Неудачница. Перезагрузка

– Чего встали? Работы мало?!

Люди начинают коситься на меня, и постепенно расходятся, освобождая проход. А я с ужасом понимаю, что это мой рот воспроизвёл те звуки…

Врываюсь в приёмную, краем глаза отмечая трещину на стене – от металлической ручки двери. Сама дверь в кабинет Бондарёва открыта настежь, а внутри носится Лина, вытирая Глебу лицо и только и успевая, что выкидывать, окрасившиеся в тёмно-красный цвет, салфетки.

– Что она здесь делает? – увидев меня в проёме двери, грубо спрашивает Глеб у Лины, затем переводит взгляд на меня, – Выйди отсюда! – повышает голос, глядя мне в глаза.

– Не смей орать на неё! – повышает голос и Лина, а я стою и не знаю, что мне делать: под землю провалиться? – Это из-за твоей вечной потребности иметь всё, что движется, тебя чуть не убили! А не из-за того, что она здесь стоит!!! Не мог удержать член в штанах?.. Как же ты меня достал, Бонадрёв! – она швыряет новую чистую марлевую повязку ему в лицо и резко выходит из кабинета.

– Я не хочу, чтобы ты видела это, – отворачивая от меня своё лицо, негромко произносит Глеб.

– И я тоже… не хочу видеть это… – выдавливаю из себя и выхожу, закрывая за собой дверь.

Пусть он уволит меня, пожалуйста! Пусть он уволит меня прямо сейчас!!!

– Даже не надейся, – Лина стоит в дверном проеме, держась рукой за косяк двери, – он не уволит тебя. Где он найдёт новую помощницу за четыре дня до нового года?

– Лина… – смотрю на неё, ища хоть какой-то поддержки.

– Зачем ты это сделала?

Фея смотрит на меня с таким искренним сожалением. Вот только я почему-то никак не могу понять – к чему это сожаление относится?..

И что именно я сделала? Переспала с Глебом? Или рассказала об этом Бесову?..

– Лина, помоги ему. Он ни за что не согласится вызвать врачей, а нам нужно проверить, не сломан ли нос, – появляясь за её спиной, уверенно произносит Макс, затем переводит взгляд на меня.

Когда фея скрывается в кабинете Бондарёва, золотоволосый Бог с четырнадцатого этажа медленно входит в приемную и садится на мой стол, не сводя с меня глаз.

Очередная порция моральной порки?.. Валяйте! Я уже готова!

– Как ты? – мягко спрашивает Макс, удивляя меня до глубины души.

– Как я? – переспрашиваю недоверчиво.

– Ты меня поражаешь, – блондин качает головой и смотрит на меня с улыбкой и легким недоумением в глазах, – либо ты действительно альтруистка и неистовый гуманитарий, либо невероятная актриса.

– Я – неистовый гуманитарий?.. – переспрашиваю в каком-то заторможенном восприятии.

– Боже, – Макс запрокинул голову, глядя куда-то на потолок (может, и впрямь Бога искал?) и коротко хохотнул, – Ладно, с тобой всё ясно. Скажи просто, как себя чувствуешь?

– А это ты рассказал Лине про нас с Глебом? – игнорируя его вопрос, спрашиваю в лоб.

Эта мысль появилась внезапно и начала дятлом долбить в череп.

– Запомни, Сирена, – Макс пристально посмотрел на меня, и от его взгляда мне почему-то стало неловко, – Я никогда и никому не рассказываю чужие секреты. Это ниже достоинства, если хочешь.

– Но как она узнала? – начиная кусать губы от неприятного воспоминания, когда, как мне казалось, я увидела разочарование в глазах своей феи, тихо спросила я.

– Это было при мне, и ты можешь спросить меня об этом, – ровно ответил Макс, а затем добавил, усмехнувшись, – и нет, это не секрет.

Они что все – мои мысли читают?!

– Тогда я спрашиваю.

– Бесов задал Глебу один вопрос перед тем, как начал его бить, – произносит Макс, продолжая внимательно смотреть мне в глаза.

– Какой? – спрашиваю.

– Спал ли он с тобой, – отвечает.

Я прикрываю глаза.

– Это всё очень не вовремя, Мила, – его голос неожиданно меняется, и я даже не знаю, что сильнее впечатляет меня – эти его слова или то, что Макс впервые за долгое время назвал меня по имени, – Они только закончили свои военные действия, Бесов пошёл на мировую, в компании вот-вот должен был наступить мир…

– Пусть он уволит меня, – произношу сквозь зубы, – я не хочу быть их камнем преткновения. И никогда не хотела. Поэтому и сбежала тогда.

– В таком случае – зачем вернулась вновь?.. – Макс продолжает смотреть на меня своими умными карими глазами, а я теряюсь в поиске ответа.

– Так сложились обстоятельства, я не могла устроиться на другую работу, и…

– Я в курсе, что Глеб тебя попросил. И предложил выгодные условия. Но теперь, когда я узнал все подробности вашей… «ситуации» и увидел, как ты сейчас живёшь… – Макс отвел взгляд и ненадолго замолк, – Я могу сказать только одно, – он вновь посмотрел на меня, – Ты запуталась, Мила. Сама запуталась – в своих чувствах, в своих желаниях. И начинаешь путать остальных. Это неправильно и совсем не вовремя – особенно сейчас… И это твоё вечное желание уволиться… Это не по-взрослому. Я знаю, что Глеб хотел, чтобы ты вернулась, но, помимо этого, он реально загибается со всеми бумажными делами, которые раньше за него делала Лина. И, к его чести, он все ещё не перевёл звонки обратно на твой номер в приёмной, давая тебе время разобраться со всеми отчетами и продолжая отвечать по телефону всем, кто ему звонит, практически каждые пять минут. Ты не гений своей профессии, но ты винтик в этой системе, без которого нагрузка на остальные механизмы начинает повышаться. Неужели ты думаешь, что всё это так просто, и должность личной помощницы – лишь ширма для отвода глаз? Ещё один пункт бюджета, для оплаты прихотей Глеба?

– Но я и была ширмой. Все то время, пока работала здесь, прикрывая вас от внимания совета директоров, – непроизвольно сжимая кулаки, отвечаю ему.

– Не будь тебя, мы бы не справились со всем объемом работы, – спокойно поясняет Макс, складывая руки на груди, – Или ты думаешь, Лина смогла бы потянуть и должность официальной личной помощницы, и должность представителя компании перед нашими крупными партнёрами? Она только и делала, что ездила на встречи и подписывала договора, так что поверь, при всём своём профессионализме, даже она не смогла бы справиться со всем.