Ничего личного

Чтобы положить конец страданиям Кристины, был выбран единственный верный, на мой взгляд, способ – разрушить созданный ею же искусственный мир и фальшивую систему ценностей. Поэтому я взяла на себя роль мощного гидромолота, который разобьет в пыль дутый гламур и очистит площадку, чтобы построить что-то свое, настоящее. Я отдала ее серебряную посуду и хрусталь в дом престарелых. Дорогая одежда и изысканная еда достались бомжам. Теперь у Кристины появилась возможность начать новую жизнь, если она, конечно, сможет смело пройти по руинам старой.

* * *

Закончив с Антонимом, я принялась за Синоним. Я хотела находиться как можно ближе к ней, поэтому устроилась работать ее помощницей. Сделать это было не сложно, так как Кристина пропала, и никто не мог с ней связаться. Поэтому, когда компания объявила о свободной вакансии я быстро заняла место гламурной красавицы. Злата даже не вспомнила, что несколько недель назад ехала со мной в одном лифте. Она вообще моментально забывала все, что ей не интересно. Еще несколько дней я лично наблюдала за ней на работе. Злата стала одним целым с масками, которые носила: прекрасно контролировала свои эмоции, умела достойно держаться в любой ситуации, была профессионалом своего дела. Не удивительно, что ею так восхищались, уважали и ценили. Она была идеальна во всем, кроме обгрызенных ногтей. А грызть их приходилось каждый раз, когда кто-то без позволения нарушал ее личное пространство. Однако об этой слабости никто на работе, кроме нее и меня, не знал. Изучив ее достаточно хорошо, я наконец начала разыгрывать свою партию и внесла подготовленный заранее драматизм в сюжетную линию – покончила с собой. Вернее, не я, а улетевшая в Мексику Кристина. Хотя последняя, наслаждаясь шикарным отдыхом в Мексике, была живее всех живых и даже забыла о своих глупых, но обоснованных вопросах.

Новость о псевдосмерти Кристины застала Злату злосчастным утром у нее дома. В ее просторной квартире, как обычно, из колонок рычал «Rammstein». Интеллектуалка Злата предпочитала рок. Тяжелый ритм помогал чувствовать себя уверенно и успокаивал внутреннюю агрессию. Слушая музыку, Злата сидела напротив окна и наблюдала за идущими куда-то людьми. Она представляла снующих туда-сюда человечков жалкими муравьями. Именно такими они казались из обзорного окна на 20-м этаже. Как обычно, по утрам Злата неспешно пила горький эспрессо. «Роковую» идиллию нарушило смс-сообщение. Злата недовольно посмотрела на висящие возле окна часы. Ее раздражало, когда беспокоили раньше рабочего времени. Она сделала музыку громче и взяла мобильный телефон. Сообщение было с незнакомого номера, так как номера Кристины у Златы, конечно, не было. В коротком послании одна из ее помощниц Кристина винила Железную леди в своих бедах. Ногтегрызка прочитала все до конца. Ни одна мышца не дрогнула на ее лице. Она не придала никакого значения тому, что прочитала. Подобные смс-сообщения ей приходилось получать довольно часто от уволенных ею сотрудников компании. Добавив номер Кристины в черный список, она спокойно начала собираться на работу.

Этим же утром, переступив порог офиса, Злата сразу ощутила, что происходит нечто странное. Проходя по коридорам, она заметила на себе косые взгляды сотрудников. Железная леди не понимала причин такого повышенного внимания к себе. Неведение раздражало ее и как-то необычно тревожило.

Чтобы добиться такого повышенного внимания к Златиной персоне, накануне я разослала всем знакомым Кристины и работникам компании на корпоративную почту прощальное письмо от имени Кристины, которая винила в своей смерти именно Злату. В послании говорилось: «Дорогие мои друзья, когда вы будете читать эти строки, меня уже не будет на этом свете. Я не хочу жить, потому что считаю себя ничтожеством. Об этом мне каждый день напоминает моя начальница Злата Васильевна. Я больше не в силах терпеть ее унижения и призрение ко мне. Не осуждайте меня. Поверьте, это лучше, чем терпеть поношения и сходить с ума от мысли, что ты – никто».