Пошли все на фиг, я добьюсь

Она открыла.

– Я к тебе по делу. Разрешишь войти?

Моя серьезность ее обескуражила.

Я вошла в светлую молодежную комнату. Мне она всегда нравилась. На стенах висели плакаты со звездами.

В центре стоял стол. На нем много тетрадок и виниловых дисков. Слева располагался ноутбук, на столе лежали наушники и микрофон. Но больше всего мне нравилась ее шикарная гигантская кровать с шелковым белым одеялом, на ней лежала красивая белая гитара. На специальной подставке стоял синтезатор. У Ангелины было все для счастья. Не хватало только упорства и силы воли.

– Да у тебя здесь все есть для полного счастья, – сказала я.

– Ну да. Только сочинять не для кого. Песен нет.

– Как не для кого? – возмутилась я. – Ты забыла наши планы?

– Ты в это веришь? – усмехнулась она.

– Да, верю! – воскликнула я. Я села на корточки, заглянув ей в глаза. – Верь мне. Мы сможем. У меня есть песни, я предлагаю написать тебе под них музыку. Вот, смотри, под это нужно что-нибудь крутое, хитовое. Это мои лучшие песни, – и я показала ей песни «Леша», «Жизнь», «Боль», «Слава и любовь» и «Глупые мечты».

Ангелина задумалась.

– Знаешь, приходи через неделю. А я обещаю что-нибудь придумать.

– Обещаешь? Если что, я могу на гитаре подыграть.

– Честное дружеское.

Я просидела у Ангелины до позднего вечера. Мы придумали мотив для песни «Леша». Мне очень понравилось. Договорились встретиться через неделю. Я попрощалась с ней и пошла домой. По дороге я встретила… Киру. Она была ярко накрашена и вызывающе одета. Встретив меня, она обрадовалась, как будто ничего не было.

Она обняла меня.

– Приветик. Я так рада тебя видеть. Пойдем со мной в клуб?

Я не знаю, увидела ли она, как я с отвращением от нее отпрянула, как от чего-то грязного.

– Нет, я не пойду. Мне нужно домой.

– Нет, нет, я понимаю, тебе не хочется никуда не ходить после того инцидента. Но тебе нужно развлечься.

– Инцидента? – усмехнулась. – По-моему, для тебя это было просто развлечением. А я – препятствием.

Но тут Кира состроила милую дурочку, которая у нее хорошо получалась.

– Да брось ты. Разве то, что я тогда наговорила, может испортить нашу дружбу?

«Дружбу? – подумала я. – Да неужели она считает это дружбой?»

– Да нет, дело не в этом… Я обещала маме, что…

– Что вернешься домой в 9 часов и ляжешь в кроватку. Я понимаю, но тебе уже почти 18. И ты сама должна принимать решения.

– Я уже приняла решение. Эти развлечения не для меня. Я больше не хочу ошибаться.

– Ну, пожалуйста. Я сейчас на колени встану. Хочешь, чтобы я опозорилась? Хочешь? На часок хотя бы, плиз. Я не хочу идти одна, как дура.

– Неужели больше не с кем, кроме меня? – удивилась я.

– Представь себе. Все сущие стервы. – Она начала рассказывать, как Лера ее подставила и всех подговорила. Я поняла, что больше не выдержу. Может, я один раз сглупила, пойдя домой к этой Лере, но сейчас еще не поздно, и это клуб. Если мне там не понравится, я просто уйду. Я не знаю, что меня подтолкнуло на этот опрометчивый поступок, наверно, это была судьба… встретить его. Но об этом позже…

Я пошла с ней в клуб.

– Спасибо. – Кира запрыгала от радости. – Ты настоящая подруга. Ты, может, пойдешь переоденешься? Или пойдешь в таком виде?

– А что тебя не устраивает? – разозлилась я. Я согласилась пойти с ней, а она меня еще осуждает. Но все же я сходила домой.

На кухонном столе лежала записка:

Меня вызвали на работу. Плов с курицей на плите. Не сиди перед телевизором допоздна. Буду завтра в девять. Целую. Мама.

Да, работа у мамы была не из легких. Она работала помощником хирурга. Каждый день видела эти ужасы. Работа не для слабонервных. Маме приходилось работать очень много с одним выходным, после того как отец бросил нас. Я всегда ненавидела его за это. Он бросил нас ради своей пустоголовой секретарши. Мама всегда говорила, что мужики ведутся на дур. Так оно и есть. Она знала, что он изменяет, но терпела, думала – одумается, вернется в семью. Но мой отец всегда отличался сообразительностью, поэтому, когда его секретутка залетела, он, недолго думая, на ней женился. Это предательство мама очень тяжело переживала, в меня тоже тыкали пальцами одноклассники, а соседи судачили за спиной. Говорили, что мой отец бросил нас и женился на шлюхе. Это с возрастом я научилась не обращать внимания на критику.

Я надела свое новое выходное черное платье. Оно было чуть ниже колен и с оголенной спиной, обрамленной красивой серебряной цепочкой сзади. Волосы распустила, спрыснула лаком с блестками. На шею надела серебряное колье – подарок тети на день рождения. Взяла с собой сумочку черную под платье. На ноги надела белые туфли, которые мне очень нравились. И, конечно, последний штрих – капелька любимых духов Kenzo.

Когда все было готово, я улыбнулась своему отражению.

Я, конечно, знала, что девушки на дискотеку одеваются несколько иначе. Так, чтобы было удобней танцевать. Но мне танцевать не хотелось. Мне хотелось поскорее забыть про то унижение, что я пережила, и выглядеть на все 100. Честно говоря, в клуб я шла впервые. Но не раз слышала от Ангелины, как там здорово, а музыка поднимает настроение на 100 процентов.

– Ты выглядишь потрясно, – восхищенно сказала Кира, увидев меня. Сама она была одета в довольно откровенный белый топик, по краям которого была видна ее грудь, и обтягивающие джинсы, украшенные ремнем Dolce & Gabbana. На ногах черные полусапожки. Волосы были убраны в хвостик, а в ушах красовались длинные сережки.

– Ты тоже ничего. – Улыбнулась я. – А что за запах?

– Новые духи от Бритни Спирс, – ответила она.

– Ну что, гулять так гулять! – сказала я, сама удившись своему настроению, а зря, надо было догадаться, что это неспроста. – А в какой именно клуб мы идем? – спросила я.

– А ты что, не знаешь? «Запад». Это самый крутой клуб в городе.

– «Запад»? Но там вроде вход платный. – Я вспомнила, что про «Запад» Ангелина никогда не упоминала.

– А у тебя что, денег нет?

– Есть, но немного.

– Там вход не такой дорогой, как говорят. 500 рублей, не больше. – Кира посмотрела в мои ошарашенные глаза и добавила: – Да не бойся ты. У меня есть. Я ж зарплату получила, ты забыла?

– Да, забыла. А где ты работаешь?

– Я – официанткой.