Гувернантка с секретом

– На этот раз Мари права, Елена Сергеевна, – снисходительно улыбнулся он. – Не вижу в курении ничего дурного.

– Но не сигары, ma ch?re! – В глазах у Полесовой уже стояли слезы. – И не в шестнадцать лет. Лидия Гавриловна, скажите что?нибудь!

Я хоть и была несколько шокирована, но успела прийти в себя и как ни в чем не бывало теперь поправляла у зеркала прическу, примятую шляпкой.

– В самом деле, Елена Сергеевна, ну что вы разволновались? – ответила я. – Ежели мадемуазель Полесова так уверена, что непременно попадет в свет, то, разумеется, ей следует начать курить сигары. Курите, Мари, ну же…

Все взгляды теперь были обращены на маленькую паразитку, а та стояла с дымившейся уже сигарой и смотрела на меня исподлобья.

Подобная лояльность вовсе не была в моем духе, но сегодня читать ей мораль мне совершенно не хотелось. Тем более было совершенно очевидно, что маленькая паразитка не столько желала и впрямь закурить, сколько в очередной раз пыталась шокировать публику. Может, она ждала, что я велю ей немедля оставить это занятие, накажу, и тогда она с чистой совестью смогла бы ненавидеть меня дальше?

Не получив же наказания, Мари ничего не оставалось делать, как поднести во всеобщей тишине сигару ко рту и втянуть в себя дым. Клянусь, в это мгновение в глазах ее было неподдельное страдание. И уверенность ее тотчас кончилась: набрав полный рот дыма, девица понятия не имела, что делать с ним дальше, и только сдавленно икнула, глядя на всех очень несчастным взглядом. Потом дым повалил у нее из носа и даже, кажется, из ушей – Мари, забыв о своей еmancipе, закрыла ладошкой рот и надсадно закашлялась.

– Деточка, маленькая моя, что же ты!.. – первой бросилась к ней Елена Сергеевна, а следом и остальные.

Я невозмутимо продолжила поправлять прическу.

Глава десятая

Мальчики вскоре выпросили разрешение пойти на конюшню: своего выезда Полесовы не имели, так что, появляясь у Курбатовых, первым делом они мчались к лошадям. Взрослые же коротали время до обеда за карточным столом, но я играть отказалась, присаживаясь в кресло у камина, где Алекс Курбатов с наслаждением докуривал сигару, а в кои?то веки притихшая Мари переживала свой недавний позор.

Впрочем, едва я присела, Мари напустила на себя неприступный вид и сказала:

– Алекс, я решила, что тоже хочу посмотреть на лошадей, вы проводите меня?

– О, с удовольствием! – он тотчас затушил сигару в пепельнице и собрался уйти – я едва успела его задержать.

– Алекс, как же – вы разве забыли, что обещали мне помочь в одном деле?

– В каком?! – одновременно изумились Мари и графский внук. Только если в голосе Мари звучало недоверие пополам с недовольством, то Алекс просто был удивлен.

– По поводу Сержа…

Дело в том, что у Сержа Полесова – Митрофанушки – в будущем месяце именины: его маменька, которая имела обыкновение изливать на меня весь поток своих мыслей и переживаний, сказала как?то, что понятия не имеет, что подарить сыну. Книжек он не читает, а от игрушечных солдатиков в детской уже полки ломятся. И я обронила тогда, что можно посоветоваться с Алексом Курбатовым – он точно подскажет что?нибудь дельное. И я даже задала ему сей вопрос около недели назад, а он обещал подумать позже, после чего оба мы о подарке благополучно забыли.

– Ах, по поводу Сержа и его именин… – вспомнил он сейчас без особенного воодушевления.

– До его именин еще почти месяц, – раздраженно сказала Мари, – вы можете поговорить в другой раз. Так пойдемте, Алекс?

Она упрямо тянула графского внука за рукав, и тот действительно нерешительно поднялся. Однако поймал мой взгляд – просящий, с намеком на укор – и сдался, усаживаясь назад:

– Простите, Мари, я действительно обещал.

Мне на миг показалось, будто идти смотреть лошадей с этой несносной девчонкой ему и впрямь более по душе, чем беседовать со мной.

– Что может быть интересно мальчишке в тринадцать лет?… – Алекс шумно вздохнул и обвел глазами гостиную в поисках ответа. – Подарите ему солдатика, допустим. Серж их любит.

Он, разумеется, хотел покончить с темою поскорее – я же делала вид, что этого не замечаю.

– У него полно солдатиков, – покачала я головой сокрушенно и задумчиво.

– Ну… не знаю, подарите тогда лошадь.

– Живую? И где ее держать – на балконе? – я улыбнулась, и Алекс усмехнулся в ответ.

– Подарите ему крысу, мадемуазель Тальянова. Серж придумает, что с ней сделать, уверяю, – предложила Мари.

Она уже как будто передумала смотреть лошадей и теперь испепеляла меня взглядом, встав за спиной Алекса. По поводу крысы – она явно намекала на тот случай, когда я открыла свой ридикюль, буквально на две минуты оставленный в классной комнате, и обнаружила в нем откормленную белую мышь, с диким писком выскочившую мне на юбку.

Но мы с Алексом, как взрослые люди, предпочли сделать вид, что не заметили ее намеков.

– Подарите тогда пистолет какой?нибудь. Игрушечный.

– Пистолетов у Сержа тоже достаточно, – вздохнула я еще печальней. Но, чуть помедлив, подняла заинтересованный взгляд на Алекса: – Хотя… что, если подарить не совсем игрушечный, а, скажем, модельный?! Чтобы точь?в?точь как настоящий! Только не стрелял бы, разумеется. Я видела такие модели в одной лавочке на Петровке. Ах, Алекс, вы мне так помогли – я выразить не могу, как благодарна вам!

– Лучше бы вы подарили пистолет, который стреляет по?настоящему, – заметила Мари, зевая громко и совершенно неприлично.

Кажется, отвратительное поведение моей воспитанницы утомило сейчас даже ее лучшего друга.

– Мари, мне кажется, ваши шутки совершенно неуместны, – с раздражением заметил Алекс, – особенно в свете того, что случилось вчера…

К слову, темы убийства Балдинского все, словно нарочно, избегали: Елена Сергеевна была сегодня в темно?фиолетовом платье, будто траурном, говорили и смеялись за картами заметно меньше, чем обычно, но о трагедии никто не решался заговорить вслух. С Балдинским и Полесовы, и Курбатовы познакомились лишь неделю назад, знали его очень плохо и, наверное, считали нелепым недоразумением, что его убили именно в доме Полесовых.

Что касается Мари, то даже замечание Алекса ее не устыдило в этот раз. Она лишь прищурилась, став даже уверенней, обошла диван и села рядом с Курбатовым, будто разговор стал вдруг ей интересен.

– А я вовсе не шутила, – ответила она важно, – как раз в свете вчерашнего нам нужен самый настоящий пистолет. А еще лучше револьвер[11 - В описываемое время револьверы считались более надежным оружием, так как были многозарядными в отличие от пистолетов, которые требовалось перезаряжать после каждого выстрела.]. На всякий случай, – добавила она веско.

– Мари!.. – ужаснулась я, стараясь, чтобы голос звучал как можно более утомленно. – Что вы говорите такое? Вы же девушка. Благовоспитанная юная барышня. Какие револьверы?…

Упоминание «благовоспитанной барышни» было для Мари, что красная тряпка для быка, – я не сомневалась, что тему револьверов она продолжит теперь хотя бы из вредности.

– Боюсь, по?настоящему благовоспитанной мне все равно никогда не стать, так что не буду даже и пытаться, – ядовито отозвалась несносная девица. – А револьверы – это, по?моему, очень интересно. Верно, Алекс?

– Верно, – рассмеялся тот, – только Лидия Гавриловна права: вы, Мари, во?первых, слишком малы для этого, а во?вторых… вы девушка.

Нужно было видеть, какой спектр чувств отразился в этот момент в глазах моей воспитанницы. Не удивлюсь, ежели месье Курбатов тоже скоро станет находить мышей в своих карманах.

– Позвольте, Алекс! – она горделиво вскинула голову. – Но мы живем в такой век, когда и девушке нужно уметь за себя постоять. Я намерена и впредь интересоваться оружием. С вашей помощью или без!

– Ну, тогда, конечно, лучше с моей помощью, – улыбнулся Курбатов, впечатленный, кажется, ее экспрессией. – И как вы намерены интересоваться оружием?

Мари смутилась и задумалась:

– Для начала расскажите, какой бы револьвер больше всего подошел для меня. Вот у вас наверняка же есть револьвер?

– Есть, конечно. Если хотите, я вам даже покажу – он лежит в моей комнате.

– Хочу! – Мари порывисто вскочила на ноги.