Осенний дом

Первым, что удивительно, примчался Даймонд Лайт – красивый крылатый, ослепивший её когда-то. Даймонд выслушал, похвалил за действия, поднял бесчувственного Тони с кровати и передал прямо в руки из воздуха появившемуся Сапфиру. Ясновидящий со своим молодым потомком испарился, Даймонд огляделся, молча расцеловал руки Чайны Циан, и прыгнул в окно, призвав белые, чуть серебристые крылья.

Прибывший герцог Пэмфрой застал подругу матери дрожащей.

– Откуда ты столько узнала о том, что делать в таких ситуациях? – удивился Томас, выслушав рассказ Чайны Циан. – Тони очень повезло с тобой.

– Брось, Томас, ты бы видел, как я резала… хуже мясника!.. А Сильверстоуны постоянно дерутся между собой. Это у них случается так часто, и бывает настолько серьёзно, что я уже успела стать свидетельницей пары таких вот случаев. И при этом Си говорят, что это они ещё успокоились и обленились без Кардифа. Но, Томас! Таким я Тони ещё не видела!..

– Всё с ним будет хорошо, – Томас Пэмфрой дружески приобнял Чайну Циан за плечи. – Сильверстоуны живучие. Да и Мелисса, если хочешь, будет держать тебя в курсе его состояния.

– Да, точно…

– Тони ещё будет шутить о том, почему ты помогла ему, а не добила…

– Верно, – скривилась Чайна Циан. – Куда как верно.

Следующим вечером, придя, казалось бы, домой, Чайна Циан оказалась в волшебном месте. В гостиной стоял густой запах цветов. Букетов было точно больше двадцати пяти.

– Бигви, что это? – на всякий случай спросила она у своего дворецкого.

– Присылали весь день. Из некоторых театров и дворца Нью-Лайт. Я говорил им, что это, возможно, ошибка, но меня уверяли в обратном, – отчитался Бигви, маленький кругленький человечек с выпученными глазами. – Вам нравится?

– Да, очень. Расставьте цветы по всем комнатам и занесите несколько букетов в серветскую.

Букет от Тони она узнала мгновенно. Цветы от него слишком выделялись, даже когда стояли в ведёрке на полу возле камина. Только Тони знал, что ей нравятся дикие северные, простенькие, маленькие соцветья. Чайна Циан аккуратно подняла ведёрко, в которое только и могла поместиться охапка лесных и полевых цветов, и понесла эту прелесть в спальню. Там она переставляла цветы до тех пор, пока они не оказались… на стуле у изголовья постели, когда она ложилась спать и просыпалась, потом на туалетном столике, когда она причёсывалась… и в гардеробной, когда она выбирала наряд и обувь. Прежде, чем она поняла, что букет в ведёрке сопровождает её всюду в пределах собственного дома, цветы уже увяли.

30.6.34. – Тридцатый день шестого лунного периода тридцать четвёртого года эпохи Террора Сапфира.

– Что? – Тони почувствовал на себе пристальный взгляд Сапфира. Тот и вправду на него смотрел. И как-то странно!

– Ничего, – после длительной паузы ответил ясновидящий.

Тони, сжимая в руке тяжёлый меч, свободно размахивал им, проверяя, как работает недавно повреждённая мышца. Сапфир стоял чуть поодаль и ждал.

А ведь в наполненном светом и воздухом фехтовальном зале дворца достаточно места. Собственно, его настолько много, что иногда кажется, что именно это помещение – самое большое из тех, что наиболее часто используются семьёй. Можно ждать Даймонда, Брайана или хотя бы Сильвертона и на порядочном расстоянии. Но нет, Сапфир ждал именно его, Тони, и потому стоял почти рядом.

– Ты сегодня решил сесть на голову мне? – вслух догадался-ужаснулся Тони.

– Да.

– Жаль разочаровывать тебя, но я буду фехтовать с Дэниелом. Если он не проспит, конечно.

– Нет. В смысле: нет, не будешь. Не будешь ты сегодня фехтовать с Дэни. И завтра тоже.

– Я ещё ни разу не…

– Успеется, Тони.

– Почему я не могу уделить внимание собственному ребёнку, когда хочу этого?

Сапфир усмехнулся:

– Просто смирись.

– Смеёшься? Что может быть значительнее и естественнее, чем передача боевого опыта от отца к сыну?

– Ты глупое дитя, Тони. Не то, чтобы я сомневался в том, что тебе есть чему научить Дэниела, но вот это – не сейчас.

Тони опустил клинок. Тело работает неплохо. Какая-то боль ещё осталась, но она не будет слишком мешать.