Голос моего сердца

Моргнув, я перевёл взгляд на Криса. Мы сидели в ресторане при отеле и завтракали. Точнее – заливали в себя очередную порцию кофе. Наша командировка длилась уже три с половиной недели, почти все дела были сделаны и мысленно я уже считал дни до возвращения домой.

– Задумался, – отозвался я, делая ещё один глоток ароматного напитка.

– Что, уже в своей голове пакуешь вещички и садишься в самолёт? – прищурившись, поинтересовался коллега.

Он, кажется, знал меня слишком хорошо. Изучил за годы, что мы провели бок о бок, работая в одном лейбле. За недели, что мы провели в Штатах, я также с удивлением отметил, что из простого продюсера он превратился в моего приятеля. Так и до дружбы недалеко. Бррр. Жуть.

– Я и не доставал их из чемодана, – отозвался я, пожав плечами.

– Скучаешь?

Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что я вздрогнул. Смерив Криса удивлённым взглядом, я уточнил:

– По дому? Немного. Надоело спать в отелях. А по Англии…ну, там сейчас наверняка идёт дождь. Так что можно сказать, что я наслаждаюсь солнцем, пока есть такая возможность.

– Как скажешь, – хмыкнул Крис, – Мне прислали запись новой песни. Послушаешь? Мне кажется, тебе понравится.

– Да, давай.

Протянув мне наушники и дождавшись, пока я надену их, приятель включил запись на телефоне. Первым делом я услышал синтезатор, через несколько секунд к нему присоединились переливы гитары. Это была спокойная и плавная мелодия. В которую, после небольшого проигрыша, вплёлся глубокий и сильный голос Кайл:

– Никто не идеален,

О многом мне приходится жалеть.

Теперь я понимаю,

Что все мои ошибки не стереть.

И, прежде чем уйду я навсегда.

Я хочу, чтобы ты знал,

Я смысл жизни нашла.

Быть лучше, чем я была.

Причиной начать всё с нуля

Стал ты для меня.

Я слушал – и мне казалось, что что-то внутри меня крошится. Возможно, мои кости. Грудина, за которой пряталось сердце. Её голос…он звучал иначе. Как будто во время записи она едва сдерживала слезы. И мне, как никогда сильно захотелось оказаться рядом с ней. Чтобы обнять, утешить, уберечь. Чёрт возьми, насколько же я был жалок.

– Прости за эти раны.

Я думаю об этом каждый день.

И если б я могла бы

Всю боль твою оставила б себе.

И чтобы слёз твоих не видеть никогда.

Это было непохоже на всё то, что писала Кайл раньше. В этом было больше её…не знаю, как объяснить. Янг в каждую песню вкладывала частичку себя, но при этом она всегда ориентировалась на то, что сейчас модно. Она давала людям то, что они хотели, чего ждали. Здесь же… чувствовалось, что Кайл пела не то, что хотели услышать другие – она пела то, что хотела сказать сама. Вот только кому?

– Я меняюсь, смотри.

Такой не знал меня ты.

Причиной начать всё с нуля

Стал ты для меня.

Песня стихла, и я вытащил наушники, передав их Крису. Тот внимательно наблюдал за мной, словно ждал, что я – не знаю, начну швыряться стульями или вылью кофе ему на голову. Его взгляд казался чересчур настороженным. И это немного нервировало.

– Ну… это весьма неплохо, – признал я, отводя взгляд.

– Очень даже, – не стал спорить Крис, – Похоже на признание. Не знаешь, кому оно может быть адресовано?

– Почему я должен знать? – ответил я вопросом на вопрос.

– Даже не знаю, – протянул приятель, – Возможно, потому что Кайл не звонит тебе, а всю информацию передаёт через меня. Или потому, что ты каждый раз замираешь, когда слышишь от меня её имя. Словно пёс, приготовившийся к прыжку. Впитываешь любую крупицу информации, что я даю, так жадно, как наркоман, получивший ещё одну порцию наркотика. Поэтому, я спрошу чуть по-другому – что между вами произошло?

Я невольно сжал зубы, чувствуя, как челюсть напрягается. Очень хотелось послать Криса с его расспросами, но я понимал, что он не виноват. И в глазах я видел не банальное любопытство. Кажется, он действительно переживал из-за происходящего.

Или, возможно, я настолько устал от того, что даже поговорить об этом не мог ни с кем, что мне захотелось выплеснуть это хоть на кого-то. Поэтому, вздохнув, я сказал:

– Я поцеловал Кайл. И признался ей в своих чувствах.

– Оу, – протянул Крис чуть удивлённо, – Именно в таком порядке?

Я кивнул.

– Хм… и что она ответила?

– Ну…что-то про то, что я её лучший друг и брат её бывшего парня. Вообще, мне кажется, с ней в какой-то момент случилась истерика, потому что она только и делала, что повторяла фразу о том, что я – брат Итана.

– И что? Ты что, от этого какой-то кривой стал? Или убогий? – фыркнул Крис.

– Вот, и я спросил примерно тоже самое, – хмыкнул я невесело, – В общем, я признался – и улетел, чтобы дать ей время подумать.

– Уж не знаю, насколько разумным был твой ход, – задумчиво протянул приятель, – Я слышал, что девушкам нельзя позволять слишком много думать – они могут надумать что-то не то. Опасные создания. Коварные и хитрые. Но ещё такие красивые. И пахнут приятно, – добавил он с мечтательной улыбкой.

– Ты вообще не помогаешь, – заметил я невесело.

– А должен? – приподнял бровь Крис, – Ты вроде сам всё сделал. Не знаю, дружище, я в делах сердечных не силён – сам видишь, одинокий холостяк, все дела. Но эта песня…она не похожа на всё, что Кайл писала раньше. Возможно, твой план с «подумать» всё же принёс свои плоды. Но я бы на твоём месте не делал поспешных выводов. Прилетишь домой – и вы поговорите. А сейчас – сосредоточься на работе.

Значит, он тоже заметил. Ох, Кайл, что ты там уже надумала, маленькая?