Вызовы и ответы

А существуют ли угрозы от санкционного режима для инвестиционного климата в области?

Анатолий Артамонов.

С введением санкций никто из инвесторов не отказался от исполнения ранее подписанных соглашений. В 2014 году в калужскую экономику вложено 100 миллиардов рублей – это на 10 с лишним миллиардов рублей больше, чем два годовых бюджета области. Мы как открывали по нескольку новых предприятий в год, так и продолжили их открывать. Европейский бизнес к нам не охладел. Переговоры с партнерами из ЕС не прекращаются, хотя и не афишируются по названным уже мной причинам. Никому из них, чтоб не дразнить гусей, не хочется попадать на ленты новостей. Подчеркиваю: интерес к сотрудничеству с Россией у европейцев не убавился. А у китайцев и у корейцев, соотечественниками которых уже реализованы проекты в области, он возрос. Появились у нас после санкций и партнеры из Турции – с ними уже подписаны соглашения о строительстве солидных предприятий.

Эрнест Мацкявичюс.

В качестве ответного шага на санкции Россия запретила ввоз продовольствия из стран Евросоюза. Таким образом, мы поставили себя перед необходимостью, как многие говорят, импортозамещения. Какие на него виды в регионах? Нормализуется ли всё у нас с ценами, валом и ассортиментом?

Анатолий Артамонов.

Нет медали только с одной стороной, и санкции – то самое худо, что не без добра. Мне приходилось слышать саркастические реплики на предмет наших возможностей по замещению импортных продуктов. Что я могу по их поводу заметить? Число желающих заниматься сельским хозяйством в области после запрета импорта возросло. В 2015 году мы на 15–20 % увеличим посевные площади и поголовье скота – за счет частных инвестиций и финансовой поддержки со стороны государства. Полагаю, Россия сумеет заместить не только импорт продуктов. Те решения, которые приняты правительством по развитию точной металлообработки и станкостроения, вполне выполнимы и могут вывести нашу промышленность на более высокий уровень. Нужда нередко бывает сильным фактором прогресса в экономике.

Эрнест Мацкявичюс.

Я – не провидец, и серьезным политологом себя не считаю, но выскажу вам свой прогноз. У меня складывается впечатление, что, даже убедившись в бесполезности запущенных ими санкций, США не пойдут на диалог с Россией. Мне кажется, что они сегодня вообще не намерены отказываться от конфронтации с нами. А как, по-вашему, виден ли конец этой конфронтации?

Анатолий Артамонов.

Прежде чем высказаться о будущем российско-американских отношений, я хотел бы вспомнить о том, что в них было в недавнем прошлом, после крушения СССР. Тогда власть новой России признала США как единственный «центр силы». Президент Борис Ельцин назначал Андрея Козырева министром иностранных дел по просьбе президента Буша. Сотрудники ЦРУ активно помогали делить российскую собственность. Американские фонды крутили, как хотели, нашим общественным мнением.

Восстановление в России «вертикали власти» с приходом в Кремль Путина правящую элиту США особо не встревожило. Она, на мой взгляд, была настолько самонадеянна, что потеряла бдительность и проспала возрождение суверенного российского государства. Почему я так думаю? Зимой 2007 года президент Путин, выступая в Мюнхене, сказал: Россия во все века пользовалась привилегией проводить независимую внешнюю политику и впредь не собирается изменять этой традиции. В официальной Америке эти слова восприняли весьма сдержанно – как декларацию намерений, которым не суждено сбыться. Возможности реализации принципиально иного вектора развития России в правящих кругах США не придали значения, не заметили, что постепенные количественные перемены в нашей разоренной стране придают ей новое качество. За время правления Путина мы удвоили валовый внутренний продукт, укрепили армию, обзавелись союзниками на территории бывшего СССР, в Азии и в Латинской Америке. У России впервые за последние 23 года появилась возможность не поступаться своими национальными интересами, а отстаивать их. Правящая же элита США этого категорически не приемлет. Она по-прежнему помешана на идее однополярного мира, и ее внешняя политика явно неадекватна новым реалиям современной мировой жизни…

Эрнест Мацкявичюс.

В однополярном мире у имущих власть американцев пропала необходимость состязаться с кем-либо. Поэтому в политику США не востребовались талантливые люди. Интеллектуальный уровень их государственных деятелей обрушился. Это видно не только по примитивизму официальных представителей Госдепа, преподносящих СМИ бредовые истории, но и по событиям, которые развиваются по американским сценариям. США провоцируют в разных странах военные действия без детального расчета их последствий, и выпускают джиннов, которых потом признают опасными для себя самих. Как, например, случилось на Ближнем Востоке – Америка боролась с неугодными, но вполне лояльными к ней режимами, а породила ненавидящее их чудище ИГИЛ.

Анатолий Артамонов.

Глядя на действия США в мире, трудно не вспомнить русскую поговорку: сила есть – ума не надо. Сегодня в американской внешней политике музыку заказывает партия силы – лобби производителей оружия и военных. А что из этого следует?

Не так давно вышел в отставку мой друг-генерал. И я ему сказал: «Слушай, ты еще достаточно молодой, сил у тебя полно, давай переезжай в Калугу и давай рядом со мной, вместе со мной работать». Он ответил: «Рад бы попробовать, но боюсь тебя подвести. Я привык выполнять задачи, исходя из того, что мне дано в распоряжение. А у вас на «гражданке» надо что-то заново организовывать и создавать, кому-то свое доказывать, кого-то в чем убеждать. Меня этому моя служба не научила. Я вообще не понимаю – как ты работаешь в такой системе координат, где с тебя за любой негатив в области спрашивают, а тебе ничего нельзя приказывать: ни бизнесу, ни депутатам, ни общественникам?»

Логика моего друга – логика здравомыслящего военного, который ясно осознает, что та строгая субординация, без которой невозможна никакая боеспособная армия, абсолютно неприемлема в современном обществе. А в изменяющемся нынче мире столь же неприемлемо единоначалие в отношениях между странами. Но правящая элита США даже и мысли не допускает о потере своего исключительного права на мировое господство.

Америку распирает от ее военной мощи. Партия силы, которая взяла там верх, категорически не желает отказываться от навязывания России ее правил поведения, поэтому перспективы диалога между нашими странами призрачны. Ну, какой может быть диалог при совершенно абсурдном условии для его возобновления? Американцы говорят нам: мы отменим санкции лишь тогда, когда вы вернете Крым Украине. Но Крым – это ведь не только степи, горы и порты двух морей. Это – прежде всего люди, которые голосованием на референдуме заявили: мы не хотим быть гражданами Украины. Нас заставляют выполнить заведомо невыполнимое – пренебречь волеизъявлением крымчан – и, следовательно, наша конфронтация с США может длиться столько, сколько там будет доминировать «партия силы». Но при всем том в отношениях России с Европой не исключается поворот к лучшему…

Эрнест Мацкявичюс.

Вами было сказано, что европейский бизнес, пусть и не явно, уже сопротивляется американским амбициям. И вы полагаете, что он еще активнее будет подталкивать власти Европы к нормализации отношений с нашей страной?

Анатолий Артамонов.

Я полагаю, что искусственное нагнетание враждебности против России обречено в Европе на провал. Не только потому, что оно невыгодно бизнесу. Информационная война, развязанная против нас, всё более и более противна всем честным и порядочным европейцам. Западным СМИ, которыми управляют не деньги, а очень большие деньги, контролируемые американцами, не удалось представить Россию в образе свирепого агрессора. Не удалось, поскольку, как говорил Конфуций, трудно искать чёрную кошку в тёмной комнате – особенно, если там её нет.

Скоро уже год, как Европа слышит и читает о вторжении российских войск в Новороссию. Но прибывшая туда после Минских соглашений тысяча наблюдателей от ОБСЕ не обнаружила там не только полка или батальона, но и взвода из регулярных частей российской армии.

Нападение Вооруженных сил Украины на Донбасс, залпы их авиации, тяжелой и реактивной артиллерии по его городам и селам Европе месяц за месяцем преподносили как операцию по освобождению Донецкой и Луганской областей от захвативших там власть «террористов». Но жители этих областей не с цветами встретили украинских «освободителей», а с оружием в руках. Они под командованием «террористов» отбросили украинскую армию к границам Донбасса. Они под руководством «террористов» дружно принялись восстанавливать разрушенные украинскими бомбами и снарядами жилые дома и предприятия.

Европа не может верить вранью вечно, ибо у неё нет для этого резона. До неё разными путями доходит достоверная информация о том, что Россия направляет на Донбасс не самолеты-штурмовики, не нашпигованные ракетами вертолёты, а конвои с гуманитарной помощью. Миролюбие нашей страны – это факт. Ее открытость к дальнейшему взаимовыгодному сотрудничеству с Европой – тоже факт. А против фактов, как в народе говорят, не попрёшь. Общественное мнение в большинстве европейских стран, вопреки СМИ, не склонилось к тому, чтобы увидеть в России врага. И, следовательно, в скором времени за возобновление полноценного партнерства с нами начнут выступать не только представители бизнеса, но и многие политики Европы.

Эрнест Мацкявичюс.

В моем сознании политики на Западе – просто публичные фигуры, которые сами по себе мало что определяют. А зависят они, прежде всего, не от общественного мнения, а от денег. Их личностный потенциал, как мне кажется, невелик. Люди с энергией и интеллектом в той же Европе выбирают карьеру в бизнесе, поскольку там перспективы материального благополучия и реального влияния в обществе намного выше. В европейскую же власть идут те, кому хочется то ли потешить какие-то свои комплексы, то ли покрасоваться ради самоуважения. А с такой мотивацией – разве станут они рисковать и биться с американскими амбициями?

Анатолий Артамонов.

Мои командировки в Европу не всегда ограничиваются лишь деловыми переговорами. И на встречах со случайными собеседниками в разных европейских городах я нередко улавливал, что они к представителям власти относятся прямо-таки с пиететом. А этого бы не было, если бы те, кто осуществляет управленческие полномочия, не оправдывали надежд и не выражали интересы рядовых избирателей. Их уважение и доверие дорогого стоит. Поэтому игнорировать общественное мнение властям в Европе трудно.

Эрнест Мацкявичюс.

Так, наверное, обстоят дела на местном уровне. На уровне городов и провинций. А политики, которых мы знаем по Европарламенту и комиссиям Евросоюза, с моей точки зрения, либо играют в собственные игры, либо рулят туда, куда дует ветер от сильных мира сего…

Анатолий Артамонов.

Наша область уже 10 лет дружит с французской провинцией Лимузен. И несколько месяцев назад я в очередной раз встречался с её губернатором Жан-Полем Денано. Он был членом Европарламента, потом стал членом комитета регионов Европейского Союза. У избирателей провинции не только нет претензий к его деятельности в названных структурах – они гордятся тем, как господин Делано их там представлял. Политики в Европе – очень разные. И среди них, безусловно, немало тех, кто видит, что у европейцев и граждан России есть общие интересы, и кто настроен на взаимовыгодное сотрудничество с нами.

Эрнест Мацкявичюс.

Переубедили, Анатолий Дмитриевич. Готов с вами согласиться. И позвольте наш разговор о государственных интересах переключить на разговор об интересах личных. Вы в советское время возглавляли район. Но еще до роспуска КПСС ушли в бизнес и преуспели в нём. А потом вдруг вернулись во власть на скромную зарплату. Чем такой разворот был вызван?

Анатолий Артамонов.

Я работал в строительном бизнесе. Занимался интересным и полезным делом, которое меня вполне устраивало. Но когда мне поступило предложение пойти на выборы в областную власть, я его принял, почти не раздумывая. Вся моя предыдущая жизнь была связана с Калужской областью, и у меня появился реальный шанс послужить ей как матери родной, сделать для неё всё то полезное, насколько у меня хватит сил. Стало ли моё губернаторство успешным – не мне судить. Могу лишь сказать, что я работал и работаю честно, нисколько не щадя себя ради процветания моей родной земли.

Эрнест Мацкявичюс.

А в бизнес обратно податься у вас не возникало желания? Не закрадывалась ли к вам в голову и сердце мысль о том, что в роли, скажем, олигарха вы получили бы большие возможности для самореализации?

Анатолий Артамонов.

Мы сейчас уже начали готовиться к 650-летию города Калуги. Планируем построить еще один мост через Оку, и на левом её берегу проложить красивую набережную. На месте Центрального рынка нам видится новый парк. Он через глубокий Березуевский овраг, который также будет превращен в парк, соединится с Центральным парком города и набережной Оки. Когда я представляю, как этот природный и рукотворный ландшафт заполнится отдыхающими людьми и как приятно им будет любоваться его видами, то испытываю такую радость, которая буквально зовёт продолжать мою нынешнюю работу. Скажите мне, какой самый крутой олигарх может осуществить такие грандиозные проекты?