Кристина

Как Крис и ожидала гостей собралось полная квартира. Родственники приехали даже из других городов. Юбилей, как никак. Тётя Ира (троюродная мамина сестра, вроде бы) со своими двумя малолетними сыновьями, которые постоянно рубились в свои новомодные айфоны. Дядя Лев – бизнесмен прибыл с молоденькой, какой по счёту неизвестно, спутницей.

Все пятеро мамины престарелые тётки приехали со своими детьми и многочисленными внуками. Баба Зоя с семнадцатилетней внучкой Наташей, Баба Люся с дочерью Анной и восьмилетнем внуком Лешей, баба Галя с сыном Игорем и пятнадцатилетнем внуком Антоном, баба Нина одна, так как детей никогда не имела и баба Надя с четырёхлетней внучкой Асей и шестилетним внуком Сашей. Короче в доме был полный аншлаг. Шестой сестры Клавдии – родной бабушки Кристины не было, так как она уехала во время развала СССР в Израиль с новым мужем и через какое-то время пропала без вести. Баба Клава была самой старшей сестрой и, если бы она не исчезла, ей было бы уже… девяносто шесть лет.

Крис помогала гостям расположиться. Мама Женя заранее зная, как много будет гостей на празднике имела целых два стола. Обычно за один усаживались взрослые, за другой дети. Но сегодня места похоже кому-то не хватит.

Баба Нина заменила Кристине бабушку. Хоть она сама никогда не имела своих детей, работала учительницей в школе. Именно она настояла, чтобы Клавдия оставила квартиру дочери. В тот год, когда она уехала родилась Кристина. Связи никакой не было, только непонятный адрес оставленный на скорую руку и то, как оказалось, неверный. Через несколько лет сёстры и дочь Женя пытались связаться по оставленным контактам и даже писали заявление в полицию, но на этом всё и закончилось. Женя больше никогда не видела и не слышала свою мать, а Кристина знала родную бабушку только по фотографиям.

Последними прибыли Инга и её муж Толик. Инга дочь бабы Нади и мать Аси и Саши. Инга была примерного возраста, как и Крис.

Глядя на то, как родственники один за другим дарят её матери дорогие подарки, а дети нарисованные открытки, как усаживаются за накрытые столы, Крис снова вспомнилось детство. Когда отчим был ещё жив и когда они постоянно голодали.

Вы когда-нибудь голодали по-настоящему? Когда в кошельке ни гроша, а в холодильнике мышь повесилась? Кода все эти люди даже не интересовались, а кушала ли сегодня десятилетняя Кристина? Все эти бабки, заперевшись в своих хоромах ни разу не пришли и не защитили её мать и саму Кристину от лап отчима. Только баба Нина единственная, кто всегда держала двери открытыми и кормила голодного ребёнка.

Крис, отвернулась к окну, зажмурив глаза, иначе слёзы из глаз польются рекой.

Где были эти люди, когда отчим пропивал все деньги? Когда издевался над матерью?

Тогда он был пьян. Он всё время был пьян. На это он деньги всегда находил.

Никто не должен голодать. Особенно дети.

Крис посмотрела на братьев, играющих в телефоны и бурно переговариваясь с друг другом, и на неё вновь накатила обида. Отчима она помнила смутно. Он был высокий и худой. Немного сутулый, лицо всегда опухшее, отсутствовало половины зубов, прокуренный пропитый голос. Если пьяный – добрый, если трезвый – злой, если бухал несколько недель подряд, то сумасшедший. Работал из-редко, денег практически не приносил. Они много ругались. Мама постоянно плакала. Драки. Маленькая Кристина прячется в углу за шкафом, прижимая к себе куклу.

Крис посмотрела в угол. Теперь на месте старого шкафа давно стоит новый и теперь Крис туда ни за что не пролезть. Малышня пробежала с игрушками в руках, друг друга обгоняя. Инга затормозила их, погрозив пальцем, но те уже через несколько секунд снова забегали под ногами взрослых.

Маленькая Кристина прячется в углу за шкафом прижимая к себе куклу. Ей хочется тишины. Хочется просто играть или смотреть мультики, но она слушает как мама и отчим, поливают друг друга матерками и дерутся. Отчим как всегда побеждает. Ей страшно за маму. Но она уже не плачет. Она уже давно не плачет, потому что это происходит слишком часто.

– Крис, с тобой всё в порядке? – голос Андрея вырвал её из воспоминаний.

– А? Да, я просто задумалась, – она натянула улыбку. Вышло не очень правдоподобно.

– Точно? На тебе лица нет. Если ты из-за той ситуации в машине, то…

– Да нет, я же говорю всё нормально. Давай уже подарим маме подарок, – вторая попытка улыбнуться более искренне увенчалась успехом. Они подарили маме серёжки, и Женя Артёмовна даже расплакалась, расцеловав сначала Крис, потом Андрея. Сверкали вспышки. Гости фотографировали. Но если воспоминания нагрянули, то тут как ни старайся их не избежать, тем более если ты оказался в эпицентре, где каждый уголок пропитан воспом… отголосками прошлого.

Сидя за большим круглым столом и набив тарелку несколькими салатами, Крис перенеслась в далёкий двухтысячный год. Это тот же самый зал, только стены ободраны, вместо красивых штор, старая прокуренная занавеска. Шкаф с отваливающимися дверцами, пролёжанный диван, вместо люстры, торчащая на проводе лампа и барахлящий телевизор с торчащими усами антеннами. И здесь всегда было пасмурно и холодно, даже в тёплые летние дни.

Они ругались… Они всегда ругались. А в тот день отчим потратил последние деньги на бутылку водки и мама убила его.

Кристина заворожённо смотрела на балконную дверь. Вместо старых деревянных окон, теперь новые пластиковые.

Он вышел покурить на балкон. Было уже достаточно поздно. Кристина легла спать, но не спала. Накрывшись с головой одеялом (её койка находилась во второй спальне), она видела приоткрытую щёлку двери, ведущую в зал – обитель отчима. Четвёртый этаж, худое ссутулившееся тело в семейных трусах покачивающееся от опьянения, сверкающий огонёк сигареты в ночи.

Мама, тогда ещё сильно худая, в старом вельветовом халате, прошла в зал, прикрыв за собой дверь, но та всё равно открылась. И Крис всё видела. Видела, как мама вышла на балкон. Видела, как она толкнула отчима и тот перелетел через перелила, сверкнув ногами. Крис показалось, что они снова дерутся, но мать быстро забежала в зал, не закрывая балконную дверь, не зашторивая шторку и не выключая телевизора. Она мигом прошмыгнула в коридор, заперев дверь зала, так чтобы та точно не открылась и сразу прошла в комнату, которую они делили вдвоём с Кристиной и легла в койку у противоположной стены. Крис видела, как мама укрылась одеялом с головой. Всю ночь ей снилось, как отчим возвращается. Как медленно, но верно, шаркая сломанными ногами, поднимается на четвёртый этаж, как стучит в дверь и свободно заходит в квартиру, потому что в её сне не существует замков, как начинает орать на мать за то, что выбросила его с балкона и теперь у него всё болит. В дверь и в самом деле постучали… Только утром и вовсе не отчим, а полицейские.

Кто-то попросил Крис передать блюдо с салатом и Крис, на короткое мгновение вырвавшись из жутких воспоминаний своего детства, передала тарелку.

Шансов выжить у отчима практически не было; четвёртый этаж, бетонный асфальт и полное безлюдье. Полицейские долго беседовали с мамой на кухне. Маленькая Кристина слышала, какие они задавали вопросы и что именно на них отвечала мама. С Кристиной разговаривали лишь раз, какая-то тётенька в чёрном костюме. Она была очень вежливой и угостила её конфетами. Она спросила Крис, видела ли она как отчим упал с балкона, и семилетняя Кристина ответила – нет. На этом допрос закончился.

Труп отчима нашёл охранник библиотеки примерно в пятом часу утра. Он то и вызвал полицейских. Ну, а больше никто ничего не видел и не слышал. Ведь когда он летел вниз, даже не закричал. Похоже, так и не понял, что с ним случилось. Несколько дней маленькая Кристина провела у бабушки, пока мама занималась похоронами. Никто маму не посадил. Экспертиза подтвердила, что во время падения, погибший был мертвецки пьян.

Догадывалась ли мать о том, что дочь знает её страшную тайну? Возможно, но… они в кое-то веки зажили спокойно и счастливо. Без скандалов и пьянок. Без постоянных долгов перед знакомыми и соседями. Мама работала, а Кристина пошла в первый класс. Пусть первый год дался им нелегко. Маме пришлось выплачивать немалый долг за квартиру и кредит, который брала на похороны, но это было не столь страшно, как голод из-за вечного пьянства одного придурка.

Крис поймала на себе чей-то взгляд. Мама. Крис улыбнулась ей. Та улыбнулась в ответ. Они никогда об этом не разговаривали. Крис не спрашивала, почему мама сделала это? А та в свою очередь никогда не спрашивала, видела ли она что-нибудь той ночью.

К вечеру гости рассеялись. Старые тётки со своими детьми и внуками разошлись по домам. Дядя Лев с молодой спутницей отказались от предложения переночевать у именинницы и отправились в гостиницу. Осталась только тётя Ира с сыновьями, идти им было некуда, а автобус до Киселёвска будет только завтра утром.

Крис помогла проводить гостей и прибрать со стола, пока Андрей вызвался отвезти некоторых тётушек, которые жили далеко. Кого-то отправили на такси. Короче, Крис и Андрей освободились только в одиннадцатом часу вечера. На все уговоры матери, переночевать у неё, Крис отнекивалась. У неё ведь залежался роман, который уже пора дописывать и отправлять в издательство. Пока Андрей, с целым пакетом контейнеров с салатами, открывал дверь и выходил на подъездную площадку, Крис поцеловала маму в щёку и обещала позвонить, как только они доберутся домой.

В подъезде стояла непроглядная темнота. Кто-то похоже вырубил все лампочки. В отличие от Андрея, Крис пригубила пару бокалов вина, поэтому была в игривом настроении. Андрей шёл впереди с большим пакетом еды. Женя подождала пока, они спустятся на этаж ниже и только после этого заперла дверь.

– Может быть рванём в клуб, а? – Крис хотелось развеяться, после всех этих посиделок с роднёй, их бесконечной болтовни. Из-за всех этих воспоминаний и алкоголя, она как-то позабыла о предупреждении Никар. Крис нагнала Андрея между третьим и вторым этажом. Обвила за шею и страстно впилась в губы.

– Мм, можно, но сначала надо заехать домой и оставить пакет.

Кристинина рука нырнула ему в брюки, заставляя вздрогнуть от неожиданности.

– Ох, плохая девочка, – Андрей вошёл в игру, – Смотри я могу наказать тебя прямо здесь, – он поставил пакет на пол, обхватив жену за талию. Но он умудрился задеть злосчастный пакет ногой и все контейнеры высыпались на пол, – Чёрт…

– Ладно, а я буду ждать тебя внизу. Не задерживайся, – промурлыкала Крис, высвобождаясь из его объятий и поспешила спуститься.

– Куда? Подожди меня, – Андрей успел ухватить её за рукав, разгорячённый и возбуждённый.

– Догоняй, – она высвободилась и поскакала вниз по ступеням, прямо в темноту…

Андрей принялся собирать ненавистные контейнеры, чувствуя, как горит лицо, как член упирается в брюки. После того как вся еда вновь оказалась в пакете, Андрей вытащил сотовый и зажёг на нём фонарик. Ему как-то не особо хотелось свернуть себе шею. Кристининых шагов он уже не слышал, похоже она уже вышла на улицу. Всё было как-то странно… Андрей спустился вниз, вышел из подъезда, сразу заметил валяющийся прямо на подъездной дорожке сотовый Кристины. Он поднял его и уже собирался сказать, что кое-кто пьяненький потерял свой телефон, но дойдя до машины понял, Кристина… исчезла.

16

Вот уже несколько часов Андрей находился в полицейском участке. Он сидел за старым видавшим виды столом, освещаемый скудным желтым светом настольной лампы. Перед ним лежал чистый лист. На улице начало светать. Половину ночи он сам проездил в поисках жены, поднял на уши весь дом. Женя Артёмовна активно ему помогала, правда в какой-то момент ей стало совсем плохо. Пришлось вызвать врача. Андрей прорыскал целый квартал, смотался домой, обзвонил всех друзей и родственников, в первую очередь, тех кто был на праздновании. Но всё тщетно. Она исчезла, испарилась, улетучилась в одно мгновение.

Следователь. Звали его Александр Клементов, которого выдернули из постели, примчался на вызов заспанный. На месте происшествия пробыл чуть больше двадцати минут, выкурив сигарету. И вот теперь, Андрей сидел в кабинете оперуполномоченного Клементова Александра Дмитриевича и давал показания.

– Давайте, всё сначала и по порядку, – устало произнёс следователь. На вид ему лет сорок, но усталость добавляла лишние года.

Андрей вздохнул, стараясь совладать с собственными нервами, чтобы не наорать на гребенного мента за его медлительность и нерасторопность.

– Я и моя жена… – начал Андрей.

– Кристина Левиц, верно?

– Да.

– Угу, – следователь заварил быстрорастворимый кофе. Всё это он проделал, сидя за рабочим местом. До тумбочки с электрическим чайником он свободно мог дотянуться, не вставая из-за стола, – А по паспорту у неё какая фамилия? Это ведь псевдоним верно?

– А по паспорту она Левицких, – без эмоций пояснил Андрей, чувствуя будто следователь намеренно над ним издевается своей непроницаемостью и размеренным спокойствием. Конечно, это же не его жена пропала.

– Успокойтесь, – заметил Клементов нервозность Андрея, – Вам лишние нервы сейчас не нужны. Напишите правильно заявление, а после мы начнём поиски.