Последний отзыв
Книга дельная. Без воды, приводятся реальные кейсы и способы их разрешения. Много практичных полезных советов и методик. Кое-что уже испробовала в дел...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
Репрессированный ещё до зачатия
Год написания книги
2023
Теги
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Тихо-натихо мне мама прошептала:
– В кассе взаимной помощи моих уже сотенка гуляет рубликов. Как перекинусь, е на шо ховать… Плохо, проценты не дають. В банке напенивается три процента. А тут дурные копейки не пенятся. Как зарастут мои стёжки… Приедешь… Найдэшь ли прислон? То ли дома переночуешь… То ль со слезой в гостиницу шатнёшься…
– Вы что так мрачно настроены?
– А на веселуху не сносит… Это время такое придавило. У нас в прошлом годе сын матери голову отрубил. Як кавун привезли. Кой-кому мать не нужна… Мать хуже слуганки…
– Но к Вам-то это не относится. Лучше б рассказали что про своё детство.
– А шо россказувать? Хорошества мало… У нашего деда Кузьмы була красна скрынька с сахарём. А ключики на пряжке. Хотелось нам в ту скрыньку глянуть хоть чутушки глазком… Мы, детвора, – я, Ягор, Олена – и бороду ему погладим, и расчешем… Он и даст по маленькому кусочку сахарю. А не понравимся мы, ухмурится: «Я б вам и дал, что просите, да давалка высоко! Я вас быстро свожжаю!» – и смотрит на лозинку на печке… Не помню, где вчора була… Откатилось шестьдесят годов, и я помню, как дед Потап в церковной караулке читал: «Будут птицы с железными носами, мать дитя будет пожирать…». Одна бабка и заохай: «Да откуда ж его начинать есть? С головы? С рук?»
«Да сбудется Слово реченное, пройдёт небо и земля, но Слово не пройдёт» – написано в Евангелии.
Дед Потап прочтёт кусочек и оскажет своими словами, про что читал. Пояснит… Всё сбылось…
6 мая 1979
Обыденкой
Лет пять назад покатила я обыденкой на антобусе в Воронеж. Яйца продавать.
Ведро продала. Ведро осталось.
Ну, ведро с яйцами впихнула в пустое ведро и поскреблась ночевать на вокзал. Туда всех пускають.
В вокзале села в тихом уголочке на скамейку. Вёдра поджала под лавку. Сторож? ногами с обох сторон.
Рядом калачеевский хохол-мазница, давай дражниться, умял палку колбасы и этако посмехается мне:
«Теперько можно з голодным боротысь!»
А я за целый день и крошки в рот не вкинула.
И не хочется.
Утром чем свет знову бежмя на базарь.
Расторгувалась…
Взяла я под перёд[204 - Под перёд – заранее.] билет. Тилько выдралась из толкушки у кассы – пылит из-за угла мой антобус из Нижнедевицка. Назад он побежит часа через два. Ждать на лавочке? Ещё просплю отход. А вбегу загодя в антобус, там не страшно и заснуть. Спи не спи, а в Нижнедевицк всё одно привезуть!
И у дверей сошлёпнулись мы с Гришей.
Он весь такой дельной. Насуровленный. Строгий ревизёр![205 - Ревизёр – ревизор.]
Сначалки так угрозно покосился сам Топтыгин на меня и тут же раздумал лютовать.
В ухмелке поклонился мне генерал:
– Здравствуйте, пропащая бабунюшка Пелагия Михална!
И я ему в полной культурности кланяюсь низэсэнько:
– Драстуйте, сыночок Никифорович!
Тут Гриша совсем задобрел. Отошли от антобуса, и Гриша подаёт мне из пазухи банку жареных картох. Ещё теплом грели-дышали.
Голодуха ахти как подпекала меня.
Да как ото его на людях йисты?
Поставила я банку с картохами к себе в ведро и спрашую:
– Гриша! Ну не сувстренься мы у антобусных ступенюшек, шо б ты делал? Как на пужарь,[206 - Пужарь – пожар.] побежал ба по городу и кричал, как те цыганча, он тоже утерял матерь: «Не видали мою маму?!.. Никто не видал мою маму?!..» – «А какая она?» – «Ойё! Да ну лучшее всех!»
– Я не цыганёнок и не скакал бы по улицам. Я б чесанул сразу в козлятник.[207 - Козлятник – отделение милиции.]
И обогрели сыночка Гришу в той горький день две большие радости.
И матерь нашлась, и штаны купил.
А уже дома, вечером, мы разогрели ту картошку, что жарил он в четыре часа ночи и в пазухе привозил мне в Воронеж.
За кого можно ручаться?
– Тольчик! Ты у нас женатый…
– И что?
– Да ничего хорошего из того. «Называть женатого женатым неполиткорректно. Следует говорить: мужчина с ограниченными возможностями».
– И в чём мои ограничения?
– Шаг влево – расстрел на месте!
– Не переживай за меня. Левизна меня не колышет…
– Ты-то у нас образцово-показательный одномандатник.[208 - Одномандатник – верный муж.] А жёнушка, твоя ненаглядная дама-хозяюшка, тебе верна?
– Ясный перец! Что за вопрос?!
– Конкретный. И по существу. У тебя лоб не чешется?
– А с чего ему чесаться?
– Рожки когда режутся, должен чесаться. Переживаю я за тебя. И за оленей. Гляди, какие развесистые у них рога! Столетние дубы таскают на головах! Это дар божий? Или подношение весёлых шалунишек олених?
– Отвянь, редиска! Кончай…
– В кассе взаимной помощи моих уже сотенка гуляет рубликов. Как перекинусь, е на шо ховать… Плохо, проценты не дають. В банке напенивается три процента. А тут дурные копейки не пенятся. Как зарастут мои стёжки… Приедешь… Найдэшь ли прислон? То ли дома переночуешь… То ль со слезой в гостиницу шатнёшься…
– Вы что так мрачно настроены?
– А на веселуху не сносит… Это время такое придавило. У нас в прошлом годе сын матери голову отрубил. Як кавун привезли. Кой-кому мать не нужна… Мать хуже слуганки…
– Но к Вам-то это не относится. Лучше б рассказали что про своё детство.
– А шо россказувать? Хорошества мало… У нашего деда Кузьмы була красна скрынька с сахарём. А ключики на пряжке. Хотелось нам в ту скрыньку глянуть хоть чутушки глазком… Мы, детвора, – я, Ягор, Олена – и бороду ему погладим, и расчешем… Он и даст по маленькому кусочку сахарю. А не понравимся мы, ухмурится: «Я б вам и дал, что просите, да давалка высоко! Я вас быстро свожжаю!» – и смотрит на лозинку на печке… Не помню, где вчора була… Откатилось шестьдесят годов, и я помню, как дед Потап в церковной караулке читал: «Будут птицы с железными носами, мать дитя будет пожирать…». Одна бабка и заохай: «Да откуда ж его начинать есть? С головы? С рук?»
«Да сбудется Слово реченное, пройдёт небо и земля, но Слово не пройдёт» – написано в Евангелии.
Дед Потап прочтёт кусочек и оскажет своими словами, про что читал. Пояснит… Всё сбылось…
6 мая 1979
Обыденкой
Лет пять назад покатила я обыденкой на антобусе в Воронеж. Яйца продавать.
Ведро продала. Ведро осталось.
Ну, ведро с яйцами впихнула в пустое ведро и поскреблась ночевать на вокзал. Туда всех пускають.
В вокзале села в тихом уголочке на скамейку. Вёдра поджала под лавку. Сторож? ногами с обох сторон.
Рядом калачеевский хохол-мазница, давай дражниться, умял палку колбасы и этако посмехается мне:
«Теперько можно з голодным боротысь!»
А я за целый день и крошки в рот не вкинула.
И не хочется.
Утром чем свет знову бежмя на базарь.
Расторгувалась…
Взяла я под перёд[204 - Под перёд – заранее.] билет. Тилько выдралась из толкушки у кассы – пылит из-за угла мой антобус из Нижнедевицка. Назад он побежит часа через два. Ждать на лавочке? Ещё просплю отход. А вбегу загодя в антобус, там не страшно и заснуть. Спи не спи, а в Нижнедевицк всё одно привезуть!
И у дверей сошлёпнулись мы с Гришей.
Он весь такой дельной. Насуровленный. Строгий ревизёр![205 - Ревизёр – ревизор.]
Сначалки так угрозно покосился сам Топтыгин на меня и тут же раздумал лютовать.
В ухмелке поклонился мне генерал:
– Здравствуйте, пропащая бабунюшка Пелагия Михална!
И я ему в полной культурности кланяюсь низэсэнько:
– Драстуйте, сыночок Никифорович!
Тут Гриша совсем задобрел. Отошли от антобуса, и Гриша подаёт мне из пазухи банку жареных картох. Ещё теплом грели-дышали.
Голодуха ахти как подпекала меня.
Да как ото его на людях йисты?
Поставила я банку с картохами к себе в ведро и спрашую:
– Гриша! Ну не сувстренься мы у антобусных ступенюшек, шо б ты делал? Как на пужарь,[206 - Пужарь – пожар.] побежал ба по городу и кричал, как те цыганча, он тоже утерял матерь: «Не видали мою маму?!.. Никто не видал мою маму?!..» – «А какая она?» – «Ойё! Да ну лучшее всех!»
– Я не цыганёнок и не скакал бы по улицам. Я б чесанул сразу в козлятник.[207 - Козлятник – отделение милиции.]
И обогрели сыночка Гришу в той горький день две большие радости.
И матерь нашлась, и штаны купил.
А уже дома, вечером, мы разогрели ту картошку, что жарил он в четыре часа ночи и в пазухе привозил мне в Воронеж.
За кого можно ручаться?
– Тольчик! Ты у нас женатый…
– И что?
– Да ничего хорошего из того. «Называть женатого женатым неполиткорректно. Следует говорить: мужчина с ограниченными возможностями».
– И в чём мои ограничения?
– Шаг влево – расстрел на месте!
– Не переживай за меня. Левизна меня не колышет…
– Ты-то у нас образцово-показательный одномандатник.[208 - Одномандатник – верный муж.] А жёнушка, твоя ненаглядная дама-хозяюшка, тебе верна?
– Ясный перец! Что за вопрос?!
– Конкретный. И по существу. У тебя лоб не чешется?
– А с чего ему чесаться?
– Рожки когда режутся, должен чесаться. Переживаю я за тебя. И за оленей. Гляди, какие развесистые у них рога! Столетние дубы таскают на головах! Это дар божий? Или подношение весёлых шалунишек олених?
– Отвянь, редиска! Кончай…
Другие электронные книги автора Анатолий Никифорович Санжаровский
Последний отзыв
Книга дельная. Без воды, приводятся реальные кейсы и способы их разрешения. Много практичных полезных советов и методик. Кое-что уже испробовала в дел...
Далее