Декада. Столетие разрушения

– Темные… Они наполняют лес своей энергией. И силовыми линиями. Они его меняют. Лорел, кто она? Кто эта Ингрид?

– Я не знаю…

Дрейк порезал ее руку. Лорел вздрогнула, но не проронила ни звука. Он провел ее кровью по своей на земле и снова прочитал заклинание.

Кровавая черта на земле преобразовалась в золотую.

– Идемте, пока я тоже не вырубился.

Они кое-как перешли черту, перетащив Рауля за собой, и оказались у дома Дрейка. Дрейк шатался из-за огромного количества затраченной энергии. Он открыл дверь в дом, дошел до дивана и упал.

Лорел помогла всем зайти. Гера села на пол у двери, она обнимала Даниеля, все еще бредящего и произносящего имя Даны.

Кимми села рядом с Раулем. Она ничего не делала и не говорила, просто сидела рядом. Лорел принесла воды и осторожно начала приводить Рауля в сознание. Наконец, он открыл глаза. Его лезвия и когти втянулись. Драконья чешуя исчезла, и глаза снова стали темно-синими, как у Кимми. Вот только в них навсегда угас какой-то живой огонек.

Рауль присел. Он молча смотрел перед собой. Лорел не чувствовала его, словно его не было. Она чувствовала лишь странное темное присутствие.

Лорел встала и пошла на кухню заварить чарок. Им предстояло теперь самое трудное. Пережить смерть Даны и предотвратить пришествие Бога тьмы. Она закрыла дверь, поставила воду кипятиться и зарыдала, пока никто не мог видеть ее слез. Она сотрясалась от беззвучного плача, закрывая лицо. Зачем Ингрид забрала тело? Не спасется ли Таулерр? Что будет с Раулем? Эти вопросы мучили Лорел. Но самый мучительный вопрос был: «Как теперь им не допустить торжества тьмы?»

Чьи-то сильные руки обняли ее и прижали к груди. Лорел вздрогнула. Она не хотела, чтоб Дрейк видел ее слабой. Но ничего не могла с собой поделать. Он ничего не говорил, просто крепко обнимал.

Вода кипела на плите. Время будто кто-то остановил на этом ужасном моменте. За окном было уже темно. Свет от одной из двух лун проникал в окно. Лорел ненавидела этот день. Она надеялась, что вот-вот она проснется и окажется, что ничего этого не было, но она не просыпалась и не успокаивалась.

Глава 49.

Новый рассвет

Кимми сидела на кровати. Гера зашила ее рану и перевязала. Шок понемногу проходил, и боль все сильнее захлестывала ее. Дрейк укрыл девушку-кошечку пледом и сказал, что ей надо поспать, а утром они обязательно поговорят.

Гера промыла и перевязала всем раны и тоже ушла спать. Ей хотелось не думать о том, что произошло. Она накрылась с головой под одеяло и закрыла глаза.

Дрейк отвел Даниеля в комнату. Он был под сильной дозой успокоительного и еле ходил. Его лицо было потерянным и бледным. Он молчал, зло смотря в одну точку.

Лорел села на пол и начала оттирать кровь. Она не знала, чья она. Все друзья были ранены. Все полы были в каплях крови. В воздухе витал запах смерти. Она снова и снова прокручивала в голове тот момент, когда они увидели Дану. Как они могли ее спасти? Как именно Таулерр врал ей и объяснял, то, что она делает это в тайне от них? Как объяснял ей, что она не может с ними связаться? Почему Дана всему верила и ничего не говорила? И почему она, Лорел, не почувствовала того, что происходит с Даной?

Дрейк сел рядом и стал ей помогать. Он не знал, что говорить в таких ситуациях, но ему хотелось быть рядом с ней. Он ощущал, как ей важно его присутствие и что ни одни слова мира не смогут выразить то, что каждый из них чувствовал. Он огляделся, ища глазами Рауля, но не нашел и написал сообщение, спрашивая, где он. Почти сразу ему пришел ответ: «В комнате. Сплю. Хочу побыть один». Дрейк не стал ему докучать. Просто сказал, что он рядом, если вдруг будет нужен Раулю, а затем написал Рэне, чтобы он приехал к нему, если найдет время. Вся эта история заострила его внимание, как внезапно может перестать существовать человек, который был дорог тебе. Ты не узнаешь, как он думал. Как принял то или иное решение. Что на самом деле беспокоило его. Заострило его внимание, что настоящих друзей, которые всегда будут с тобой, в мире так мало. Ему хотелось увидеть своего друга, пожать ему руку и узнать, что у него все хорошо.

– Думаешь, Кимми в порядке? – тихо спросила Лорел.

– У нее небольшой шок, но она справится. Почему ты спрашиваешь?

– Она выстрелила несколько раз в Джеймса, которого раньше считала своим парнем. А потом выстрелила в Рауля.

– Он ведь сам ее просил.

– Много ты знаешь юных девушек, которые стреляют в голову по первой просьбе?

Дрейк задумался:

– Но все-таки ей было страшно. Он мог ее убить. Хотя, наверное, ты права, я поговорю с ней завтра об этом.

Лорел кивнула и обняла его.

Кимми так и не легла спать. У нее разболелась голова. Она встала и вышла из комнаты. Подошла к двери Рауля и, осторожно постучав, надавила на ручку двери и зашла. Рауль сидел на подоконнике. Он не обратил внимания на вошедшую Кимми, хотя и слышал, что она зашла. Ему было все равно.

Кимми подошла к нему. Она села рядом на подоконник и положила мягкую ладошку ему на плечо. После того, как он заставил ее стрелять в него, ей было страшно, но ее влекло на этот страх, как бабочку на огонь.

– Кимми, что ты хочешь? – он посмотрел на нее болезненным взглядом.

Кимми достала экран и снова включила переводчик:

– Что ты чувствуешь? – написала она.

Рауль не знал, что ей сказать. Ему совсем не хотелось рассказывать кому-либо о своих чувствах.

– Голова кружится, – ответил он. – А ты?

– Я не знаю… – произнесла Кимми, качая головой. – Научи меня драться на мечах.

– Попроси Дрейка. Почему я?

Она посмотрела ему в глаза:

– Я ведь сделала, что ты просил.

– Справедливо, – он замолчал.

Раулю не хотелось ее учить. Не хотелось вообще ничего. Единственное, что он хотел, это не проснуться завтра. Не собирать себя по частям и не учиться жить заново без Даны и Геры. Он посмотрел на свои руки, на которых теперь горели все четыре знака. Кимми в чем-то была права, когда написала ему те слова перед битвой. Его ощущения и чувства сильно изменились, но не исчезли. Он чувствовал сильнее обычного. Но почти не ощущал магию вокруг себя. Он ощущал нечто иное. В каждом тактильном контакте он улавливал силовые линии, энергию. Он видел ее не как обычно. Она сияла разными цветами в его глазах. Он ощущал погоду. Ощущал какое-то мерзкое чувство боли других людей. Он чувствовал чьи-то желания и мысли. Чувствовал время. Чувствовал скорость, с которой кровь течет по венам. Спектр новых эмоций и ощущений давил на него. Но при этом он не чувствовал себя. Не чувствовал почти ничего в своей душе. Ему казалось, что она умерла там, в том проклятом доме, вместе с его сестрой. Дана была единственной, о ком он сейчас мог думать. И эти мысли сводили его с ума.

– Как твоя рана? – он посмотрел на Кимми.

Она коснулась рукой области под сердцем:

– Ноет.

– Ты храбрая.

– Я… Если бы только я попала в него сразу. Может, ничего не случилось бы, – этот текст она написала в переводчик. – Я долго целилась. А потом испугалась, когда он меня заметил.

– Это не твоя вина. Ты спасла Лорел. Так что Таулерру все-таки не повезло. Ты его талисман неудачи, – он тоже ответил ей в переводчике.

– Как я хочу знать декадский! Надоело общаться через экран. Рауль, думаешь, он умер?

– На девяносто процентов уверен, что да. Кимми… Не ожидал, что ты выстрелишь. Думал, придется тебе угрожать и меня застрелит Дрейк.

– Тогда тебе надо было брать Лорел в заложники, – она усмехнулась. – Я не знаю, как объяснить тот момент. Я была уверена в своем действии. Где-то на уровне инстинктов.

– Почему ты пришла? Тебе меня жалко? Ненавижу жалость…