Ордер на убийство

– Так скажите.

Порой она говорила излишне резко. И все же что-то в этой Юлии ему нравилось. К тому же она ничего от него не скрывала, и было видно – она всерьез озабочена исчезновением мужа.

– Хорошо. Я берусь за ваше дело.

Достав вторую сигарету, она прикурила от своей зажигалки. Затянувшись, сказала:

– Спасибо.

– Пожалуйста. Спрячьте пока эти деньги.

– Зачем?

– Затем, что, после того как вы с секретарем агентства Олей заполните договор, вы сдадите деньги под расписку нашему бухгалтеру Лидии Марковне. Мы заключим с вами договор, и потом… Потом я возьмусь за дело.

Сделав несколько нервных затяжек, она посмотрела на него:

– С чего вы начнете?

– С чего… Ну, у вас есть с собой фотография мужа?

– Фотография мужа? – Помолчала. – Есть фотография, где мы вместе.

– Покажите.

Порывшись в сумочке, протянула фото. На карточке на скамейке сидели Юлия с сыном на коленях и обнимающий ее мужчина. За ними зеленели кусты. Мужчина ничего интересного собой не представлял, у него было самое заурядное лицо, русая бородка, светлые глаза, которые он зачем-то прищурил. Мальчику на вид было не больше четырех лет, значит, снимок сделан давно.

Изучив фото, спросил:

– Когда сделан снимок?

– Три года назад. Подходит?

– Не очень. – Протянув снимок, подождал, пока она уберет его в сумочку. – А современные фотографии мужа у вас есть?

– Ну… Дома и на даче, конечно, есть.

– Хотелось бы их посмотреть.

– Пожалуйста.

– И одну или две фотографии взять – чтобы знать, как выглядит ваш муж. На этом снимке изображение слишком мелкое. Хотелось бы также поговорить, скажем так – без ограничения времени. Кроме того, я хотел бы увидеть некоторые вещи вашего мужа, а также осмотреть ваш дом и дачу. Дача у вас далеко?

– В Серебряном Бору.

– А дом?

– На Котельнической набережной. Но… это тоже нужно? Осматривать дом и дачу?

– Это необходимо. Без этого просто не получится расследования.

– Почему?

– Потому что вещи иногда могут сказать больше, чем люди. – Она промолчала, и он, подождав, спросил: – Когда я могу к вам подъехать?

– Когда хотите. Давайте завтра. Мы с Витей будем на даче.

– Давайте.

– Хотя… Завтра суббота. Вы сможете?

– Смогу, что делать. Вы же не хотите затягивать?

– Нет.

– Значит, завтра я подъеду к вам на дачу. Какое время вам удобно?

– Любое.

– Можно утром?

– Пожалуйста. Мы с Витей встаем рано.

– Скажем, часов в одиннадцать?

– Очень хорошо.

– Значит, завтра в одиннадцать я у вас.

Сделав пометку в перекидном календаре и записав со слов Юлии оба адреса, нажал кнопку:

– Оля, пожалуйста, помоги Юлии заполнить договор. И позвони Лидии Марковне, пусть примет аванс.

– Хорошо, – раздалось в селекторе.

Юлия вышла, он же некоторое время сидел, рассматривая вещи на столе. Вся оргтехника, которую он сейчас видел, – телефонные аппараты, подставки для ручек, пепельница, настольная зажигалка, перекидной календарь, прочее – все напоминало ему об Оле. Впервые появившись в агентстве, Оля сразу же заставила его изменить всю обстановку в кабинете, переставить стол, по-другому расположить кресла. Все, что стояло на столе, тоже было обновлено. На его взгляд, наиболее выдающейся вещью, купленной Олей в одном из антикварных магазинов, была старинная подставка для ручек и карандашей, выполненная в виде зайца из литого серебра. Заяц с плетеной корзинкой за спиной, оглядываясь на кого-то, шел на задних лапах, держа в передних посох и котомку. На сгибах и особенно там, где было много мелких деталей, серебро от времени потемнело, так что морда зайца, а также корзинка и котомка были совсем темными.

Предполагалось, что карандаши и ручки надо вставлять в корзинку, но время показало, что корзинка – подставка для ручек никудышная. Емкость была неглубокой, ручки из нее постоянно вываливались, так что в конце концов ему пришлось убрать ручки и заполнить корзинку скрепками. Тем не менее зайца он успел полюбить.

Подумал: надо уметь терпеть чужие недостатки так же, как он терпит недостатки этого зайца. Об этом ему всегда говорил отец. Мама же, услышав это, добавляла, что нетерпимость – его главный недостаток. И поясняла, что он, Павлуша, как она называет его до сих пор, был нетерпимым с самого своего рождения, с момента, когда тридцать четыре года назад появился на свет в Москве.

Взяв увесистого серебряного зайца, Павел повертел его в руке. Идти с повинной к Оле и признавать свою вину страшно не хотелось, но он знал, мириться придется все равно. Жить без нее он не сможет.

Подумав, что бы такое сказать в свое оправдание, поставил зайца на прежнее место. Нажал кнопку:

– Оля, что делаешь?

– Вот, составляю договор.