Решимость: почти святой Брайан

В тот вечер они втроём зашли в выстроенную на днях гостиницу, чтобы поужинать. Шумно, тесновато, но и отдельных кабинетов хватало, а самое главное, было тепло, так что друзья ужинали весело, так же празднуя очередной трудный день, но и не тревожимые никем. Моргана, ради принятия пищи, сняла с головы всю сложную систему платков и капюшонов; Уоррен забывал жевать.

– Уоррен, ты тоже решил добиться святости? – спросила вдруг Моргана у герцога Элайна. Видно было, несмотря на полуулыбку, что вопрос для неё очень и очень важен.

– Да.

– Почему? Почему именно святости? Разве не достаточно просто не грешить?

Уоррен слегка опустил голову, собираясь с мыслями. Брайан, хорошо знавший его, понял, что тот не скоро даст разъяснения.

– Это несколько наивно, разве нет? – предположила Моргана. Уоррен вскинул голову, оскорблённый в своих чувствах, но Брайан опередил его ответ:

– Ты можешь сколько угодно не грешить, но любви к людям и Богу так и не почувствовать. Предположим, тебе просто безразличны все вокруг кроме тебя самого. Ты пройдёшь мимо, когда будут обижать ребёнка, и не вступишься. Это разве хорошо?

– Ты прав, таким методом в Рай не попасть. Но… может, нет? Послушай, а если так устроено это существо? Тут и там – везде написано, что Единый каждому даёт талантов и способностей ровно столько, сколько нужно. Если в том случае вступится слабая человеческая женщина, разве ей не достанется от обидчиков вдвойне?

– Ты должна бы уже знать ответ на этот вопрос.

– Знаю. Я хотела обратить твоё внимание на то, что путь к Нему у каждого разный. Так почему Уоррену обязательно становиться святым как ты? Почему недостаточно пути праведника?

– Не хочешь, чтобы он дал обет безбрачия? – прищурился Брайан и затем рассмеялся.

Моргана ничего не ответила. Уоррен странно смотрел на Моргану. Брайан почувствовал, что неловкость между Уорреном и Морганой с этого момента останется надолго и решил весёлым тоном и первоначальной темой отвлечь их мысли:

– Дело в том, что мы не знаем, попали ли на Небеса все те, кто был твёрдо уверен в своей непогрешимости. Уверенность – всего лишь уверенность. Святые, мученики и преподобные отцы и матери церкви откликаются после своей земной смерти на наши молитвы. Остальные – нет. Почему? Может им по рангу не положено? А может их души ещё не прошли Небесные врата и только ждут Конца Всего, чтобы взойти на самую высокую ступень? Мы не знаем этого. Посему и есть эта твоя дилемма, и есть её решение, именно такое, какое взял для себя Уоррен.

– Это слишком амбициозно, – с неудовольствием сказал Уоррен, – Моргана права.

– Это не слишком амбициозно, – возразил Брайан. – Просто это займёт много времени и сил. Зачем ещё Единый дал нам настолько долгую жизнь, по сравнению с теми же людьми? И среди них были святые. Взять, хотя бы Илеса Анктура (что-то я часто привожу его в пример)…

– Он стал крылатым. Это не одно и то же, – возразил Уоррен.

– Что? – Моргана так удивилась, что даже бокал уронила. – Человек стал крылатым?!

Брайан с Уорреном переглянулись. Уоррен набрал воздуха в грудь и стал рассказывать:

– Когда не было ещё на Клервинде крылатых, а это такие времена, что сложно представить их древность, люди уже существовали, но при этом были куда более смертны, чем сейчас, и смертны часто потому, что… были терзаемы болезнями. Тогда вождь одного из племён, Илес Анктур, взмолился своим богам, чтобы они дали людям исцеление. Молитва его была так горяча, что Господь сделал его крылатым и наделил способностью исцелять…

– Подожди. Как это? Молился своим богам, а дар получил от Единого? А? Не согласуется.

– Ты можешь хоть реке молиться, – насмешливо отвечал Брайан, но изменил тон на более строгий: – Единый же видит твою душу, а не только обстоятельства, окружение и воспитание. Так же он видит истину. Есть ли любовь в твоём сердце, и какова она? В чём она состоит? Господь увидел великое сострадание в сердце Илеса и наделил его даром. И, надо сказать, не ошибся. Он до сих пор…

– Он жив?

– Его пробудили для битвы. Всё-таки он был легендой, чудотворцем, и при этом воином и военачальником.

– Почему я о нём ничего не слышала?

– Слышала. Это наш принц Алекс Санктуарий.

– О… Мне говорили о нём… – очень медленно проговорила Моргана. Она застыла полностью, но глаза метались по углам.

– Наверное, он не подходит под идеал, да? К тому же сражался на нашей стороне, а значит, против людей, которых так любит.

– Вот именно. У меня начинает пухнуть голова от всех этих странностей! – Моргана схватила свои платки и выбежала.

– У меня есть ощущение, – осторожно начал Уоррен, – что ты как-то перестал держать перед кем-либо образ идеального верующего.

– Именно. Образ хорош для подачи примера.

– Но реальность не всем необходимо понимать.

– С чего это ты взял? Не понравилась реакция Морганы?

– Её не должно было быть. Она, если правда то, что ты говоришь о ней, стала слишком умна для красивой женщины и задаёт хорошие вопросы, а ты и рад поговорить о том, что самого волновало века тому.

– Уоррен, – вздохнул Брайан, – мне показалось, что ей нравятся исключительно правильные парни. А ты как раз встал на этот путь и закономерно для неё влюбиться в тебя и… совратить. Нет-нет, я вижу, что она тоже собирается посвятить себя Единому, но… есть два «но». Во-первых, сколько бы она ни изучала Священные Тексты, она так и не попросилась пройти обряда наречения имени, а во-вторых, я сердцем чувствую катастрофу. Что-то не так. И я теряюсь, понимаешь? Что-то не так и я готов признать, что мне не хватает ума и молитвы идти против провидения Господнего.

Оба немного помолчали.

– Хорошо, когда есть друг, да? – бодро сказал-спросил Уоррен.

Двое крылатых взглянули друг на друга и рассмеялись. Подняли бокалы с эйерном, и выпили за дружбу.

Влетела Моргана и плюхнулась на своё прежнее место.

– Я подышала уличным воздухом и пришла к выводу, что готова слушать, нет, разбираться дальше.

– Я у-устал, – протянул Брайан. – Не забудь до завтра тему нашей беседы.

– А ты, Уоррен?

– У нас ещё море задач, на самом-то деле, – признался Уоррен через силу.

– Сам напрашивается вопрос: вы тут о чём-то сейчас договорились без меня, а? – спросила Моргана. – Разочаровались во мне?

Мужчины молчали и эскортесс, смешивая возмущение и оправдание, выпалила:

– Но мне просто нужно было привести мысли в порядок!..

– Всё нормально, – сказал Уоррен. – Симпатичным дамочкам позволено совершать самые разные поступки, как говорил Роджер.

– Что о нём слышно? – поинтересовалась Моргана.

– Ничего. Это самое главное, – освобождённо вздохнул Брайан и повернулся к Уоррену: – Ты говоришь, у нас ещё планы на вечер? Может, отпустим Моргану?

– Я бы с радостью, но если она понадобится?

– Не представляю, честно говоря, где оставить её на ночь, – пожаловался Брайан. – Ночевать в моём кабинете как-то не слишком удобно.