Происшествия, приключения, фантастика, фронтовые и исторические хроники. Книга 8

С котелком и хлебом,
Из дому от мамы
Теплое письмо.
Пишет мне из дома,
Задает вопросы:
«Как ты там, сыночек?
Как на фронте жизнь?»
А меж тесных строчек,
Вижу – капли… слезы…
Темными кружочками
Всюду разошлись.
Как ее утешить?
Что ответить маме,
Чтоб не застилали
Больше слезы свет?
По привычке старой
Этими стихами
На листе блокнота
Я пишу ответ.
«Мама, мама, милая, не плачь,
Верь, как я, что будет все иначе.
После долгих, долгих неудач
И для нас настанет день удачи.
В этот день твою развеяв грусть,
Окрыленный радостью победы,
Я в семью родную возвращусь,
Позабыв все горести и беды.
И тогда ты вскипятишь мне чай,
Вытрешь радости непрошенные слезы,
А я буду честно отвечать
На твои вопросы и расспросы.
А пока пусть служит мне отрадой
Твой привет в далекой стороне.
Ты не плачь, без крайности, не надо,
Не печалься сильно обо мне.
Я храню твое письмо в конверте,
И тебе хотел бы доложить,
Что совсем не думаю о смерти
И надеюсь жить еще и жить.
Но, в минуты трудные, я все же
До конца поклялся защищать,
Что всего священней и дороже —
Это нашу Родину и Мать».

СЕЛО АЛФЕРЬЕВО

Село Алферьево в обхвате,
На картах стрелки… как тиски.
Мы долго отступали…
Хватит!
Теперь вперед! Примкнуть штыки!
Они укрылись в старых ДОТах
И думают – их не достать.

А мы в снегу. Ведь мы – пехота,
К России нам не привыкать.
А им и доты не помогут.
Куда ни кинь – повсюду клин.
Мы перекрыли им дорогу
И на Москву, и на Берлин.
На завещания похожи
Их письма: «Снег… Морозы… Ночь…
Спаси нас, Всемогущий Боже!..»
Но бог не может им помочь.

И пусть они взывают к богу,
Бессилен даже бог помочь.
Штыки закрыли им дорогу,
– С дороги прочь!

    1942

= = = = = = = = = =

АЛЕКСАНДР МИЛЕДИН

НА КОЛЫМЕ

1986. Сплавом на моторках изучаем палеозой-мезозой по реке Коркодон. Выплыли наконец-то на Колыму. Еда не то чтоб кончилась, но ее было мало. Конец сезона.

Охта

Правый борт Колымы здесь скальный, но мы встали на левом, соблазнившись бешеным количеством охты (ударение на о, наверное от слов: Ох ты, бл… сколько ее). Обожравшись этой смородиной-крыжовником, переключились на рыбу. Недалеко торчала скала, прям над крупным бучилом. Явно с кру-у-у-пной рыбой. А вот сетка у нас была лишь одна 50х50, метров 10, для мелких рек. Вбив в эту скалу большой гвоздь, пустил другой конец сети плавать с грузом.

Утром меня разбудил шум мотора: нарисовалась рыбинспекция. И вопрос у этих борцов с браконьерами был один: чья сеть на скале. Я тут же несознался: мол мы геологи из Москвы и едим только гречку. На этой патетической ноте мне был задан вопрос, почему вместо груза на сетке геологический молоток. С комментарием, что в радиусе много км нет других геологов с молотками. И сообщили, что во-первых, на Реке таких микроскопических сеток не ставят, а во-вторых, они на нашу героическую бедность дарят нам мешок свеже конфискованных нормальных сетей и пару уток.

= = = = = = = = = =

О ТРИАНГУЛЯЦИОННОЙ ВЫШКЕ

Наверное ни один геолог не может пройти мимо триангуляционной вышки на вершине. Обязательно залезет для обзора. Обзора чего-то. Обычно оправдываются перед собой и ворчащими работягами – визуалка, рекогносцировка. На самом деле, нас всех влечет тяга к прекрасному. Виды с господствующей высоты бывают такие шикарные, что Левитан отдыхает.

На фото одна из таких вышек в бассейне Адычи. Хорошо виден столик для теодолита, под ним скрыт бетонный блок с железным репером. Вокруг три тура из бульников для выявления а аэрофотоснимке. Семидесятые.

= = = = = = = = = =

О ЭКОЛОГИИ

Меня последнее время раздражают люди, пытающиеся переплюнуть в своем сюсюканье над «природой» даже веганов. Те хоть просто не жрут мясо и не носят меха и эта позиция как-то понятна.