Один в поле клоун

– Со мной веселее, – заверил он.

– Безусловно, особенно если вспомнить вчерашние трусы.

– Усики снимают трусики.

– Чего? – вылупилась я на него.

– Прикол такой, – заржал он.

Я закатила глаза. По крайней мере, сегодня он выглядел вполне прилично. Бежевые брюки, белая футболка и светло-коричневые кожаные сланцы. Должна признать этот наряд шел ему необычайно. Футболка красиво обтягивала литые мышцы и оттеняла светло-коричневый загар.

– Так что случилось? Пошли, прогуляемся, – предложил Макс.

– Не хочу.

– Если бы не хотела, сюда бы не пришла, – резонно возразил он.

– Ты не психолог случаем? – закатила я глаза и сорвала веточку сосны.

– Нет, – фыркнул Макс.

– А что любишь? – заинтересовалась я, отвлекая его от больной для меня темы.

– Машины.

У меня не произвольно дернулся глаз, и я скривилась так, будто проглотила тазик лимонов. От Максима это не укрылось.

– Ты чего? – удивился он.

– С некоторых пор у меня аллергия на автолюбителей, – скрипнула я зубами.

Макс как-то странно на меня посмотрел, но промолчал. За всеми этими препирательствами я не заметила, как мы вышли к берегу озера вдали от того места где отдыхал Максим с приятелями. Сразу стало понятно, что сюда редко кто-то забредает. Небольшой островок был скрыт за раскидистыми ивами. Мокрая трава доставала мне чуть выше щиколоток и приятно холодила кожу. Ноги конечно сразу же промокли. Сделав очередной шаг, я поскользнулась и начала заваливаться вперед. Если бы не Макс я бы сто процентов пропахала носом гектар земли. Его сильные руки подхватили меня, дернули вперед и заключили в крепкие объятия. Почему-то стало очень приятно. От Максима веяло теплом и спокойствием. Я слушала равномерный стук сердца, пока его руки поглаживали мою спину.

– Не испугалась? – прошептал он.

– Нет.

Я подняла голову и заглянула в глаза моего спасителя. Его задумчивый взгляд был направлен на озеро. У меня на душе разлилась волна спокойствия. Захотелось, чтобы это ощущение продлился как можно дольше. Я даже на мгновение забыла о навалившихся проблемах и том, что меня обнимает совершенно незнакомый мужчина.

– Так что у тебя случилось? – тихо спросил он.

Волшебное оцепенение спало, я помрачнела и вывернулась из его объятий. Подошла к берегу и пнула ни в чем не повинный камушек у кромки воды.

– Я стабильно раз в год приезжаю сюда с приятелями. Отдохнуть, поплавать, сбежать от городской суеты, – неожиданно сказал Максим.

– Зимой тоже? Ничего себе не отморозил? – съязвила я.

Максим пропустил мою язвительность мимо ушей. Уставился вдаль и спустя минуту сказал:

– Рассказывай!

Сказано это было таким повелительным тоном, что я на секунду растерялась.

– Давай. Легче станет.

Может он и прав. Если честно надоело все тянуть на себе. В какой-то момент, когда Макс нежно обнимал меня за плечи, захотелось простого женского счастья. Иногда мне нужен рядом тот, на кого можно положиться и довериться. Конечно, у меня есть Ксюша, но я никогда не сваливаю на нее ворох своих проблем или плохое настроение. У нее своих забот хватает. Я кусала губы и решала, стоит ли посвятить в свои проблемы едва ли знакомого мне человека. Перекладывать с больной головы на здоровую – это эгоистично, но в конце и концов никто не просил его вмешиваться. Он сам полез с вопросами.

– Так и будешь молчать? – напомнил о себе Макс.

– Я тебя едва знаю.

– Вот и считай этот разговор синдромом попутчика.

Возможно, он прав. Выскажусь, так может хоть в голове просветлеет. Я присела на ствол большого срубленного дерева, которое выполняло здесь роль лавочки, и завела рассказ. Надо отдать должное Максиму, он слушал молча и ни разу не перебил меня. Я тяжело вздохнула, закончив свой монолог:

– В общем-то, и всё.

– Бред какой-то, – нахмурился Макс.

– Я не вру, – обиделась я.

– Да я не о том, – отмахнулся он. – Почему ты обязана что-то кому-то доказывать? Ты никогда не слышала о презумпции невиновности? Это полиция обязана искать улики против тебя, а пока их нет, ты считаешься не при чем. Нельзя посадить человека, если нет никаких доказательств.

– Посадить может и нельзя. А вот то, что Ксюша лишится работы это факт. Пойми, для нее это больше, чем работа. Есть люди, которые ходят на работу, как на каторгу, а Ксюта летит на нее, и может дневать и ночевать там. Увольнение ее убьет.

– На основании чего этот как его…

– Владлен Дмитриевич, – подсказала я.

– … Да, Владлен, собирается ее уволить?

– А зачем ему основания? Он начальник. Что хочу, то и ворочу, – хмыкнула я.

– Так дела не делаются, – отрезал Максим.

Я пожала плечами. Что тут можно сказать?

– Саш, но если этому кикимору так важно найти виновного, то почему он не привлечет профессионалов? – нахмурился мой собеседник.

– Сказал, что нет нужных связей.

– Ага, конечно, – не поверил Максим.

– А мне то, что теперь делать? – буркнула я.

– Ничего не делай. Пускай делом занимается полиция, а не хрупкая женщина.

– Видел бы ты этого профессионала. Гонору больше, чем веса,– возмутилась я.