Это, наверное, пятый уже батон,
Просто мне хочется снова увидеть небо.
Жизнь продолжается, тянется вверх трава,
Почки полопались, громко щебечут птицы,
Лес из окошка виден едва-едва,
Лес теперь для полиции!
Милый, хороший, время проходит зря,
Сесть бы на поезд и ехать к тебе до станции,
(а в новостях говорят все и говорят
О социальной (анти-, скорей) дистанции) .
Я просыпаюсь, и нежно мурлычет кот.
Я открываю глаза, я сажусь – и снова
Тянется медленно странный и страшный год,
Двадцать-двадцатый от рождества Христова.
Апрель 2020
Москва, весна, 2020 (карантин)
Сиреневое с персиковым небо
Распахивает городу объятья.
На площади старуха, крошки хлеба
Бросая птицам, смотрит на распятье,
Висящее над входом в храм, молчащий,
Не пахнущий ни ладаном, ни смирной.
Москва все чище, дышится все чаще,
И кажется столица тихой, мирной,
Безлюдной, но живой и настоящей.
Май 2020
Москва, лето, 2020 (карантин)
Ты знаешь, а в лесу цветёт звездчатка.
Мы так и не увиделись до лета.
Я в неудобных маске и перчатках,
Без пропуска и даже без билета
Куда-то еду в медленном трамвае.
На голове платочек из сатина.
Напротив тётя сетует, зевая,
О на боках осевшем карантине.
Я многое тебе бы рассказала…
За окнами бегут куда-то дети,
Трамвай, кряхтя, меня везет к вокзалу,
Чтоб мы могли друг друга снова встретить.
Чтоб больше никогда не расставаться,
Чтоб больше никогда не отдалиться.
Июнь, и мы, и нам едва за двадцать,
И ласковое небо над столицей.
Май 2020
Молитва
Прошу, шепча в ночной тиши:
Комар противный, не пишши!
Июль 2020
Гроза
От клевера кудрявая трава.