он произнес «котиков» – значит, их много.

Я даже остановился. Мое изумленное лицо требовало немедленно ответов на поставленный вопрос.

– Волшебных котиков Бастиана, – лицо Матиаса оставалось серьезным, хоть бы смешинка маленькая на нем проскользнула. Ничего подобного. – Ты им понравился.

Бабушка права, когда говорит слово «дозированно». Много информации переварить сразу сложно. Оказывается, это не просто котики, они еще и волшебные, и еще к тому же – это котики Бастиана. Кто такой Бастиан? Откуда взялись эти котики? И вообще всё ерунда. Не может быть никаких волшебных котиков. Матиас меня разыгрывает, но лицо – то серьезное, и еще глаза… Они печальные. Бабушка утверждает: грустные глаза не лгут.

– Тогда и ты им передай, что они мне также нравятся.

Так я первый раз услышал и узнал, что у Матиаса живут волшебные котики Бастиана. Они с ним разговаривают. Никогда не думал, что коты умеют говорить.

– Коты не умеют, – поправил меня Матиас, – а котики Бастиана разговаривают только со мной.

Как ни странно, не удивился. Я же разговариваю с Жабычем, а он со мной. Если бы я кому – то рассказал, что у меня есть Жабыч, меня бы посчитали психом, но я ведь нормальный.

О чем они с тобой говорят?

Обо всем!

Мы также с Жабычем разговариваем обо всем.

* * *

Илгварс на следующий вечер привел свою маму к нам. Не знаю, о чем они говорили, только мама потом допытывалась у меня, что за странное слово КАКАБАС, потому что в садике все так стали звать Илгварса.

– КАКАБАС – плохой мальчик! – ответил я.

– Это Матиас такому тебя учит?!

Я молчал. Мама перестала считать меня благовоспитанным мальчиком. Она так и заявила:

– Тобиас, ты становишься скверным мальчиком! Это на тебя так отрицательно влияет Матиас!

– Илгварс – КАКАБАС, – отчаянно доказывал я. – Он бросал камни в Юкку. – На моем лице появились слезы. Мне было обидно, что мама мне не верит. – Не говори, что Матиас плохой – он ХАУМАС, он хороший!

И вмешалась бабушка.

– Элия! – у нее был очень спокойный, но уверенный голос.

– Кошки КАКАБАСА любить не будут. У них сильно развиты инстинкты самосохранения. Поверь мне как ветеринару. Покалеченная Юма лезет к Матиасу на руки, значит, не боится, чувствует – не обидит. Этот мальчишка не даст Нежданчика в обиду, – с убеждением заверила бабушка. – Но если вдруг обидит, то этот лоботряс получит от меня такую взбучку – надолго запомнит.

Мама сдалась, но слышал, как она с беспокойством пожаловалась отцу:

– Матео, спокойные дни закончились.

– Почему? – не понял папа.

– Этот Матиас…

Папа постарался маму утешить.

– Он хороший мальчик.

– Посмотрим, – неопределенно ответила мама.

Бабушка вечером, перед сном, шепнула:

– Всех КАКАБАСАМИ, Нежданчик, называть не надо, но некоторых полезно.

У меня самая мудрая бабушка Галантина на свете!

* * *

Я так и сказал ночью Жабычу:

«То, что запрещают, как раз и есть самое правильное».

Жабыч упорно доказывал обратное.

«Разве можно чему – то научиться, нарушая правила?»

Я от души рассмеялся.

«Ты же мой стоп – сигнал!»

Жабыч на время потерял дар речи.

«Это еще что за стоп – сигнал?» – переспросил он в неясном ожидании подвоха с моей стороны.