Боевая подруга

Итак, они должны были войти в порт и добиться разрешения на проверку судна; перед отплытием заминировать его; в море захватить экипаж в заложники, направить танкер на вышку и уйти на моторках…

Йохан немного жалел настоящих сотрудников Беккера – чтобы воспользоваться их документами, самих "зеленых" придется убрать. Жаль. Но – как говорят русские, "лес рубят, щепки летят".

Предлог для проверки танкера у Йохана уже был. На борт "Т-29" на днях поступил шеф-поваром один из внештатных сотрудников группы, юркий коротышка Стефанос, которого Афина пару лет назад вытащила из Мельбурна из-под носа полиции. Там ему грозил приличный срок за взлом сейфов. На последнем деле Стефанос допустил прокол – не убедился в том, что дом пуст, и ударил некстати заглянувшего в кабинет хозяина сейфа бронзовой пепельницей по голове.

Коротышка рассыпался в бурных благодарностях и заявил, что навеки обязан Афине за свое спасение и все для нее сделает. Стефанос оказался человеком слова и уже несколько раз помогал группе Йохана. Сейчас он взялся провезти динамит, спрятанный в брюхе мороженой свиной тушки в корабельном холодильнике, а в порту устроить поломку топливной системы танкера, чтобы топливо залило бухту. И тут-то должен был появиться "Гринпис", обеспокоенный опасностью экологической катастрофы… Все было разработано до мелочей. Дело относилось к разряду средней степени сложности; накладок возникнуть не должно было. Йохан выполнял такие задания не раз еще в начале карьеры.

По плану Йохана, Афина должна была выехать в Бухту первой и под видом туристки осмотреться в городке. Йохан приезжал через три дня с Чангом и Генрихом. Остальные в условленный день встречались с ними в море после захвата лодок "Гринпис".

Выполнение задания началось.

1984 год. Мельбурн.

Когда девочка ела, Йохан еще раз убедился, что она не бродяжка. Она не накинулась на ужин, как волчонок, не ела руками, не рассыпала вокруг себя крошки и не вытирала руки об одежду или скатерть. "Неужели я правильно понял, почему она сбежала? – тоскливо думал исландец. – Неужели среди отцов действительно есть такие изверги?".

К 35 годам Йохан успел всякого навидаться на своей работе и уже научился ничего не пугаться и ничему не удивляться, чтобы не сойти с ума, но сейчас думал, что, если девочка говорила правду, он пойдет и собственноручно пополнит магазин ее папаши отбивной, приготовленной вручную из хозяина.

– Лучше ему тогда самому на подтяжках повеситься, – пробормотал Йохан себе под нос, сломав вторую вилку.

– Кому? – обернулся Джон.

– Неважно… Сделаешь одно дело после ужина?

Агент молча кивнул.

Девочка поковыряла ложкой пудинг и отставила тарелку:

– Спасибо. Я наелась.

– Тогда тебе надо отдохнуть, – поднялся Йохан.

Он проводил гречанку в свою комнату и с порога бросил:

– Располагайся. Спокойной ночи, – и уже развернулся, чтобы выйти, но тут девочка окликнула его:

– Э-э… Извините!

– А? – обернулся исландец.

– Ну… Можно мне помыться? – смущенно спросила девочка, неловко переступая с ноги на ногу и не решаясь сесть на белоснежную идеально заправленную постель. – А то я грязная, как свинья…

– Ванная напротив. Бери что понадобится, – чем больше Йохан жалел эту усталую голодную девочку, тем суше и резче говорил. Нельзя размякать, нельзя приоткрывать броню, или лучше сразу переквалифицироваться в воспитатели детского сада…

– Спасибо, – улыбнулась девочка, достала из своего рюкзачка новые джинсы и футболку и скрылась в ванной, а Йохан, оставшись один, закурил, закрыл глаза и несколько раз ритмично вздохнул. Испытанный метод, дыхательная гимнастика хорошо помогала ему собраться. Когда горло отпустило, и он увидел в зеркале, что уже не похож на раскисшего недотепу, исландец загасил сигарету, прихватил с кушетки запасную подушку и вышел.

– Джон, – сказал он в гостиной, бросив подушку на диван, – ты можешь пробить запрос по своим каналам в полиции?

– Запросто, – коротко ответил Джон, привыкший не переспрашивать и не обсуждать приказы.

– Тогда поищи мне информацию о пропавшей в Мельбурне 3 – 5 дней назад девочке из греческого квартала, – Йохан сел на диван. – 13 – 16 лет; возможно, ее ищет полиция, – он взял с тарелки сэндвич, вспомнив, что так и не поужинал.

– А может, накинем 2 – 3 дня к времени исчезновения? – спросил немец Генрих. – Что, если она неделю в вагоне отсиживалась?

– За неделю ее уже кто-то обнаружил бы, – Йохан поморщился от перца, которым Хорхе от души припорошил ветчину в сэндвиче. Неделю она и сама там не выдержала бы. Она же не боец и не стажер, а девочка, домашний ребенок. И наконец, судя по ее виду, в вагоне она провела не одну ночь, но и не семь.

Джон уже сидел за компьютером, вводя параметры и отправляя запрос. Программа сначала выдала длинный список школьников, пропавших в городе за неделю.

– Ишь, бегают из дому, – комментировал Мануэль, заглянув через плечо Джону. – Заелись: сыты, одеты, комнату отдельную, небось, имеют, и из дому удирают. Пожили бы с мое впроголодь в одной комнате с десятком братишек и сестренок, поняли бы, у кого проблемы.

– Ладно тебе, мученик Острова Свободы, – отмахнулся Эритрее. – Кое-кто из наших твою Кубу раем считал бы.

– Ну, мы хоть с деревьев слезли… Эй-эй, я шучу! – поспешно добавил Мануэль.

– И шутки у тебя дурацкие, – не остался в долгу африканец. В другой обстановке парни непременно обменялись бы тумаками, но в присутствии шефа не рискнули.

– Иногда и в хороших семьях дети несчастны, ребята, – спокойно комментировал Йохан, и спорщики смущенно разошлись.

– Богатые тоже плачут, – вполголоса добавил Хорхе, вспомнив сентиментальный сериал, любимый на его родине.

– Вот именно. И еще, Хорхе, – Йохан отложил недоеденный сэндвич. – Если добавлять столько жгучего перца, то так и до язвы желудка или изжоги недалеко.

– Извините, босс, – смутился мексиканец.

– Я нашел, – сообщил Джон. Йохан, быстро поднявшись, подошел к столу и увидел на экране файл с фотографией девочки из вагона и кивнул: продолжай.

– Афина Касканис, – прочитал Джон. – 14 лет. Пропала четыре дня назад. Ушла из дома и не вернулась. Заявление в полицию подала ее мать, Мария Касканис.

Генрих развел руками: "Вы были правы, шеф, угадали время ее побега!".

– Живут по адресу… – Джон прочитал адрес. – Владеют маленьким универсамом в греческом квартале.

Йохан взглянул на адрес, запоминая, и кивнул:

– Так. Спасибо, Джон. Я ненадолго отлучусь. По отношению к девочке – никаких глупостей, она – мой гость, – Йохан надел куртку. – Если будете невежливы с моими гостями, заставлю вас петь фальцетом.

Потом Йохан вернулся в свою комнату. Девочка уже успела вымыться и переодеться в новые джинсы и синюю футболку. Сидя на кровати, Афина сушила портативным феном волосы.

– Все нормально? – спросил Йохан. – Отдыхай.

– Спасибо, – девочка выключила фен и стала расчесывать волосы. – А как вас зовут по-настоящему?

– И паспорта просмотрела, – не сдержал улыбку Йохан. – Можешь называть меня Йоханом.

– Афина, – назвалась в ответ девочка. – Ты что, швед? – с сомнением посмотрела она на собеседника. – Что-то не похож, они все белобрысые или рыжие, и конопатые…

– Верно, не похож, потому, что я исландец. Бывают в Исландии и брюнеты, – Йохан провел рукой по волосам.

– Исландия? – Афина собрала волосы в пучок и стянула яркой резинкой. – Круто… Льды, гейзеры… Мы проходили Исландию по географии. Я готовила о ней реферат, получила "А".

– Молодец, – похвалил девочку Йохан. – В Исландии не только льды и гейзеры, Афина, у нас много и других красот. Вот, например, в Акурейри… – он спохватился, что сейчас ударится в сентиментальные воспоминания, и прервал сам себя:

– Ладно, это так не расскажешь. Как-нибудь поедешь и сама все увидишь. Спокойной ночи!

На улице у машины его догнал Джон.

– Чарли мне сказал, в чем дело. Ты ведь хочешь разобраться с ее отцом? – на правах товарища по военному колледжу новозеландец обращался к Йохану на "ты" и имел право на свое мнение. – Ты уверен, что это стоит делать? Сам же учишь нас не ставить эмоции на первое место в ущерб делу…

– Я не нанесу ущерба делу, – принужденно улыбнулся Йохан. – Я держу себя в руках и лишнего себе не позволю. А ты пока оставайся здесь, присмотри лучше за ребятами, чтобы не вздумали досаждать девочке… Приказ ясен, майор?

– Так точно, полковник, – Джон отошел от машины. – Смотри, не теряй рассудок там… Я понимаю, ситуация чудовищная. Но у нас тут еще дела!

– Я помню, – коротко кивнул Йохан, выезжая на улицу.

Мария Касканис уже собиралась закрывать магазин, в котором теперь проводила почти 20 часов в сутки. После исчезновения Афины находиться там стало невозможно. Джордж все время был очень зол, постоянно кричал на нее и обвинял: "Это ты распустила девчонку, все ей спускала с рук, и вот до чего дошло! Дерзит, болтается неизвестно где, в школе учится кое-как, а теперь еще и из дома сбежала!". Один раз он ее даже ударил. И теперь Мария простаивала за прилавком, дожидаясь, пока муж не ляжет спать.

Сегодня она задержалась почти до полуночи. Джордж смотрел футбол и очень долго не ложился.

Раскладывая товары в витрине, Мария глотала слезы. Афина, единственная дочь, красавица, которая через 3 – 4 года стала бы лучшей невестой греческого квартала… Где она сейчас? Почему молчат в полиции? Неужели они не могут найти девочку? Господи, только не допусти дурного…

Звякнул дверной колокольчик, и Мария поспешила вытереть слезы и обернулась. В магазин к ней ходили чаще всего местные, а этого рослого широкоплечего мужчину с четко очерченными чертами лица и суровым взглядом из-под густых бровей она видела впервые. Мужчине было 30 – 40 лет. Крупный, быстрый в движениях, в черной кожаной куртке и джинсах. Марию встревожили его тяжелый взгляд и жесткая линия рта.

– Что вам угодно? – спросила женщина. – Я уже хотела закрывать магазин…

– Я к мистеру Касканису, – с легким акцентом ответил мужчина. – Он здесь?

Мария замялась. Джордж очень злился, если ему мешали смотреть футбол. Но… А что, если этот господин – из полиции и что-то может сообщить об Афине?

– Может, вы передадите мне то, что хотите сообщить? – спросила она. – Муж сейчас занят…

– Нет, я лучше поговорю с ним лично, – отрывисто бросил мужчина, прошел мимо Марии к служебной двери и стал подниматься наверх.

– Вы нашли Афину? – побежала за ним Мария.

– Нашел, – коротко ответил гость на ходу. – Я потом вам тоже все объясню, мадам.

По многолетней привычке слушаться повелительных приказов, Мария спустилась в магазин. Но дверь оставила открытой. Ей хотелось все-таки услышать, о чем этот мрачный полисмен станет говорить с ее мужем.

Джордж Касканис услышал стук входной двери и обернулся, чтобы встретить жену язвительным замечанием. Теперь она пропадает в магазине, домой почти не заходит, готовит черт знает как, и даже посуду после ужина вымыть не удосужилась. Зато все время всхлипывает и сморкается, как корова…

Йохан по дороге вспоминал свежий синяк на скуле тихой запуганной женщины в магазине. Из квартиры он услышал вопли футбольного комментатора и рев переполненного стадиона с телеэкрана. Все ясно… Родители переживают исчезновение дочери каждый по-своему.

Джордж увидел в гостиной незнакомого мужчину лет тридцати с чем-то, брюнета восточного вида во всем черном, который впился глазами в хозяина, сидящего у телевизора с банкой пива.

– Мистер Касканис? – спросил гость. "Кто это? Черт бы побрал эту дуру Марию, впускает ночью в дом всех подряд, давно пора еще раз поучить ее! Хотя… А если он из полиции? Нашли эту дрянную девчонку? Ох, и покажу же я ей, как из дома бегать! Все лето будет ходить в блузке с длинными рукавами и спать на животе. Закается из дома убегать!".

– Ну, – кивнул Джордж. – А вы…

– Вижу, ты очень волнуешься о судьбе дочери, – скривился гость, постукивая бутсой по ковру. Его взгляд стал уже откровенно брезгливым.

– Простите? – привстал Джордж. И перелетел через спинку кресла. В его челюсть врезался огромный кулак. Для своей мощной комплекции их гость двигался очень быстро.

– Rascal! – рявкнул гость. – Скотина! – он отбросил ногой опрокинутое кресло и раздавил бутсой упавшую банку пива. – А ну вставай, sonur tik!

– Вы сошли с ума! – завизжал Джордж, пытаясь отползти, но тут тяжелая десантная бутса врезалась ему в бедро.

– Вставай, урод, – здоровяк выразительно занес ногу для нового удара. – Или прибью, как поганого пса! На счет "три"! Раз, два…

В дверях гостиной появилась Мария. При виде скорчившегося на полу мужа она вскрикнула от ужаса.

Джордж на дрожащих ногах попытался улизнуть в спальню к телефону, но незнакомец сгреб его за шиворот:

– Куда? Я еще не закончил разговор! – он принялся методично осыпать Джорджа пощечинами. – Ах ты мерзавец, ничтожество! Я тебе башку бы оторвал, да руки марать не хочу! – напоследок он двинул Джорджа коленом ниже пояса и отшвырнул прямо на горку с посудой. Помещение наполнилось грохотом и звоном. Мужчина схватил упавшее кресло и что есть силы обрушил его на телевизор, где комментатор вопил о блестящем пенальти. Хлопок, как от взрыва, сноп искр и клубы черного дыма наполнили гостиную. Следующей жертвой стала дюжина пива, прихваченная к матчу. Бутсы здоровяка превратили банки в лепешки.

– Stykki af skit, – комментировал гость. – С женщинами воюешь, а против меня кишка тонка! Это тебе не то, что жене синяки ставить и над дочерью издеваться!

– Что вы с ней сделали? – прохрипел Джордж, корчась от боли в груде осколков. – Вы ответите…

– Это ты ответишь, если все выплывет, – обернулся к нему мужчина и направился к двери. Остановившись перед всхлипывающей от ужаса Марией, он с расстановкой произнес:

– Мадам, ваша дочь сбежала, спасаясь от отца. Когда вы отлучились из дома, эта скотина пыталась надругаться над Афиной. Сейчас девочка в безопасности, но домой возвращаться не хочет. Это она передает вам. А тебе, sv;n, – обернулся он к Джорджу, – Афина передает, что дочери у тебя нет.

– Что ты стоишь, идиотка, вызывай полицию! – заорал Джордж, увидев, как гость спокойно уходит, но тут осекся, увидев на лице жены незнакомое, но пугающее выражение. И попятился от нее, в страхе давя остатки посуды:

– Мария, это неправда… Он псих! Я пальцем ее никогда… Мария, пожалуйста…

Спускаясь по лестнице, Йохан усмехнулся, услышав, как Мария осыпает мужа пощечинами и бранью и велит убираться вон, пока она не совершила непоправимое.

– Теперь она не позволит ему куражиться, – вслух сказал исландец, выходя на улицу. – Слизняк!