Колосится высокая рожь.
Там вдали зеленеют дубравы,
Надо мной бесконечная синь.
Пахнут медом высокие травы,
Свежим запахом пахнет полынь.
Я иду по тропинке, шагаю,
Только сердце неровно стучит.
Перепелки меня окликают,
Звонкий жаворонок в небе звенит.
Что-то шепчут колосья друг другу,
Разливая свое через край.
И на всю раздается округу:
«Нынче будет большой урожай!»
Мать
Ты грустишь, знакомая старушка,
Все сидишь и дремлешь у окна.
Опустела шумная избушка,
Только ты осталась в ней одна.
Только ты живешь, как прежде, дома,
Нет милей родного уголка.
Все тебе по-прежнему знакомо,
Только писем ждешь издалека.
Все глядишь на тихую дорогу,
Как пройдет знакомый почтальон,
И ты шепчешь: «Слава богу,
Видно, весточку приносит он».
Ты взойдешь в малиновый свой садик,
Что без нас уж вырос под окном,
Средь душистой зелени присядешь,
Тишина по-прежнему кругом.
Ты одна, и грусть тебя тревожит,
Спать ложишься, молишься за нас,
Не молись, ведь это не поможет,
Знать судьба такая уж у нас.
Не молись, не старайся родная,
Все равно того уж не вернешь,
Видно, жизнь была у нас такая,
Пережить нам многое пришлось.
Скоро осень хмурая настанет,
Холода закружатся опять.
Ты покинешь домик свой и садик
И приедешь в город зимовать.
Надоела
Надоела мне жизнь городская,
На душе, словно камень, тоска.
Меня тянет сторонка родная,
Полевая моя сторона.
Загрустил я что-то так сильно,
Отчего я и сам не пойму,
Утром рано уйду за кибиткой,