История болезни

Вот ещё маленькая история про то, как во тьме, по силе Духа, появляются объекты. Это очень ранний опыт из числа самых первых видений. Он представлял собой обещание Творца воспитать из меня уважаемого человека, чей опыт поможет многим людям соориентироваться на пути духовного восхождения…Только 20 лет уж прошло или около того, а таким одиноким я ещё не был, пожалуй. Одиночество моё – это, главным образом, не состояние души, нет, я говорю о своём месте в социуме. Каких-то особых страданий это положение у меня не вызывает, так, хочется порой кому-нибудь пожаловаться, о своих мыслях рассказать, как раз такое желание и усадило меня за письменный стол и вложила в руку ручку, и знаете, стало интересней жить. Ожиданий особых, если они вообще есть, это писание не порождает. Ну, типа, читать его кто-то станет массово, – такого нет. А для мозгологов эти записи, конечно, – знатный трофей! Буду по возможности прятать от бабушки, она за такими вещами зорко следит. Пойду гулять – прогулка у меня 2 часа занимает, – а мозгологи сюда, ко мне, начнут читать и в бумагах рыться. У меня нет ни малейших сомнений в том, что за мной установлен тотальный контроль, как за опасным шизофреником. Я неоднократно обещал, через бабушку, поубивать тех, кто так выпиюще незаконно устроил слежку за мной, при том наперёд рассказывая людям всякие страхи обо мне. Это не паранойя, а если она, то дела мои совсем плохи. Уйти и скрыться я не могу, Господь запретил мне зарабатывать деньги. Высочайшая мудрость посчитала полезной для меня именно такую жизнь: позорно-невыносимую, унизительную. Я ведь очень тщеславный и высокомерный человек был, ещё недавно, сейчас уж не так, и сам знаю – дай мне славу и богатство – мог бы осатанеть, пропасть, так что – всё правильно, буду терпеть. Вот если б ничего не болело, то было бы совсем боль-мень, жить можно. Соседям на глаза я почти не попадаюсь; выйду погулять в середине рабочего дня – и всё, на обратной дороге в магазин зайду. Старушка психические атаки чаще двух раз в неделю не устраивает, летом вообще на даче, один. Однако, боль – это лейтмотив в моей жизни. Раньше всё душа болела, и личное присутствие в жизни Бога удержало моё психическое здоровье, да и вообще жизнь, от провала в необратимую трагичность. Его явное присутствие рядом было подобно инъекции адреналина для останавливающегося сердца. Представьте, как сильно нужно страдать, чтобы Бог открылся человеку и Своим присутствием поддерживал бы относительную здравость рассудка.

Тогда хоть плоть не болела, я лет двенадцать-то точно не ходил к врачам. Болеть если где начинало, – я несколько раз говорил об этом громко, обращаясь к Ангелу-хранителю, – я его не видел, когда говорил, но знал о его присутствии, – и в сноподобном состоянии ночью видел, как некто что-то делает в месте возникновения боли, что-то оттуда вытаскивает и подаёт мне: всё, мол, проблема решена. А я удивлялся: "Это такая штука во мне сидела?!" или: "Блин, как эта хреновина в меня попала?".Вытаскивал он совершенно непонятные предметы из мест боли – это свидетельство тому, что у моей фантазии не чем было настоящую причину изобразить. У Иоанна в" Откровении" полно таких непонятных его воображению явлений и существ. Как бы его фантазия, к примеру, вирус изобразила или интеллект искусственный? Ангел поковыряется в болячке, вытащит что-то из неё – считай здоров. Болезнь не проходила сразу, однако, и не прогрессировала, а через несколько дней я и вовсе о ней забывал. У меня варикоз был на обеих ногах, одну ногу прооперировали, а вторая ещё терпела, узлы не завязались, но вены уже были толстые, в икрах возникали судороги. Так я просить стал Бога вылечить эту вторую ногу чудесным образом, без врачей;по долгу и настойчиво просил, даже во сне, и однажды вижу сон про то, как врач делает операцию на этой ноге, в конце дела говорит мне громко: "Порядок!" Двадцать лет примерно прошло с той поры – нога здорова, вены сдулись. Десять лет Бог был со мной явно и часто. Его внимание, помимо всего хорошего, подкармливало и мои дурные стороны. Ощущение превосходства над простыми смертными и даже высокомерное презрение к суетному копошению этих трусливых приспособленцев портили меня. Дружба с Богом в равной степени кормила, как светлую, так и тёмную сторону моей души. Светлая сторона – аналог благого Бога в душе человеческой, становилась ещё более сострадательной, нелицемерной, жертвенной, честной, двигаясь в своём развитии к идеалу олицетворённому Иисусом Христом. Тень же моя кормилась высоким знакомством и все более и более возносилась в самомнении над тупой и злобной человеческой массой. Медитация и честность не позволяли моему бессознательному находиться в скрытости, оно было уже не гостем в сознании, а полноправным хозяином и я не считал его чужим, оно было мной, порочным и нуждающемся в совершенствовании. Так душа расширялась во всех направлениях. Однажды этому синхронному разрастанию двух так плохо совместимых частей души был положен конец. Я заболел, и Бог не откликнулся на мои призывы помочь. Перед тем как рассказать об этом знаменующим собой новый этап моей жизни духовном событии, я выполню, пока совсем не забыл, обещание рассказать об замысле Бога сделать меня авторитетным человеком. Сейчас задумался над тем, а было ли обещание или просто была картинка, которую я истолковал в интересном для себя смысле? Как бы там ни было, надежда на скорое освобождение из мрака беспросветного позора и унижения много лет тащила меня через боль и, порой, полное отчаяние. Судите сами, мой воображаемый читатель.