История счастья

Счастье – это состояние души, даже при тех проблемах, которые нас волнуют. Счастливы духовные люди, которым не нужны материальные ценности.

– Мы тоже далеки от материального благополучия, но мы почему-то счастливыми себя не считаем, – перебил я его. – Смотря кто, я вот себя считаю вполне счастливым, потому что я так думаю, а не оттого, как думают обо мне другие. А если я представлю себя униженным и несчастным, то так оно и будет. А я не хочу быть таким. Я знал много своих бывших друзей, кто имел хорошую семью, должность, но они пили и потеряли почти всё. А отчего, ты спроси у них. Скажут, жизнь такая. А какая у них жизнь? Да хорошая жизнь, посмотри они со стороны на нашу, будут нам сочувствовать.

Так оно в жизни и бывает, мы не хотим задуматься о том, в чём состоит наше счастье. А кто задумывается, тот и становится счастливым. Ценить надо каждую мелочь, которую тебе преподносит судьба, тогда она даст тебе больше, – философствовал бездомный, раскладывая на вокзальной скамейке свой вечерний ужин, состоящий из добытого где-то куска сыра, несвежего вида колбасы и уже полузасохшей корочки чёрствого хлеба.

Устроившись поудобнее на вокзальной скамейке, голодный и пытающийся понять услышанное, я пытался заснуть. Но сон долгое время не приходил ко мне.

Мимо постоянно сновали пассажиры. Кто-то встречал своих близких, кто-то с грустью провожал своих любимых. Вокзал был полон неожиданностей. Лишь только моя жизнь проходила однообразно и неизменно, не предвещая ничего интересного.

Оглянувшись вокруг, я глубоко в душе осознал полное одиночество и безнадёжность. Среди снующих вокруг меня сотен людей мне до боли в груди захотелось увидеть своих родных или друзей. Уткнувшись лицом в своё старенькое пальтишко, я так и заснул, не обращая внимания на бушующую вокруг привокзальную жизнь, которая меня особо и не касалась.

На этот раз товарные вагоны на станцию вновь не пришли, и я решил податься куда угодно на поиски работы.

Ближе к вечеру я остановил первую попавшуюся машину. Голод не давал мне успокоить мысли, и я рассказал водителю о своей жизни. Он оказался хорошим мужиком. Остановившись у столовой, сказал: «Пошли, паренёк, накормлю тебя, у меня тут есть немного денег». Купив мне обед, он сидел в стороне и жалостливо смотрел, как я, пересилив свой стыд, накинулся на еду.

Повеселевший от сытной пищи, я поблагодарил незнакомого водителя. Он же подбросил меня до соседней деревни, которая оказалась такой заброшенной, что только облезлые кошки и старый голодный пёс бродили по пустынным улицам, автобусы сюда ходили только дважды в неделю.

Увидев сидевшую на завалинке бабушку, спросил, что за деревня и почему не видно людей. Видно, не расслышав мой вопрос, старушка стала жаловаться на жизнь: «Вот видишь, сынок, деревня наша вымирает, никому мы здесь не нужны, но мы и этим счастливы, главное, чтобы про нас хоть не забывали, хлеб да соль привозили».

Узнав, что я из Москвы, пригласила в свою старенькую покосившуюся избёнку, всё время расспрашивая, как живёт столица. Обычная деревенская изба, которая похожа на тысячи, скромная обстановка, шторки из цветной материи на окнах и иконы в дальнем углу.

Уставший от дороги, я скромно присел на лавку у двери.

– Как же, сынок, ты из Москвы-то уехал? – удивлённо и часто задавала мне вопросы бабушка. Для жителей заброшенной деревушки в российской глубинке гость из столицы был большим человеком, и новость быстро облетала все дворы.

Ближе к вечеру в гости пришли соседи, все преклонного возраста. Они с нескрываемым любопытством рассматривали меня, расспрашивали о столичной жизни, интересовались вопросом повышения пенсий.

С открытой русской душой, оторванные от основного мира, в этом отдалённом уголке России они казались заброшенными, но та необычная окружающая земная красота делала жителей деревушки добрыми и счастливыми. Они радовались всему: протекающей в задумчивости речушке, старенькому деревянному колодцу, который, словно журавль, украшал их единственную улицу, почерневшим от времени старым соломенным крышам и особой тишине, от которой на душе становилось тепло и спокойно.

Побродив по деревне, я забрался на сеновал, где сладко, по-детски заснул. Стоило только заняться ранней заре, как после короткой ночи неожиданно проснулась вся природа, и солнечные лучи, брызнувшие из-за косогора, скользнули по моему лицу. Я слез с сеновала и вышел из старого деревенского сарая.

Не успев пройти и несколько шагов, я ощутил, как мои босые ноги погрузились в зелёную траву, с которой, словно грозди винограда, свисала прохладная утренняя роса. Умывшись ею и сорвав налившиеся соком румяные яблоки, которые заменили мне завтрак, я тронулся в обратную дорогу.

Идти мне пришлось долго. Но я не чувствовал усталости, любуясь необъятной Россией. На бескрайних зелёных заливных лугах, уходящих за горизонт, стояли только что сложенные в аккуратные ряды стога сена. Не часто, но встречались погибающие деревни со старыми покосившимися избёнками, в которых ещё чудом теплилась жизнь, поддерживаемая старыми добрыми людьми.

Нищие вымирающие деревни в самом центре России, позабытые старики, судьбы которых никого не волнуют. От безнадёжности в поисках счастья молодёжь подалась в города. И только пожилым людям было некуда деваться, а потому, смирившись со своей судьбой, они оставались доживать дни в покосившихся избёнках.

Я долго брёл по большаку, не зная, куда и зачем. Эту уходящую вдаль дорогу я сравнил со своей судьбой, которая вела в неизвестность. У меня не было выбора, путь был единственный и вёл только вперед. Я шёл по нему с надеждой и верой, что он правильный. Шёл я долго, время было уже далеко за полдень, июльское солнце безжалостно и нестерпимо обжигало лицо, ноги устали, но я знал, что должен был осилить этот путь, вместе с которым преодолевал и себя.

О, Русь моя, омытая росою,Простор полей, стога в ночи глухой,Как хочется мне быть всегда с тобою,И любоваться нежной красотой!Ты родилась с зарёю на рассвете,И лунный свет поник перед тобой,За боль твою хочу я быть в ответеИ не ищу в душе своей покой.                                            ***

Когда в стране началась перестройка и на верхах делили власть, отношение к обществу, особенно к бездомным и нищим, стало более чем безразлично. Законы и права на личную собственность стали давать трещины. Нищих и бездомных на улицах наших городов стало появляться всё больше и больше.

В то время в России еще вчера защищенные государством и обществом рабочие, колхозники, техники, инженеры вдруг остались без работы, оказались без жилья и стали изгоями в обществе. Бездомность стала национальной проблемой, настоящим бедствием общества.

Весна для бездомных – что дождь в засуху, даёт им веру в лучшую жизнь. Кто смог выжить в зимнюю стужу, не замёрзнув на свалках, в подъездах или полусырых подвалах, сейчас, как первые подснежники, потянулись к весеннему и не совсем ещё тёплому солнцу. Для них оно теперь стало спасением, подарив надежду и немного счастья.

Теперь им не надо искать тёплый ночной угол. Их ночлегом стало любое место под открытым небом. Но чаще их можно было видеть там, где большой людской поток: около православных храмов, крупных торговых центров, на привокзальных площадях.

В свете солнечных весенних лучей на фоне сверкающих куполов церкви они особенно выделялись в своей грязной и оборванной одежде. Именно здесь нищим подают больше, чем в других местах, и поэтому места у храмов считаются доходными. Нищие готовы часами понуро сидеть здесь в ожидании очередной милостыни, не замечая друг друга.

У каждого из них своя непростая и никому не известная судьба, которая выбросила их на задворки жизни.

Одна из женщин, скрючившись в невероятной позе на картонном ящике, повторяла давно избитую фразу: «Люди, помогите и простите меня!» За что её нужно было простить, я так и не смог понять. Не мылась она, наверное, очень давно, так как на голове ее был невообразимо грязный платок, из-под которого выглядывали жёлтые космы.

«Новый русский нищий» – клише, которым стали обозначать представителей различных социальных групп России, резко обнищавших (обедневших) в 1990-е годы, после распада Советского Союза. Термин обычно используется в уничижительном значении: новыми русскими нищими называют одиноких пенсионеров, а также работников с заработной платой ниже прожиточного минимума, утративших всякую веру в справедливость. Они также часто являются объектами окончательного ограбления криминальными элементами, в результате чего лишаются жилья, документов и превращаются в бомжей.

Судьба подчас не щадит никого, среди нищих можно увидеть и молодых, и пожилых людей, и мужчин, и женщин, отличить которых в невероятно грязных одежонках иногда бывает сложно, для них существует только один ярлык – НИЩИЕ! В многолюдных местах их так много, что перестаёшь замечать, как они продолжают тянуть свои руки, прося милостыню.

Спускаешься в подземный переход, а там на ступеньках стоят убогие подростки и согнутые нуждой старики, некоторые из них выкинуты на улицу родными детьми.

Но одни люди проходят мимо нищих с недовольством, а другие с презрением, лишь единицы готовы помочь, небрежно бросая в грязные ладони гроши.

Присел рядом со знакомым. Жарко. Снял шапку, чтобы утереть пот. Наблюдаю за одним из нищих. Он долго и понуро бродит в переходе и, видимо, устав, садится прямо на грязные ступеньки. Мимо снуют люди, не обращая на него никакого внимания и не задумываясь о том, что могут сами стать такими же нищими и бездомными. И лишь одна новомодная дама, презрительно посмотрев в его сторону, что-то буркнула себе под нос.

И в этот самый момент старческая рука бросает в мою шапку сторублёвку. «Прости, сынок, всё, что могу…» Рядом со мной, опираясь на палочку, стояла старенькая бабушка.

Ещё один пенсионер, проходя мимо, вопросительно посмотрел в глаза: «Как же так, сынок, стыдно должно быть…»

В душе что-то перевернулось, захотелось убежать из этого потускневшего в моих глазах мира, туда, где нет чувства стыда, нищих и бездомных, где не ощущаешь плевок и презрение, брошенные в твою сторону.

Рядом в луже купается белоснежный голубь, в лучах солнца тщательно чистит свои перышки и словно наблюдает за мной. Я от души ему завидую, потому что он не как мы, а птица свободного полёта, которая не зависит от общества и не живёт по его законам.

Хочется сбросить с себя эту грязную и вонючую одежду, искупаться в речке, смыв с себя накопившуюся обиду и незаслуженные унижения.

                                           ***

Приближалась великая Пасха, сотни людей потянулись в церкви. Собрался и я в ближайший храм, захотелось увидеть, как встречают этот великий праздник.

Подойдя к церкви, я увидел знакомых мне бездомных, просивших милостыню. Из открытых дверей храма, почти полностью забитого людьми, раздавалось песнопение. Осторожно войдя в церковь, я встал почти на входе, не решаясь войти внутрь, так как мой внешний вид был далеко не приличный, да и мои глаза, как мне казалось, говорили о многом.

Так я простоял больше часа, наблюдая за проходившей службой, пока какая-то бабушка не протянула мне крашеное пасхальное яйцо. «Христос воскресе», – тихо сказала она. От неожиданности я растерялся и уже почти вслед крикнул: «Востину воскресе».

Держа пасхальное яйцо в своих ладонях, я ещё долго стоял и смотрел на входивших и выходивших из церкви православных верующих. Если молодые пары, входя и выходя из храма, о чём-то оживлённо беседовали, то пожилые люди, приостановившись и перекрестившись, проходили молча.

Когда к прихожанам вышел священник и стал окроплять принесённые куличи и яйца святой водой, я скромно продвинулся вперёд, держа в руках единственное пасхальное яйцо. К священнику было трудно пробраться, но мне очень хотелось, чтобы в этот день святая вода попала и на меня. С большим трудом я протиснулся вперёд. Мне повезло: несколько капель упали на мою одежду и лицо. Желания их смахнуть не было, мне было приятно и радостно ощущать их на своём лице.

В этот день многим бездомным и нищим повезло, почти каждый из тех, кто был около церкви, имел около десятка яиц, а некоторые – и куличи. Вечером, собравшись на вокзале, они делились своими впечатлениями, которые внесли в их однообразную и серую жизнь частичку радости от Светлой Пасхи.

Я был сильно голоден, но пасхальное яйцо долго не трогал, проходил с ним в кармане почти целый день и только под вечер решил его съесть. Было оно окрашено в зелёный цвет и показалось мне очень маленьким. Поэтому ел я его медленно, вкушая каждый кусочек, который буквально таял у меня во рту.

Если в детстве на Пасху с соседскими ребятами в деревне мы собирали почти по ведру пасхальных яиц, а потом хвастались друг перед другом, то сейчас у меня оно было одно-единственное и поэтому, наверное, казалось таким вкусным и дорогим. И ещё я был очень уверен в том, что оно принесёт мне счастье.

                                            ***

Книги я любил всегда. Ещё в детстве я так зачитывался до ночи «Тихим Доном», что даже пропускал в школе занятия. Вот и сейчас у меня в сумке было «Золотое путешествие Синдбада», название этой книги соответствовало моему образу жизни. Путешествие, конечно, у меня было, но не «золотое», и никакой я был не Синдбад, а заплутавший в поисках счастья странник.

Когда я попал в безвыходную ситуацию, попытался продать книгу прохожим, чтобы купить хоть немного хлеба. Но меня сторонились, и в результате мои надежды на сытную еду стали медленно угасать. Я вновь шёл по незнакомому и чужому мне городу, не замечая прохожих и мчащихся мимо машин, думая о смысле жизни.

Погружённый в раздумья, я не заметил, как очутился на проезжей части. Неожиданно передо мной промчалась большая грузовая машина, почти задев лицо, за ней следовал прицеп. Неведомая сила отбросила меня в сторону. Я встал, оглядываясь вокруг, думая о том, жив ли я. Вокруг по-прежнему сновали люди, всё так же проносились машины. «Может, я хотел покончить свою жизнь самоубийством?» – подумал я и испугался своей мысли.

Я знал, что это большой грех, и никогда бы так не поступил. Я просто не думал о своей жизни и отдался судьбе. Ведь не обязательно целенаправленно готовить самоубийство. Так просто, ни о чём не думая, без боли и страха её лишиться. Может, так и кончают свою жизнь тысячи людей, неосознанно, а получается всё равно самоубийство. Я отыскивал для себя ответ. Он пришёл сам, неожиданный и правильный.

Жизнь продолжается, и я должен преодолеть эти трудности. «Пусть я голоден, мне негде ночевать, нет будущего. Зато я вижу этот мир, который дан мне Богом. Я жив, значит, счастлив?» – размышлял я, вдыхая весенний воздух, наполненный жизнью и теплом.

В очередной раз мне стало жалко, но не себя, а что-то глубокое внутри. Возможно, это была моя душа, которая хотела, чтоб я жил.

От прошедшего страха по телу пробежали мурашки, а сердце забилось в радостной истоме. В этот миг я почему-то сравнил свою жизнь с потерянной в детстве игрушкой, которую так и не нашёл.

Оглянувшись, я увидел толпы людей, проходивших мимо, которым не было дела до моих проблем. Даже если бы я умер, подошли бы несколько человек, повздыхали, вызвали «скорую» и милицию, а потом всё забыли. А меня без паспорта, наверное, похоронили бы безымянным на каком-нибудь кладбище, и никто бы уже не вспоминал обо мне.

Говорят, жизнь человека бесценна. Но ценность она имеет в отношении к ней нас самих, в том, что мы хотим в ней увидеть. Слово «жизнь» почти все произносят одинаково, но смысл и отношение к ней у всех разные. Одним словом нельзя выразить всё то, что связывает с ней, с пониманием мира и теми мыслями, которые к нам приходят. Для ребенка слово «жизнь» не имеет особого значения.

Для нищих жизнь – это выживание. Еда и тёплый угол, которые они ищут почти каждый день. Часто их жизнь ничего не стоит, а возможности думать о счастье у них меньше, потому что оно далеко от них. Им проще думать о Боге, который им кажется ближе. И от этого их жизнь приобретает совсем другой смысл, потому что то общество, которому они были когда-то нужны, оказалось для них чужим и далёким.

                                           ***

В тот день сама судьба послала мне удачу. Пахло весной, природа тянулась к солнцу, светившему так ярко, что вся жизнь, казалось, была насыщена радостью и счастьем. Я почему-то подумал о том, что в этот день мне должно повезти и я смогу чего-нибудь поесть. Но где взять деньги?

«А вдруг я найду кошелёк?» – осенила меня нелепая мысль, от которой потеплело на душе. В голове промелькнули разные планы: гостиница, душ, чистая постель. Но со временем мои желания поутихли. И я, как колхозная лошадь Савраска, понурив голову, брёл по незнакомым мне улицам.

Заканчивался ещё один день, и очередная бездомная ночь не предвещала ничего хорошего. Почему-то вспомнились церковь Покрова-на-Нерли, где я поставил свою первую свечу, приятное томление души и то чувство, которое я впервые испытал к чему-то более высокому и светлому.

На память пришли слова из молитвы, услышанные в церкви, и я, опустив глаза, по-прежнему всё же что-то пытался найти на тропинке, по которой шёл.

И вдруг я заметил кем-то потерянные пять рублей и словно остолбенел от увиденного. «Ошибся, – подумал я. – Просто показалось». Зачем-то отвёл взгляд в сторону и снова взглянул на тропинку, где лежали деньги.

Схватив их и оглядевшись по сторонам, я, словно ребёнок, боясь потерять, сильно зажал их в кулак и так прошёл несколько метров. «А вдруг там ничего нет?» – мелькнула мысль. С большим трудом я разжал пальцы – на ладони лежали деньги. Радости и счастью моему в этот вечер не было предела.

Бодро и важно войдя в первую попавшуюся булочную, я уверенно подал деньги продавщице и купил буханку хлеба. Выйдя из магазина, разломил её пополам, одну половинку бережно положил в свою котомку. Я шёл по улице и ел хлеб. Он был таким вкусным и необычным, что сразу вспомнилось детство. Когда мама работала на пекарне, я ел такой же свежий и горячий, только что из печки хлеб.

Пели птицы, светило яркое весеннее солнце, и моему мимолетному счастью, казалось, не было предела. Но оно постепенно угасало, так как половинка буханки хлеба, которая была у меня в руках, быстро заканчивалась, но радовала ещё другая половинка, которая лежала в котомке.

Вечером оставшимся хлебом я поделился с такими же бомжами, как и сам. Но рассказать им, как он оказался у меня, я почему-то боялся. Словно угадав мои мысли, один из бездомных попытался научить меня зарабатывать деньги.

– А ты попробуй побираться, это так просто и легко. Ты знаешь, сколько я в день зарабатываю? Тебе и не снилось. Хочешь, я покажу тебе денежные места? А ты мне бутылочку купишь. Вот смотри, я всегда при деньгах, – доставая из рваных штанин помятые купюры, с гордостью хвалился он. – Мне не важно, что обо мне думают, важен результат, и его я всегда имею, – философски рассуждал незнакомый бездомный, наливая одеколон в стакан и разбавляя его водой.

– Ты не смотри так на меня, – сказал он, заметив мой недовольный взгляд. – Это вовсе не одеколон, видишь, нарисован огурец. А это они так просто пишут, что одеколон, чтобы людей в заблуждение ввести. Всю страну ввели в заблуждение, поэтому и страдают люди, не знают, что им делать и как жить дальше.

Перемешанная смесь стала похожа на скисшее молоко, которой он заливал свою никчёмную и не значимую для него жизнь.

– Ты знаешь, я два флакона могу выпить, мне ничего не будет, – хвастался он, увидев удивление в моих глазах.

У обитателей вокзалов в тот день было своё мимолётное счастье: кому-то удалось подработать на выгрузке вагонов, кому-то повезло сдать в магазин стеклотару, кто-то подался в другие места обитания.

Бродит нищий по Руси,Ищет счастье для души,Ну, в чём оно, не знает,Оттого и сам страдает,Ну, а если и найдет,Обязательно пропьётИ опять начнет искать,Чтобы вновь счастливым стать.                                           ***

Вокзал принимал всех, особенно нищих и бездомных. Если послушать каждого из них, то сложится впечатление, что почти все здесь оказывались случайно. Кого-то подставили, обманули с жильём, выгнали на улицу, некоторые по своей вине оказались выброшенными из общества. Опустившись на дно, одни стали спиваться, некоторые становились наркоманами, другие любыми способами хватались за всё, чтобы выжить. Часть, привыкнув к такой жизни, смирилась с ней. У этих людей был свой мир, своё представление о жизни и счастье.

Общество к таким людям относится с отвращением. Особо никого не интересует, как человек оказался на улице. А ведь многие из бездомных имели когда-то семью, детей, были счастливы. Встречались и талантливые, и с высшим образованием. Но говорить об этом они особенно не любили. «Судьба у нас такая», – часто можно было услышать от них. Были и такие, которых выгнали из дома дети. Но они всё равно плохо о своих детях не отзывались. «Так, значит, и должно быть, у них своя жизнь, мы им мешали жить», – рассуждали бездомные. А если их дети чего-то добивались в жизни, с гордостью об этом говорили.

Эти люди не злились на свою судьбу. Они жили одним днём. И как птицам и зверью боженька даёт пищу и жильё, так и они проживали каждый день в надежде на лучшее завтра.

Бездомные собаки всегда становятся спутниками нищих. Они как бы видят в них своих товарищей по несчастью, готовы в поисках пищи или тёплого угла бродить с ними целыми днями и больше похожи на домашних кошек, которые пытаются не отходить от своего хозяина в надежде хотя бы немного получить от него внимания. Привязалась и ко мне маленькая дворняжка. Откуда она взялась, я понятия не имел.

Первой моей мыслью было избавиться от неё, чтобы не нести за неё ответственность.

– Не обращай на неё внимания, она сама уйдёт, – увидев меня с незнакомой собакой, сказал один из бездомных. – Их здесь много бегает, они, как мы, ищут каждую ночь себе место для проживания. Они вообще безобидные, а на кого им злиться, только лишь на своих хозяев, которым они стали не нужны, – философски разъяснял бездомный.

Но когда собака подошла к другому нищему, а тот со злостью пнул бездомную дворнягу, мой собеседник встал на её защиту.

– Ты давай собаку не трогай. Она тоже еду и тёплый угол себе ищет. Может, она и не осознаёт, что такое счастье, но доброта и внимание всем нужны. А вообще, любить всех надо.

Вот у меня случай в жизни был. Любил я одну женщину, красивая была, я для неё всё готов был сделать. А она не замечала моей любви и внимания, вышла замуж за состоятельного бизнесмена и выгнала меня из дома. Но я на неё не обижаюсь. Дай бог ей счастья. Все наши проблемы от того, что мы не тех любим.

Мы часто любим женщин за внешнюю красоту, а не за их внутренний мир. Любовь должна идти через Бога. И тогда мы не будем видеть в людях плохое, а станем замечать только хорошее. По жизни должно как быть? Любовь должна порождать любовь. А если она остаётся без ответного внимания, мы начинаем страдать. Мы мечтаем о большой любви и думаем о том, что она принесет нам счастье, а получается наоборот.

Закончив свою речь и достав хлеб из старенького потёртого саквояжа, бездомный, отломив краюху, дал собаке, после чего аккуратно собрал все крошки и отправил себе в рот.

Узнав о том, что я журналист, он полушутя-полусерьёзно попросил меня: «Напиши про нас. Представляешь, люди будут читать о нищих и знать о том, что мы есть. А то живём как тени, которые могут исчезнуть в любой момент, и никто этого не заметит. Все пишут и говорят о звёздах, а мы-то тоже люди, которых никто никогда не станет слушать, тем более разговаривать с нами.

Может, и изменится к нам отношение. Многие тогда, наверное, будут завидовать нам. Представляешь, завидовать нищим. Было бы здорово спустя много лет посмотреть на свою жизнь. Может быть, многих из нас уже не будет.

Говорят, от такой жизни долго не живут, года три – и всё. Я слышал, был такой случай, один из нищих стал крутым бизнесменом, потом открыл приют для таких, как мы. Он точно в рай после смерти попадёт. Так оно и правильно. За хорошие поступки человек счастье должен получать хоть здесь, хоть там, а за плохие – то, что заслужил».

                                           ***

Ночью во сне у себя в ногах я ощутил маленький тёплый комочек, которым оказалась знакомая дворняжка. Но стоило мне только попытаться встать, она, резво вскочив, исчезла в неведомом направлении.