Танцующая с Ауте

– Миледи, не окажете ли вы мне честь? – Склоняется в легком поклоне.

– Но я совершенно не знаю ваших танцев. – Параллельно, сен-образом, только для Аррека: – Вы же обещали, что мне не придется танцевать!

Его ответ предназначен лишь для меня – скорее образ, чем мысль.

Я обещал, что никто из них не посмеет вас пригласить. Нам нужно поговорить.

Извиняющаяся улыбка в сторону Доррина, и я позволяю увлечь себя вниз.

* * *

Щиты падают вокруг нас с легким шорохом, отсекая от всего вокруг. С некоторым удивлением понимаю, что защита Аррека блокирует все, что только можно блокировать, – теперь я для внешних наблюдателей столь же непроницаема, как и старейшие из дараев. Можно позволить себе роскошь чувствовать все, что угодно, и не задумываться, что кто-то об этом узнает. Я с благодарностью принимаю долгожданную передышку.

Интересно, с чего бы это? Аррек-то все еще рядом.

Даже слишком рядом.

Одна рука на моей спине, другая поддерживает украшенную золотистыми когтями кисть. Волосы разметались по плечам, свет в нескольких миллиметрах от безупречно гладкой кожи распадается тысячью радуг.

Музыка обрушивается как ураган, как стихийное бедствие, от которого уже не скрыться, – яркая, лишенная границ музыка, полная чужеродного очарования. Аррек увлекает меня в поток гармонии и изменчивости, имя которому танец. Тело само подстраивается под его движения, безошибочно ловя ритм, подчиняясь биению чужого пульса, темпу чужого дыхания, чужих чувств. Изменение подхватило растерявшуюся на мгновенье эль-ин, сметая и без того шаткие барьеры разума.

Запах его волос, терпкий, приятный аромат, смешанный с едва уловимым привкусом лимона и моря. Кожа леденеет под мужскими пальцами, затем пылает невозможной для человека температурой, затем снова леденеет. Волны изменений прокатываются по телу, почти на грани боли, но лишь почти… В плавном, отточенном веками танце дарай разворачивает меня, подхватывает, заставляя спину выгнуться, притягивает к себе, неуловимым движением снова отталкивает. Мы кружимся двойной спиралью вокруг невидимого центра, на мгновение замираем спина к спине, вжавшись друг в друга, точно одно существо. Распадаемся, летим в едином порыве, снова замираем, на этот раз лицом к лицу, спаянные в единое целое, отталкиваемся, лишь ладони остаются вместе, пальцы переплетены, и так продолжаем двигаться в головокружительном темпе пьянящего скольжения.

Я забыла обо всем. Ауте, я даже забыла о том, что я о чем-то забыла. Движение, изменение, отречение… Нельзя быть вене и личностью одновременно, это аксиома. Сейчас я вене, существо на порядок выше, нежели любое разумное создание. Сейчас я полностью принадлежу танцу… и тому, кто ведет меня в этом клубке ритма и чувства.

АНТЕЯ!

Не знаю, почему никто, кроме меня, не ощутил этот сен-образ, кажется, он был достаточно ярок даже для совершенно нечувствительного человека. Впрочем, я тоже начинаю осознавать отчаянный призыв далеко не с первой попытки. Но у меня есть извинение – я была занята. Ага, точно.

АНТЕЯ!!!

«Тише, Ллигирллин. Я в норме».

Моя кожа уже почти начала отсвечивать перламутром, тело вдруг стало непривычно сильным, мысли – однозначными. Стиснув зубы, возвращаю себя в более привычное «хаотическое» состояние. Ауте, почти превратилась в дарая. Догадается ли Аррек, что это – стандартная реакция эль-ин на привлекательного брачного партнера: минимально сократить биологическую пропасть между собой и другим. Не хочу об этом думать. Не сейчас. Поднимаю глаза, всматриваясь в лицо мужчины. Великая Бездна, как красив!

– Вы хотели о чем-то поговорить со мной, дарай-князь?

Какое-то чувство промелькнуло за безупречностью ироничной маски. Разочарование? Не знаю.

– Просто хотелось бы дать вам несколько рекомендаций относительно поведения на Конклаве.

Рекомендации Аррека – вещь опасная. Помогут они или нет, все равно в конечном итоге выиграет сам дарай-князь. Но я сейчас не в том положении, чтобы отвергать хороший совет.

– Да?

– Вы поняли, что сегодня на приеме за вами очень внимательно наблюдали?

– И довольно умело. Я почти ничего не почувствовала.

– Почти?

– Откуда столько удивления?

– О, леди Антея, похоже, мы сами не знаем, с чем собираемся связаться. «Почти почувствовала», это на целое «почти» больше, чем возможно.

– Гм-м…

Наши ноги плетут запутанную сеть из шагов, скольжений и перемещений. Одна его рука снова на моей спине, вторая сжимает ладонь. Бедра иногда соприкасаются, щиты звенят в такт стремительно несущейся музыке.

– Будьте осторожней с подобными высказываниями, моя леди. Они достаточно напуганы. Еще чуть-чуть, и начнется неконтролируемая защитная реакция.

– Принято к сведению.

– Не показывайте своего страха, иначе будет уже реакция: «Ату ее!»

– Ясно.

– Конклав – неподходящее место для демонстрации чувства юмора и индивидуальности. Чем ближе к человеческому идеалу поведения вы будете, тем лучше.

– Спокойствие и самоконтроль?

– А также наблюдательность, разумность, сообразительность. Стабильность. Постарайтесь показать, насколько полезными вы можете быть. Намекните на возможность незаметно привязать к вам веревочки, можете даже позволить кому-нибудь пару раз за них дернуть. Ваша «скрытая» уязвимость – то, что позволит им чувствовать себя уверенней, а значит – сговорчивее.

Мои крылья летают вокруг нас рваными клочьями тумана, прикосновение сгустков энергии к его коже вызывает где-то внутри волны озноба. Не у него, у меня. Опять не о том думаю. Аут-те!

– Скажите, дарай-князь, есть хоть малейшая возможность, что эта авантюра… получится?

– Это действительно авантюра. Приди вы с подобным предложением чуть позже или на несколько лет раньше, я бы первым высмеял абсурдность идеи. Но сейчас… Сейчас в Эйхарроне что-то вроде внутреннего… кризиса. За ваше предложение могут ухватиться как за последнюю соломинку.

Задумчиво киваю. Я примерно представляю, о каком кризисе идет речь, но, похоже, положение прекрасных арров еще хуже, чем можно было предположить. На этот раз они борются не с внешним врагом, а с плодами своей собственной глупости. Знакомая ситуация. Тут действительно будешь хвататься за любую соломинку.

Движения Аррека все так же отточены и безупречны.

Самоуверенный индюк!

Яростно прищуриваюсь:

– Великая Бездна, дарай-князь, вы ведь заранее знаете, каким будет результат этого голосования!

Он отвечает на мою вспышку наимерзейшей из своих ухмылок. В голосе слышатся мурлыкающие интонации сытого кота.

– Скажем так, моя леди, я над этим работаю.

И почему эти слова вызывают у меня такие отвратительные предчувствия?

Остаток танца мы молчим. Я отчаянно трушу. Что чувствует Аррек, остается тайной за семью печатями.

* * *