Отчаяние

Я же замерла, не в силах пошевелиться.

– А-А-А-А! – заорал он и ещё раз вдарил кулаком по стеклу. – СУКА! Я НЕ ХОЧУ СТАНОВИТЬСЯ ПОЖИРАТЕЛЕМ! ОТДАЙ МНЕ ЛЕКАРСТВО!

Этот мистер Пасон начал махать пистолетом из стороны в сторону, а после оглядываться на других людей, которые успели спрятаться хотя бы за колоны. Все, кроме меня.

Мужчина пересекается со мной взглядом, и я вижу всю ту ненависть и страх, который он в данный момент испытывает. Эти эмоции словно вихрь кружат вокруг нас, сжимая пространство.

Я вижу, как холодный пот стекает по его вискам, и этот момент наполнен напряжением, которое можно резать ножом.

Он сжимает кулак свободной руки, как будто надеясь вырваться из ловушки, в которую загнал себя. В его глазах полно муки, а нижняя груба начинает дрожать, когда совсем тихо он произносит:

– Я не хочу умир…

Не успевает договорить, потому что звучит выстрел. Мне что-то брызгает на лицо, а его тело, уже мертвое тело, падает с грохотом на пол.

Не моргаю, все ещё смотря на труп и то, как к нему подходит один из военных, проверяя пульс.

Синий, фиолетовый… красный…

Красный! Кровь красная…

Черный. Зеленый.

Я продолжаю называть про себя всевозможные цвета, чтобы сконцентрироваться и отвлечься от того, что сейчас произошло. Всегда так делаю, когда паника захватывает разум и тело, и почти всегда придуманный с детства метод помогает. Спасибо отцу, потому что именно он научил этому.

– Отнесите его тело на утилизацию, – слышу я, только сейчас сделав полноценный вдох, ведь до этого не дышала.

Я не поднимаю взгляда на того военного, который, по всей видимости, застрелил мужчину, мне видны лишь его ботинки, подошва которых постепенно окрашивается в кровь убитого мистера Пасона. Наблюдаю за тем, как спустя какое-то время ботинки движутся в мою сторону, а кровавые следы остаются на белоснежном полу.

– Возьми, – теперь этот голос обращен ко мне, и я резко поднимаю голову, стараясь сдержаться и не отступить назад, потому что мне страшно.

Я сталкиваюсь взглядом с парнем, который не сильно старше меня, но выше и плотнее комплекции. У него почти такие же светлые волосы, как и у меня с братом, слегка вьющиеся, а глаза насыщенного зеленого оттенка. В чертах лица есть что-то притягательное, а взгляд кажется добрым… Но это всё обманчиво, потому что я собственными глазами видела, как этот парень хладнокровно застрелил человека.

Не хочу умирать… Кажется, его голос всё ещё звучит в моей голове.

Военный тоже изучает моё лицо, без понятия, что он там видит, возможно, лишь неподдельный страх.

– У тебя кровь. Возьми.

Разорвав зрительный контакт и опустив взгляд, вижу, что он протягивает мне белый платок, наверное, чтобы я вытерла им лицо.

Я делаю шаг назад и отрицательно качаю головой, не в силах произнести ни слова. Мне вообще хочется, чтобы он скорее ушел и больше никогда не подходил.

Парень хмурится, сводя брови к переносице, и убирает платок обратно лишь когда его зовут:

– Маршалл, уходим. Тут уже справятся без нас.

Тот самый Маршалл еще некоторое время косится на меня и после окончательно разворачивается и уходит вместе с тремя другими военными, а тело мистера Пасона кладут на носилки и также уходят.

На полу все ещё осталась кровь. А все будто не замечают этого, возвращаясь к тому, что делали до убийства мистера Пасона.

– Мисс Рид, – слышу, как меня зовут и оборачиваюсь к женщине, которая впервые отвлеклась от монитора компьютера, – можете забрать ваше лекарство.

Через специальный выдвижной ящик она выдала мне капсулы, в которых содержится кафоликон.

Семь капсул, вместо положенных девяти.

– Почему… почему их семь? – отмираю и задаю вопрос. – Должно же быть девять.

– Три дня назад минимальный коэффициент на всех рабочих местах повысили, поэтому вы можете получить за себя и Тобиаса лишь семь капсул.

Я сжимаю челюсть, но забираю кафоликон, убирая его во внутренний, специально пришитый для этого карман футболки, после чего ухожу, стараясь больше не смотреть на кровь.

Семь доз. Шестьдесят три дня, вместо восьмидесяти одного. То есть тридцать один день на одного. Отложить в этом месяце не выйдет.

Я не могу ничего высказать по этому поводу, потому что… с недовольными поступают так, как поступили с мистером Пасоном, то есть их убивают. Я видела смерть и не раз, но это было впервые, когда человека убили так близко от меня, когда я смотрела ему в глаза в последние секунды жизни…

Уже в коридоре поняла, что люди при виде меня начинают шептаться, наверное, из-за крови на лице, поэтому прежде чем покинуть это здание, я зашла в уборную, чтобы умыться.

Там никого не оказалось, поэтому я подошла к умывальнику и открыла воду, текущую слабым напором.

В зеркале ужаснулась количеству крови на лице. Видимо, я стояла очень близко к мистеру Пасону.

В голове промелькнули обрывки воспоминаний – его крик, испуганные глаза, а потом тишина, свисающая над всем, как зловещий туман.

Моя загорелая кожа и карие глаза на фоне крови выделяются сейчас только сильнее, а светлые волосы… на них тоже попали капли, поэтому сначала я полностью умыла лицо, а после частично протерла влажными пальцами волосы.

Так лучше.

Обычно я не торопясь покидаю это здание, чтобы насладиться прохладой, но сейчас мне всё равно даже на жару, по которой придется идти обратно к дому. Лишь бы быстрее уйти отсюда.

Путь отсюда до дома в большинстве случаев занимает около тридцати или сорока минут ходьбы, потому что жилье, которое нам предоставляет Архейнхол, находится практически на окраине. Возможно, кто-то и недоволен таким местоположением, но не я. Мне нравится тишина и немного той зелени, что осталась там и которой нет здесь, в центре.

Сегодня забыла взять даже воду, боясь не успеть до полудня, потому что проспала. Обычно, это не похоже на меня, ведь я рано просыпаюсь, но организм сильно вымотался из-за последних трех недель работы.

***

Уже на подходе к дому, машин стало практически не видно, потому что они есть либо в центре, либо возле выезда из квадранта.

Двухэтажный длинный дом с треснувшей штукатуркой и вообще плохого внешнего вида, с железными решетками вместо окон… вот, где я живу.

Каждому жителю квадрант обязан бесплатно предоставить жилье, это одно из важных правил, но нигде не обговаривается о том, в каком состоянии должно быть то самое жилье. То, что оно бесплатно, мы уже должны быть благодарны за это.

Я поднимаюсь на второй этаж, потому что наша комната находится именно там, а не на первом этаже, за что иногда мысленно благодарю судьбу. Дело в том, что внизу бывает часто захаживают случайные люди и там… менее безопасно.

Достав ключ из целого кармана джинс, открываю им комнату и попадаю в маленькое помещение, разделенное благодаря перегородке, которую около года назад придумали мы с Тоби.

На одной половине лежит прямо на полу матрас, где спит наша мама, правда, она всё реже ночует здесь, предпочитая ночевать у Кларка.