Второй шанс

– Две.

– Тогда передай им от меня небольшие подарки в благодарность за работу, – протянула я троллихе два цветных браслета, – это фенечки, они надеваются на запястья, – я жестом показала, как они надеваются.

А потом, немного подумав, протянула Деливер третий браслет:

– Это тебе, на добрую и надеюсь что долгую, память.

– Благодарю тебя! Это очень красивые и ценные подарки, тебе не жалко дарить их нам?

– Нет, вы их заслужили по праву, – не стала я говорить Деливер, что в нашем мире это сущие безделушки.

Троллиха чуть ли не благоговейно спрятала браслеты в складках платья, похоже, у неё там имелся потайной карман для секретиков.

– Тогда давай проведем тебе гигиенические процедуры, снимем повязки, и ты оденешься.

– А мне уже можно ходить? – с надеждой посмотрела я на троллиху.

– Нет, – огорчила меня она, – ходить начинать сегодня ещё не стоит, я боюсь, что вчерашняя твоя выходка со вскакиванием на ноги, плохо отразилась на процессе восстановления тканей, но завтра обязательно попробуем.

– Завтра…, – расстроенно протянула я, опустив голову.

– Да, завтра, – подтвердила Деливер, а потом мягко добавила, – но у меня к тебе другое предложение, думаю, оно тебе очень понравится.

– А какое? – встрепенулась я, пытливо заглядывая в глаза собеседнице.

– Какая ты любопытная! Вот быстро всё сделаем, и тогда узнаешь, это будет тебе сюрприз!

Потерпеть я могла, но не долго, всех нас с детства приучают к терпению очереди к врачу в поликлинике, к кассе в магазине, и даже на аттракционы опять вездесущие очереди. Только вот не каждый становится терпеливым, я вот так и не научилась этому непостижимому для меня искусству. Я люблю, чтобы было всё как можно быстрее. Спросите, как тогда я оказалась на архитектурном факультете, ведь от момента создания проекта до воплощения его в жизнь проходит не один год? Вопрос сложный, наверное, потому, что когда заканчиваешь один проект, то в голове уже крутится новый, и ты вместо ожидания строительства просто переключаешься на разработку нового проекта, и так до бесконечности. Это работа, любимая работа. По разговорам с людьми я сделала вывод, что мало кто может похвастаться тем, что ему нравится его собственная работа. Но это всё лирика.

Так вот, я с нетерпением ожидала … Сюрприза? Нет, я ожидала, когда снимут повязки и можно будет долго и с наслаждением почесать вечно зудящую кожу. Когда никто не видит, разумеется, а то Деливер наругает. И вот долгожданный момент настал, сначала мне от повязки освободили руку, которую я аккуратно стала сгибать-разгибать, крутить, проверяя, не будет ли мне больно или неудобно. Боли не было, но мышцы несколько ослабли, не выдерживали даже обычных нагрузок.

– Это ничего, восстановятся, – сказала Деливер, краем глаза заметив мои движения и недовольные гримасы.

– Не обращай на меня внимания, это я так, своим мыслям.

Дальше мне разбинтовали ноги, я почувствовала легкость, будто с них сняли по пудовой гире с каждой. И мне сразу захотелось бежать, почувствовать под ногами прохладный пол пещеры, а потом нагретую на солнце гладкость камня… А солнце-то у них вообще-то есть?

– Давай одевайся, чего задумалась?! – по-доброму окликнула меня троллиха.

И я, довольная до безобразия, стала натягивать нижнее бельё, футболку, джинсы и свитер.

– Э-э-э-э, вот последнее я бы не надевала.

– А что не так? – я принялась осматривать свою одежду на предмет странностей.

– Зажаришься! У нас жаркий климат.

– А-а-а-а, вот оно что, – протянула я, снимая и откладывая в сторону свитер.

Ноги у меня так и остались босыми, даже носков не было, я потихоньку покосилась на ноги Деливер. Ну, всё стало понятным, троллиха сама была босиком, раньше я на это не обращала внимание, как-то взгляд не падал. А сейчас меня заинтересовала местная обувь, которой не оказалось вовсе. Может это не все ходят босиком, а только некоторые, надо повнимательнее присмотреться к остальным троллям.

– Я готова, что делать теперь?

– А теперь пойдем гулять!

– Но как? – удивилась я, – мне же нельзя ходить.

– А вот так! – сказала Деливер, подхватывая меня, как ребёнка, на руки.

Я от неожиданности ойкнула и схватилась за троллиху, боясь упасть.

– Чего ты испугалась? Думаешь, что ты тяжелее того камня, – кивнула Деливер в сторону своего импровизированного стула, – не льсти себе, ты и половину его не весишь.

– Да я и не претендую, просто предупреждать же надо!

– А чего тут тянуть то? Разговоров больше, чем дел. Пошли уже, – направилась троллиха к выходу из пещеры со мной на руках.

Выход был чуть светлее, чем окружающее пространство, но ярким дневным светом оттуда точно не пахло. Пройдя в него, мы оказались в подобной пещере, освещаемой так же кристаллами породы и (о чудо!) дневным светом, проникающим сквозь дыру в противоположной стене. Собственно это был выход из горных недр наружу, к нему быстрым шагом и направилась Деливер.

Ещё на подходе к этому окну в мир, на нас пахнуло влажным жаром, напоминающим атмосферу сауны. С завистью смотря на легкую одежду троллихи, я запоздало подумала, что и в джинсах мне тут будет очень некомфортно. А когда мы выбрались наружу, я забыла обо всём и сразу, я оказалась будто в одном из фильмов канала Дискавери. Вокруг, насколько хватало глаз, простирались настоящие джунгли. Мы же находились на одном из горных уступов, от которого вниз, петляя между камней, спускалась довольно пологая тропа. Я попыталась посмотреть по бокам и назад, для этого заёрзала на руках у Деливер, стараясь изловчится и выполнить задуманное.

– Ну, чего ты ёрзаешь? – спросила Деливер.

– Хочу посмотреть, что там сзади.

– Могла бы спросить, там находятся Серые скалы – территория нашего клана. Мы сейчас находимся на самой первой небольшой скале, а за нами возвышаются более серьёзные. Когда тебя нашли всю изломанную и без сознания, то мужчины не решились тебя нести вглубь территории, где находится основное наше поселение. Поэтому принесли сюда – тут иногда ночуют патрули, обходящие границы. Чаще всего патрулируется граница с нимфами, хотя с их стороны вторжений никогда не случалось, но после похищения Иништу, мы остаёмся начеку всегда.

Пока Деливер говорила, я осматривалась, запоминая и выискивая новые детали. Привыкала к новой обстановке и непривычному климату. Джинсы и футболка уже впитали влагу из воздуха, моментально став влажными и неприятными. Деливер далеко меня не понесла, пристроив на один из валунов, что были разбросаны повсюду.

– Вон там, – она показала рукой вбок и вправо, – собственно и находится территория нимфов. Видишь, там есть прогалина покрытая травой?

– Да, вижу.

– По этому месту и проходит граница наших территорий. Буквально только вчера оттуда забрали Родэна, пришедшего по твою душу. За этой открытой территорией начинается лес, с виду он такой же, как и везде, только в нем таятся игольчатые лианы, шипы которых очень остры и ядовиты. Именно про них тебе рассказывал Жанер. Поэтому, если вдруг ты окажешься в том месте, то ни в коем случае не входи в лес. Если взрослому троллю чтобы умереть нужно десятков пять шипов, то тебе хватит и одного.

По моей спине пробежал холодок, и волосы на голове зашевелились. С жизнью мне расставаться совсем не хотелось, поэтому я попыталась по возможности тщательнее запомнить опасное место. Идти я туда специально не собиралась, но заблудиться вполне могла, у меня с ориентированием на местности всегда плохо было. Это я сейчас не про город говорю, а про природу, в городе то я отлично запоминала улицы и места благодаря любви к архитектуре. Каждое здание для меня как человек, со своим неповторимыми чертами лица, сложностью характера и искрой творца. Даже типовые многоэтажки не были для меня одинаковыми, как могли показаться обывателю, любая надпись уличного художника или кованая решётка в чьём-то окне, уже отличала эти дома друг от друга. А на природе что? Реально одинаковые деревья, кусты, цветы, которые повторяются на каждом шагу с небывалым постоянством.

Нет, я не природоненавистница, просто я дитя урбанизации, я привыкла к многофункциональной технике, которая экономит время, к уюту бетонных стен дома, позволяющих почувствовать себя в некотором изолированном одиночестве. Это всё, конечно, только миф, потому что по итогу стены кажутся картонными, пропускают голоса соседей и прочие звуки. Особенно, когда за стенкой происходит скандал, и ты становишься его невольным участником, то складывается впечатление, что мы живем не каждый в своей квартире, а большой, не совсем дружной, шведской семьёй. Думаю, что эта ситуация знакома многим из вас, да точно всем кто хоть раз жил в многоквартирном доме. Моя голубая мечта построить себе отдельный коттедж, чтобы в метрах пятидесяти вокруг не было никаких соседей, чтобы зелёный газон, на котором мои дети будут играть, собаку – обязательно Ирландского сеттера, чтобы огненно-рыжего и обожающего детей. Спросите, а где в этой идеалистической картине муж, ну или хотя бы мужчина, претендующий на эту роль? Где-то он наверняка есть, может на заднем дворе мастерит детям качели или будку собаке…, точно не знаю. Если собаку я могу представить в самых мелких подробностях, то вот избранника нет, мне нравятся зачастую противоположные типажи мужчин. И если вы меня спросите сегодня, как выглядит мужчина моей мечты, то я скажу, что это определенно брюнет с карими глазами. А задайте тот же вопрос через неделю, то уже будет синеглазый блондин с сильным мускулистым телом. Я натура творческая и не постоянная, каждый архитектор в душе художник, мы должны отлично не только чертить, но и рисовать. Я же не могу всю жизнь рисовать одно и то же здание, хочется постоянно чего-то нового, необычного, свежего, в конце концов. Так же и с мужчинами у меня получается, не могу остановится на одном конкретном и сказать себе:

– Всё. Это точно МОЙ мужчина и именно его я хочу рисовать всю свою оставшуюся жизнь.

Тьфу ты! Хотела сказать:

– Провести с ним всю свою жизнь.

Даже об Игоре я так сказать не могла, хотя честно пыталась на нем остановиться. Но с каждым днем недостатки его меня всё больше бесили, а достоинства как-то уменьшались и исчезали без следа. Вот так я и дотерпела до того дня, когда Игорь стал состоять из одних только недостатков.

– Ты меня слушаешь? – ворвался в мой мозг, резко поменявший тон, голос Деливер.