Дух времени

Гость, пощипывая усики, с вызовом глядел на Тобольцева.

Тот вскочил… «Ну, не мерзавец ли?!»

– Послушайте! Вы, пожалуйста, не беспокойтесь!.. Он любопытен, как баба, но человек вполне порядочный… Уверяю вас, я не знал этого! Хотите, я сейчас прогоню его? Хотите?

Рабочий не то чтоб усмехнулся, а как-то покрутил губами, с оттенком обидного снисхождения. Это ясно почувствовал Тобольцев.

– Это лучшее средство подтвердить его подозрения, если они явились… – небрежно заметил он. – Впрочем, чемодан-то он и без подозрения разглядит…

– Уверяю вас, что это неважно!.. Завтра он забудет…

Гость докурил папиросу, потушил её и поднялся.

– Жаль, что вы не партийный!.. Тогда вы поняли бы, что в этих делах нет мелочей… Не только из-за таких оплошностей, а из-за гораздо меньшего, из-за оброненного словца пропадали десятки людей и тормозилось дело. Я убежден, что этот… барин (с неуловимой иронией сорвалось у него) не погнушался… из любопытства, конечно… спросить извозчика, куда он нанят… Хорошо, что я его заранее не подговаривал… точно предчувствовал эту комбинацию… А, впрочем (он вдруг молодо рассмеялся), вы духом не падайте!.. Это я вам так, на будущее время нотацию прочел… Ну-с, где чемоданчик?

Вдвоем они осторожно снесли его и положили в сани.

– Так как же, господин Тобольцев? Уязвил в самое сердце? Ха!.. Ха!.. Трогай! – Он коснулся маленькой рукой спины извозчика.

– А куда трогать-то? – хмуро спросил тот.

– А вот, голубчик, прямой путь… А стихи ваши мне очень понравились, господин Тобольцев. И читать вы – мастер! Честь имею кланяться… Вы что же это на морозе, да без пальто?.. Приятеля выглядываете? А вон он, за угол юркнул…

– Вы не поедете мимо? – сквозь зубы спросил Тобольцев.

– Конечно, конечно… Зачем мимо? Мы в другую сторону свернем, – иронически поддакнул рабочий. – Очень рад был познакомиться! – Он крепко потряс руку Тобольцева.

Не успели сани скрыться, как Тобольцев кинулся бежать за угол. Лицо его пылало… «Ведь прав!.. Во всем прав!.. И вот это-то всего больнее… Ах, черт! Как свяжешься с этими партийными, всякий раз точно в лужу сядешь…»

Не успел он свернуть из переулка, как чуть не ударился лбом с Черновым.

– Мерзавец! – завопил Тобольцев, хватая Чернова за рукав пальто. – Так ты подглядывать?..

Тот молча сделал несколько отчаянных движений.

– Нет, шалишь!.. Я тебя научу! – Тобольцев скрежетал зубами. В нем разом закипела его «мужицкая» кровь.

Вдруг случилось что-то необыкновенное. Чернов сделал свободной рукой два-три движения… И не успел Тобольцев моргнуть, как у него в руках осталось пальто. А Чернов в одном смокинге и в цилиндре мчался, как балерина, на носках по панели.

Тобольцев опешил, потом дико гикнул и кинулся вслед. Так промчались они с полминуты… Но Чернов был далеко впереди. Он оглянулся. Тобольцев поднял кулак и зарычал: «Убью!..» Чернов, как преследуемый гончей заяц, дрыгал всем телом, промчался ещё немного и скрылся за утлом.

Улица была пуста, но вдалеке уже слышались голоса…

Тобольцев поглядел на пальто, перекинутое через его руку, потрогал свои волосы и вдруг расхохотался.

Его обогнали двое студентов. Потом, оглянувшись, они замедлили шаг.

– За жулика приняли… Ха!.. Ха!.. А квартира настежь стоит… Ладно! Поглядим, когда он теперь за пальто вернется…

На другой день Тобольцев получил записку по городской почте: «Отказываюсь понимать. Если ты болен, пригласи врача. Если сошел с ума, тебя надо посадить в желтый дом. Но нельзя же на людей с кулаками кидаться! Я из-за тебя простудился. Потрудись немедленно вернуть пальто!»

– Ах, черт!.. Подумаешь, не мое это пальто, а его собственное! – расхохотался Тобольцев. – Нет, положительно он неподражаем… Как не дорожить таким экземпляром?

Он отправил пальто с кухаркой, и через день Чернов опять украшал собою диван в кабинете друга. Инцидент казался исчерпанным. Так прошло три недели.

И вот как-то в праздник, за обедом, раздался звонок, и нянюшка подала Тобольцеву визитную карточку.

– Просите в кабинет, – сказал хозяин, вытирая рот салфеткой. – Сейчас выйду…

– С кем имею честь?.. – начал было он, притворяя за собою дверь. У книжного шкафа, внимательно щурясь на корешки книг, стоял красивый блондин, одетый изящно, с модной бородкой и гладко выбритыми щеками. Он как-то хищно глянул в зрачки Тобольцеву своими глубокими серыми глазами через пенсне. «Издатель?.. Журналист?.. Адвокат?.. Какое интересное лицо!» – подумал Тобольцев.

– Як вам по важному делу. Три недели тому назад…

– Садитесь, пожалуйста! Не хотите ли курить?

– Благодарю вас! Не откажусь… Видите ли, в чем дело… Мой товарищ – Федор Назарыч – был у вас недавно.

Тобольцев широко открытыми глазами глядел на «журналиста». Тот спокойно раскуривал папиросу.

– Ну-с, так вот я пришел вас предупредить, что вчера он арестован заодно с некоторыми членами комитета.

– Как? Разве он…

– Да… теперь, в сущности, можно из этого и не делать тайны. Тем более перед вами… Он был агентом комитета…

– Неужели все захвачены?

– На квартире одного товарища, в два часа дня.

– Так он агитатор?

– Превосходный!.. Он выдвинулся благодаря этому таланту.

– Как жаль!

Гость усмехнулся и сделал жест рукой.

– Ничего. Выкрутится… Это – смелая голова. Убежит из ссылки и перейдет на нелегальное положение, вот и все…

Тобольцев невольно обратил внимание на руки гостя, маленькие, красивой формы, с изящно отделанными ногтями.

– Жалко вот, что мой другой товарищ-поляк попался тоже, а с ним много денег. Он у нас казначеем был. Потом вот этот обыск у Федора Назарыча… Я пришел вас предупредить… Лицо, доставившее нам шрифт и машину для печатания, может явиться к вам на днях…

– Кто?!

– Лицо, которому принадлежит чемодан.

– Ах, да!..