Три повести. Воздух

– Как вы не болеете от такого? – удивился Айзек.

– А ты шевелись, и не заболеешь, – ему кинули грубое полотенце, которое от воды стало ещё жестче.

Айзек начал растирать кожу, сначала она болела, но потом, кровь прилила настолько, что стало тепло, и вода уже не казалась такой ледяной, больше походила на летний душ.

После такого разогрева все уселись на подушки и стали заваривать чай. Процесс этот был сложным и долгим, уже было видно, что Башня зажгла своё солнце и только теперь, выпив чай, Айзек по-настоящему согрелся.

– Сегодня идём за дровами, – объявил старик.

– Я могу увидеть Сэма Виуса? Я до сих пор не видел, чтобы на территории был кто-то ещё, – спросил Айзек в надежде побыстрее разделаться с этим вопросом и отправиться дальше.

– Успеешь ещё к своему Виусу, а дрова надо готовить вовремя, иначе потом туго придётся.

Айзек уже понял, что его будут использовать как развлечение и как рабочую силу, потому ему пришлось собрать всё его терпение, чтобы довести дело до конца.

Дрова они собирали недалеко, ходя по лесу вокруг и распиливая упавшие деревья. Собирали они и ветки с хворостом для разжигания огня. Закончилось это всё вечером. Айзек сидел на пороге, свесив с него ноги, и разглядывал свои руки, натёртые до мозолей. Пара водянок лопнула, и пришлось промывать раны. После ужина Айзек прошёлся дальше по территории к соседнему помещению, но там следов жизни было ещё меньше. Он лишь увидел, как кто-то приоткрыл окно и через щелку следил за ним, но на порог никто не вышел. Дальше стояло ещё несколько помещений, но уже было темно и среди этих кустов было тяжело пробраться, потому он отложил это до завтра и вернулся в главное здание. На террасе опять был хохот, опять играли, ели и пили чай. Опять просили Айзека рассказывать истории. А потом старик затянул свою, долгую историю из детства, которое, по мнению Айзека, было около двух тысяч лет назад, а возможно и раньше, потому он с трудом сдерживался, чтобы не уснуть. Он настолько устал, что когда добрался до своей импровизированной кровати, она уже не казалась ему такой жёсткой. Она ему вообще никакой не показалась, потому что он просто провалился в сон.

Следующее утро началось как и предыдущее: купание в холодной в воде и долгий чай. Айзек стал настаивать на встрече с Виусом.

– И куда вы все так спешите? – вздохнул старик.

– Меня ждут дома, а я ещё даже не связался с ними, что я доехал.

– Ждут, ждут… тебя всегда будут ждать. Пока ты живёшь, тебя обязательно будет кто-то ждать, – опять начал он свой философский разговор.

– А вас кто ждёт? – спросил Айзек.

Старик прервал свою речь, глубоко вздохнул и искоса взглянул на Айзека. Затем опять глубоко вздохнул и вывернул свою речь так, чтобы она была продолжением особой, только ему ведомой философии и удовлетворяла его потребность быть мудрым старцем.

– Я свободен от ожидания. Ничто так не сдерживает человека, как ожидание. Его ли это ожидание или ожидание, которое другие люди возлагают на него. Ожидание – как оковы, не дают ступить и шагу, увидеть мир таковым, каковым его создали.

– Это меня не смущает. Мне нравиться, когда меня ждут с пирогами и взбитыми подушками. Потому мне не лень удовлетворить чьи-то ожидания, за это я много получаю.

Глаза старика выражали злобу. Айзек до конца не понимал, чего от него хочет старик, но он явно от него чего-то ожидал. Поскольку добровольно он это получить не мог, хотел получить это манипуляциями. Возможно, он был настолько одиноким, и ему было настолько скучно, что он хотел поймать в сети своей философии хотя бы еще кого-нибудь, с помощью кого он поймет, что жил не зря. Но для Айзека все это было абсолютно чуждо, он поставил перед собой цель и только ее видел впереди, отвлекаться на что-либо еще он даже не думал.

– Ну, что ж, – протянул старик, – все мы живем проклятьями и благословениями. Если ты много получаешь, то должен быть везучим. Проверим твое везение. Если ты выполнишь условие, то увидишься сегодня с Виусом, если нет, соберешь свои вещи и сегодня же уедешь ни с чем.

Шантаж был хорош. Айзек этого не ждал, но и удивлен не был.

– И что я должен сделать?

– Пройдемте в молитвенный зал, – жестом руки старик пригласил всех на прогулку.

Они вышли и пошли в соседнее здание. Дверь открыл молодой мужчина, немного старше Айзека. Он провел пришедших в зал и стал возиться с разными атрибутами: раскладывал таблички, расставлял палочки с благовониями, наливал воду в чашу.

– Это ритуальные барабаны, – старик указал на металлические тарелки, большие и очень большие, расположенные на расстоянии друг от друга, – их семь. У человека, который сможет одновременно ударить в семь барабанов, сбудутся все его желания. В том числе и встреча с Сэмом Виусом, – заулыбался старик и указал Айзеку рукой на помост у барабанов.

Удивленный Айзек взошел на помост. Ни веревок, ни палочек, ничего такого и близко не было. Он в замешательстве стоял у барабанов. Компания во главе со стариком стояла сзади и весело улыбалась в предвкушении, когда Айзек сдастся. Айзек же стоял и думал об одном. Он может справиться и без Сэма, но может упустить какие-то важные детали, которые могут помочь, потому эта встреча ему необходима. Здесь на помосте сильно воняли ароматические палочки, и было много пыли вкруг. Нос Айзека не выдержал и он громко, во все легкие, чихнул. Семь барабанов задребезжали, как опрокинутые на кухне тарелки. Айзек утирая нос и спускаясь с помоста, сказал:

– Все сбудется.

Он видел в глазах старика разочарование и ненависть. Конечно же, он отомстит, Айзек это понимал, но сейчас было важно только одно.

– Где Сэм Виус? Я хочу его увидеть.

Старик указал своему помощнику, который занимался благовониями, чтобы тот провел Айзека к помещению, которое занимал Сэм. Путь в это помещение по расстоянию был таким же, как и к домику, к которому он попал, когда подходил к монастырю. Туда так же вела узкая тропа с остриженными кустами. На удивление, эта тропинка вывела не к маленькой хижине, и не к заброшенному зданию, не к складу, и не к дому. Она вывела на ухоженную территорию, с подметенными дорожками, подстриженными кустами, цветущими деревьями и чистому, будто недавно покрашенному корпусу монастыря, похожему на корпус, в котором жил старик. Но в этом корпусе не было запустения, пыли и паутины. Здесь все жило, всем пользовались, комнаты были заняты и повсюду шныряли люди. Суета, шум, ощущение некоего хаоса царили здесь.

Помощник завел Айзека на второй этаж, где находилась балюстрада. Здесь комнаты никто не разделял, а было одно большое помещение. В помещении было много аппаратуры, измерительных приборов, карты и горы бумаг. Айзеку бросилась в глаза одна огромная карта, которая висела в длину всей стены. Таких подробных данных он никогда не видел. Там было указано то, чего он ни разу не видел на других картах, даже тех, что остались от его родителей. Острова, перешейки, проливы, белые зоны с четкими границами, но без указания подробностей, так как до них было тяжело добраться.

Под столом, стоявшим у дальней стены, был слышен шум. Кто-то нервно ковырялся в ящиках и ругался, явно неудачно пытаясь что-то найти.

– К вам гости, – объявил помощник и вышел из комнаты.

Сэм, вскакивая из-под стола, ударился головой об столешницу и заругался:

– Какие еще гости? Ты кто такой? – спросил он, увидев Айзека, и встал, почесывая ушибленное место на голове. Это был долговязый худой мужчина с рыжеватыми волосами, усами и бородой.

– Меня зовут Айзек, я вам писал. Я сын Миа и Стефана. Они были в экспедиции с вами девять лет назад. Их фамилия Мали.

– Черт подери, я не помню, что было год назад, а ты хочешь, чтобы я рассказал, что было девять лет назад? Как ты вообще здесь оказался?

– Я приехал с Островов и два дня пытался добиться от старика встречи с вами. Вы можете не помнить моих родителей, но вы точно помните экспедицию, иначе все эти карты не имели для вас никакого значения, – Айзек стал повышать голос, чувствуя, что от него хотят легко избавиться, сославшись на короткую память, но он не собирался этого позволить.

– У старика? – Удивился Сэм, – черт, куда ты ввязался? Как ты вообще с ним познакомился?

– Я пришел с другой стороны и меня сразу отвели к нему.

Виус закатил глаза, схватился обеими руками за волосы и начал их теребить.

– Ну ты и болван. Ты хоть соображаешь, с кем ты связался? Он тебя просто так не отпустит. Он не милый дедушка с деревни.

– Если бы вы ответили мне хотя бы на одно письмо, меня бы здесь не было.

– Займись своей жизнью. Твои родители уже давно сгинули и все, что ты можешь найти – это могилу. Зачем?

– Вы знаете, что они умерли?

– Нет, я ничего не знаю. Последний раз я их видел, когда на несколько дней они отделились от экспедиции и поехали искать тебя. Когда они вернулись, уехал я. Я поехал в другом направлении, они же двигались в сторону большой земли. Это последний раз, когда мы обменялись данными, больше я о них ничего не слышал. Как ты собираешься отсюда выбираться?

– Мне нужно отправиться на острова Коби.

– А мне нужно пару миллионов, чтобы откупиться и свалить с этого места. Но как видишь, я здесь. Не все желания сбываются. Как ты отдашь долг старику? – размахивал руками Сэм.

– Какой долг? Я у него ничего не брал. А за то, что я ел и ночевал, я уже собирал дрова.

– Да ты что, значит, он тебе еще не сказал, что ты ему должен. Этому деду подчиняются все пираты побережья. Все корабли его. А отсюда до островов только на кораблях. Думаешь, дешево возьмет?

– Я не знаю, что вы ему должны и как вы сюда попали, но я у него ничего не брал. Единственное, что он может сделать, сбить на мне свою злость, не более.