Зима наворожила

Глава 20

К сожалению, при всём желании остаться в родном городе, с мамой и Глебом, уже через два дня Женя была вынуждена возвратиться в город, в котором её предали. Сейчас она брела по заснеженным улицам, чтобы поздравить с новогодними праздниками любимую учительницу, о которой только недавно вспоминала. Минуя пешеходную лестницу, именуемую в городе-порте трапами, коих в городе не счесть, она уже стояла перед дверью и звонила в домофон. В воскресенье Татьяна Александровна всегда дома, и проскочив в подъезд, Женя разволновалась, как ребёнок. Поднявшись на третий этаж, она только поднесла палец к звонку, как дверь открыли, и на пороге стояла улыбающаяся учительница.

– Вы даже не спросили в домофон, кто к вам идёт! – сказала Женя после того, как расцеловала её.

– Я немного простудилась, Женечка. Сидела у окна на кухне, пила чай. Вижу, словно маленький медвежонок, пробирается какая-то девчоночка. Думаю, а не моя ли это ученица? А когда ты остановилась, чтобы отдышаться и поправить шапочку, убедилась, что это ты. Так мне хотелось, чтобы ты шла ко мне, а не мимо!

Тепло улыбнувшись, Женя стянула шапку и ещё раз крепко обняла учительницу.

– Я по вам очень соскучилась, – призналась она. – Ах да, с наступившим! От всей души желаю вам здоровья и прилежных благодарных учеников!

– Спасибо, спасибо, моя хорошая! – ответила женщина, принимая из рук бывшей ученицы пакет с гостинцами, и пригласила в кухню. – Должно быть, ты скоро возвращаешься в столицу?

– Да, во вторник, – отозвалась Женя, грея руки о кружку с чаем.

Татьяна Александровна удивлённо посмотрела на неё.

– Вторник ведь завтра.

– Как, уже? – изумилась девушка, но ещё больше тому, что учительница по географии в понедельник дома. – А вы разве…

– Я уволилась, Женя, – вздохнула она. Очевидно, этот разговор был для неё в тягость, но девушке очень хотелось знать, что случилось.

– Никогда не поверю, что по собственному желанию! – обиженно заявила она, вспомнив на редкость противную высокомерную молодую директрису.

Татьяна Александровна закивала и больше ничего не сказала. Заметив огорчение учительницы, Женя положила ладонь на её руку и ободряюще улыбнулась.

– Но я так рада вас видеть, что не могу грустить!

Улыбнувшись, женщина нежно потрепала её за щеку.

– Приходи почаще, Евгеша, – просила она. – Теперь ты всегда сможешь застать меня дома.

– Обязательно, Татьяна Александровна, – поднялась любимая ученица Сперантовой, – вот окончу университет, вернусь в родной город, устроюсь учителем в мамину школу и вас с собой заберу!

Женщина тихо, но восхищённо рассмеялась и поцеловала её на прощание. В подъезде Женя неожиданно с кем-то столкнулась. Её смущению не было предела.

– Глеб? Ты что тут делаешь?

– А ты? – удивился тот.

– Я приходила к своей учительнице.

– И я пришёл к своей учительнице!

Женя поразилась такому совпадению. Вряд ли, конечно, в одном подъезде живут сразу два учителя, а если он к Татьяне Александровне, то это странно, потому что она никогда не видела его в своей школе. Неужели этот рослый Глеб по меньшей мере на девять лет моложе её? Девушка ещё раз взглянула на замершего перед ней парня. Ну уж нет, быть такого не может, что ему четырнадцать! А что если он примерно на столько же старше? Ведь она не обладала никакой информации ни о его возрасте, ни откуда он такой объявился на заметённой дороге!

– Мне вообще-то без разницы, – пожала она плечами. – Всё равно завтра я возвращаюсь в Москву.

– То-то я и вижу, что без разницы, – улыбался парень, – атаковала меня так, что в подъезд не могу войти!

– Что вы, что вы, не смею вас задерживать, – высокопарно сказала она, собравшись уходить, но Глеб удержал её за руку.

– Разве проведённый вместе Новый год и вчерашний день для тебя ничего не значат?

– Как же можно? – изумилась Женя. – Я осталась под впечатлением от поездки на снегоходе, а жарёха была ничуть не хуже, чем оливье!

– Я про нас. Ты так легко сообщила, что уезжаешь завтра.

– А ты так легко расстался со мной вчера!

– Я оставил тебе номер…

– В надежде, что я позвоню? И что дальше? Мы снова пообедали бы где-нибудь, и ты даже не проводил бы меня до дома?

– Ты рассердилась на это? – улыбнулся Глеб. – Вчера, когда ты протащила меня по всему городу, я даже и не подумал, что ты боишься заблудиться! – рассмеялся он, и Женя легонько пихнула его в грудь. – Ладно-ладно, не обижайся так сразу! Если я буду твоим парнем, разумеется, я всюду буду сопровождать тебя!

Женя уставилась на него.

– Это возможно только при условии, что я воочию увижу Северное сияние здесь, в Мурманске! – хихикнула она, зная, что их город – не самое подходящее место для охоты за сиянием и, не попрощавшись, направилась домой, чтобы успеть собрать вещи для завтрашней поездки.

Юлия помогала дочери, укладывая одежду.

– Не надо тёплых вещей, мама! Ты забыла, какая в Москве зима? – Женя присела на край дивана и выглядела задумчивой. – Знаешь ли ты, что Татьяна Александровна уволилась? Полагаю, её вынудили. Кто же стерпит характер новой директрисы?

Юлия ощутила укол несправедливости.

– В жизни зачастую так и происходит, – с тяжелым вздохом призналась женщина. Чмокнув маму в щёку, Женя продолжила собираться. Видел Бог, как ей не хотелось уезжать ещё на полгода и в полном одиночестве справляться со всеми жизненными трудностями и со своими эмоциями. Но ничего не поделать, она спала и видела, как поставит на место эту выскочку Койкову, вернёт на работу Татьяну Александровну и утрёт нос Иде и Никите. А если повезёт, то ещё раз где-нибудь около подъезда столкнётся с Глебом…

Глава 21

Два часа с небольшим пролетели в стратосфере незаметно. Женя вспомнила, как не могла нацеловаться со Снежинкой, которая тёрлась о её нос так неистово, словно тоже не хотела отпускать. И как плакала мама… Теперь казалось, что даже московская погода ей не рада: всюду хмуро и пасмурно, а под ногами вместо заснеженной дороги грязь и слякоть. И всё равно в праздничные дни город выглядел потрясающе: великолепная ёлка на площади, видневшаяся отовсюду, многочисленные световые декорации, рядом с которыми коренные жители и туристы не уставали фотографироваться; праздничные витрины, на каждом шагу Деды Морозы, правда, одни из них надутые, другие – подшофе. Но кое-что ему, многомиллионному городу, всё-таки не доставало. Присутствия мамы и Глеба. Даже гирлянды и те были редким гостем в окнах жилых домов, не то что в родном Мурманске.

Женя серьёзно подумывала переехать к тёте, если не до конца учёбы, то хотя бы на время, которого хватит на восстановление душевного равновесия. Но сегодня она хотела побыть одна. Повернув ключ в замке, девушка прошла в пустую квартиру. На столе оставались лежать корки мандарина и термометр. Женя посмотрела на фоторамку, в которую вставила совместное фото с катка, где незадолго до отъезда они тогда ещё дружной компанией здорово провели время. Но всё оказалось настолько фальшивым, что ей не захотелось стоять с ними рядом, пусть даже на фото. Вооружившись ножницами, Женя вырезала себя, оставив их наедине точно так же, как оставила на шоссе. Наверняка они были счастливы наконец-таки встретить Новый год вместе, без надоедливой Жени Снегирёвой.

Начиналась учёба, и, несмотря на прекрасный отдых, моральные силы не спешили к ней возвращаться. Она думала, как поступит, когда случайно встретит эту парочку – плюнет в лицо, заплачет или пожелает счастья. И наверняка знала, что не справится.

После очередного учебного дня случилось то, чего она так сильно боялась: внизу её ждал Никита. Один, без Иды. Не сбавляя шага, Женя прошла мимо, и тот на мгновение растерялся.

– Женя, постой! Мы с Идой расстались! Это было какое-то наваждение, так, мимолётная слабость! – кричал он, бежав следом.

Женя припомнила слова несчастной старушки-фехтовальщицы: «Иногда недостаточно просто только блокировать удары. Нужно уметь вовремя уходить от них». И девушка решила делать вид, что не знает этих людей, это оказалось куда приятнее, чем вступать в диалог.

– А знаешь, почему температуря, она ждала тебя не у себя дома, а около него? – не унимался Никита, но девушка не остановилась. Однако ей было интересно, что он скажет, а впереди близился знак метро, и она чуть замедлилась. – Да потому что она больше не снимала там квартиру, а жила у меня! И прошлый раз, когда я остался у друга на ночёвке в честь его дня рождения, она случайно написала в общий чат, желая провести время вместе со мной!

Девушку непроизвольно передёрнуло. Достав наушники, она вставила оба в уши, но один отключила.

– И на катке она переключала всё внимание на себя и каталась между нами, чтобы разлучить!

Спускаясь в метро, Женя слышала, как Никита бежит за ней.

– Ты тоже хороша, высадила нас прямо на дороге! Но я понял твои чувства и простил тебя! И сколько ты собираешься дуться?

Поезд долго ждать не пришлось, и когда двери закрылись, Женя почувствовала такое облегчение, словно смысла с себя грязь.

Вот бы сейчас рядом, охраняя её личные границы, оказался Глеб, и Никита бы не осмелился к ней приблизиться. Теперь он будет донимать её звонками, караулить у дома и института. Что должно было произойти между ним и Идой, если за пять минут он выдал все тайны? Это ей ещё предстояло выяснить, но, если не получится, она не расстроится. В наступившем новом году нет места старым использованным вещам, и такой она точно не станет.

Екатерина сидела в кабинете турфирмы «Бриз» и оценивающе рассматривала недавний маникюр, как дверь открылась, и холодный воздух влетел в помещение вместе с посетителем, которым оказался Михаил.

– Я смотрю, ты ни дня без меня не можешь! – ухмыльнулась она, и мужчина, улыбаясь, покачал головой. Он уже привык к сарказму подруги.

– Без тебя стало скучно, и все решили разъехаться.

– Меня это не волнует. Как насчёт того, чтобы съехаться нам с тобой, как считаешь? – напрямую спросила она так легко, словно попросила подать ей чай.

Озадаченно почесав бровь, Михаил присел и посмотрел в её сияющие глаза в дымке чёрных теней.

– Иногда я не понимаю, ты шутишь или говоришь серьёзно! – честно признался мужчина и слегка покраснел.

Откинувшись на спинку стула, Екатерина заулыбалась. Ей нравилось играть словами, равно как и завладевать вниманием Авдеева.

– Без меня твоя жизнь пуста! Так что хватит ломаться, как девчонка!

– Ох, Катерина, ты из меня верёвки вьёшь! – со смешком сказал Михаил. – Но твой взгляд с фото до сих пор стоит у меня перед глазами! – Екатерина подалась вперёд, внимательно слушая. – Кажется, я влюбился окончательно и бесповоротно.

– Мне нравится, продолжай, – подложив кулак под подбородок, требовательно сказала она, и Михаил ухмыльнулся. – Вообще-то я на работе, – опомнилась она, – продолжим после!

Январь пришёл с дождями, и женщина проклинала погоду и отклеившийся от сапога каблук.

– Ну, тебе не угодишь! Там слишком снежно, тут дождливо! – улыбался Михаил, и Екатерина пригласила его в дом.

Она переоделась, но не в домашнюю сорочку и халат, а в боди и спортивные штаны, чтобы не было соблазна поскорее избавиться от них.

Взгляд мужчины снова зацепился за фотографию, и он, не сдержавшись, поинтересовался:

– Раньше ты была блондинкой?

Открывая фунчозу с креветками, заказанную по пути, сдвинув брови, Катя вошла в комнату.

– Блонд мне подошёл больше, чем смотрелся на Юльке. Хорошо, что она вернула свой прежний цвет, – ответила она.

– То есть, – опешил он, взяв фоторамку в руки, – слева – не ты?

– Какая разница? – непонимающе усмехнулась она и, вернув рамку на место, обняла его за талию. – Мне достаточно того, что я в твоей груди слева!

Михаил вдруг вспомнил очаровательное лицо Юлии, эти выразительные глаза с фото, и почувствовал неизбывное ощущение вины. И как только он сразу не понял? А что до цвета волос, то зря Катька столь категорична – её сестре идёт любой образ, впрочем, как и ей самой.

– Я должен тебе в кое-чём признаться, – вздохнул он.

– Что ты – женщина?! – разразилась смехом она, игриво схватив его за подбородок.

Аккуратно убрав её руки, он откашлялся.

– Когда я говорил о том, что влюбился, то имел в виду… её. Я не знал, что на фото не ты, – он потупил глаза, а Екатерина нахмурила брови. – Ты потрясающая женщина, Катя, но не моя.

Резко поднявшись, она принялась выталкивать его в сторону прихожей.

– Ещё ни разу нам не удавалось провести ночь вместе, вспомни! Значит, это какой-то знак свыше, и правильным будет оставаться друзьями, не переходя черту. Прости меня, но ты и сама видишь, судьба не давала нам шанса!

– Катись колбаской по Малой Спасской! – крикнула она, вытолкав его на площадку, и закрыла дверь на замок.

Глава 22

Внимательно слушая преподавателей на парах, Женя не могла вникнуть ни во что из того, о чём они говорили. Она только думала – будет ли кто-то сегодня дожидаться её внизу? Повесив на плечо рюкзак, Женя собиралась было выйти из аудитории, как внутрь заглянул её любимый куратор.

– Есть свободная минутка, Женёк? – спросил Михаил и, дождавшись, пока все уйдут, присел на край стола. – У меня к тебе будет одна просьба, но я совсем не знаю, как ты отреагируешь… В общем, я влюбился.

– Хорошо, однако, что здесь никого нет, иначе бы вас посадили за совращение малолетних! – хохотнула Женя, а Михаил заметил, как она похожа на свою строптивую тётю!

– Помнишь, мы отдыхали все вместе в Тер… в Тер…

– Я поняла-поняла! И сияние вы не застали, зря только мотались.

– Не зря, – отрезал куратор. – Я оставил своё сердце твоей маме, Женёк.

Опешив от такой искренности, девушка не знала, чем может ему помочь.

– Значит, вы теперь бессердечный, Михаил Ильич?! – ляпнула она первое, что пришло в голову.

Улыбнувшись, он смотрел на свою смешную ученицу и всё больше укреплялся во мнении, что она больше похожа на тётю, нежели на свою мать.

– Что мне делать? – спросил он совсем по-мальчишески, и Женя окончательно растерялась.

– Боюсь, придется сменить геолокацию, потому что мама никогда не оставит работу и город, – сказала она с сочувствием.

– То есть, говоришь, нужно стать или полярником, или отчаянным романтиком? – усмехнулся он, и Женя согласно кивнула.

Женя не знала, что внизу её ждёт неприятный сюрприз. Ида догнала её и во всём, что случилось, принялась обвинять Женю! И дабы задеть сильнее, наконец, призналась, что встречались они десять месяцев. Ну ничего себе – «мимолётная слабость»! Девушка резко остановилась:

– Надеюсь, ты встретила Новый год именно так, как мечтала, – с любимым, на Красной площади, – спокойно сказала Женя. – Я искренне желаю вам счастья, ребята. И не смейте расставаться, потому что вы идеальная пара. Других людей рядом с вами мне будет жаль, – и круто развернувшись, спускалась в метро, краем глядя наблюдая, как озадаченная услышанным Ида замерла на месте.

Женя лежала в кровати и не могла поверить: десять месяцев лучшая подруга и парень водили её за нос, высмеивали, когда были наедине, издевались над её чувствами, а она даже не подозревала! Сложно определить, кто из них хуже. Возненавидя их обоих всей душой, девушка решила, что любовь – слишком болезненная вещь. Всегда без исключения она приносит разочарование. И её тётя тому пример. Она ещё ни разу не была замужем, а все мужчины, встречающиеся на жизненном пути, были полны сюрпризов: один прятал её от жены, другой же прятал жену от неё, третий скрыл факт отцовства, четвёртый был чрезмерно зациклен на чистоте и даже на поцелуи наложил вето, а пятый и вовсе изменял, причём и жене, и любовнице!

Интересно, что сейчас происходит в её жизни? Женя потянулась за телефоном, но внезапный звонок в дверь заставил девушку положить трубку.

– Жень, нам нужно поговорить, – через дверь сказал Никита, и девушка сама не поняла, как и зачем открыла. – Эта чертовка вскружила мне голову, – с ходу начал он. – Мы столько лет вместе, нельзя же всё перечеркнуть!

– Очень даже можно, – возразила Женя. – И благодаря вам двоим я в этом убедилась. Вам стоило сговориться, чтобы ваша ложь хотя бы отчасти выглядела убедительно!

Никита взял её за руки.

– Я как преданный пёс ждал твоего возвращения! Мы не можем так просто расстаться! – Никита склонился к её лицу, но Жене больше не была приятна эта близость. Отодвинувшись, она попросила, чтобы он ушёл, но парень, вытащив телефон, бросил его на стол и опустился на диван, – положив руки на мягкую спинку, он выжидающе смотрел на Женю. – Никуда я отсюда не уйду, пока ты не возьмёшь половину вины на себя.

– Что-то ещё? – усмехнулась Женя.

– Этого пока достаточно. Ты включила обиженку, а сама-то святая что ли?

Женя схватила лежавший на столике телефон Никиты и, набрав номер Иды, попросила, чтобы она забрала своего парня.

– Очень смешно! – наигранно рассмеялся Никита. – А вообще будет интересно посмотреть, как две девчонки дерутся за меня!

Не прошло и десяти минут, как Ида оказалась на пороге бывшей подруги.

– Что ты тут развалился? – закричала она, бросив сумку в прихожей. – Чего добиваешься?

– Хлеба и зрелищ! – поднялся Никита. – Вы, женщины, такие дуры, что вас очень легко развести!

Женя поняла, что вся эта ситуация к добру не приведёт, но не знала, как поступить, потому что без посторонней помощи этих двоих было не выгнать. Пока Ида истерила, как сумасшедшая, а Никита смеялся, как психопат, кто-то ворвался в квартиру, как врываются только спецназовцы.

– На выход, быстро! – громко скомандовала Екатерина, и Женя бросилась к ней, обняв.

Никита замялся, но старался соответствовать образу крутого парня и не ударить в грязь лицом.

– А на вас я вообще в суд подам, – грозно сказал он, глядя на женщину, как на врага народа, – за причинение морального вреда!

– Ни в каком кодексе не видела, чтобы не разрешалось высаживать из собственной машины таких, кхм, как бы это помягче сказать, чтобы не обидеть? – демонстративно призадумалась Катерина и крикнула: – Шагай! – не только Никита, но и Женя вздрогнули от неожиданности. Не найдя что ответить, парень спиной попятился к двери. Вскоре стало слышно, как он со всех ног удирает по лестнице.

Женя повернулась к тёте.

– Мама бы назвала их людьми с атрофированным восприятием морали.

– Потрясно, надо запомнить, – отозвалась Екатерина, когда к Жене приблизилась Ида.

– Ты… Ты! Ты! – начала она, стискивая зубы.

– К психиатру сходи, – с холодным презрением сказала Екатерина и, закрыв за последним гостем дверь, сбросила угги. Женя, увидев её босые стопы, крепко обняла её.

– А как ты узнала, что у меня проблемы?

– Ты же никогда не звонишь мне, когда у тебя всё хорошо, – она прошла с дезинфицирующим средством по гостиной. Женя ходила следом за ней. – И потом, ты не скинула звонок, и я стала свидетелем этого абсурда. Как я могла не приехать, когда единственная в курсе, что натворили эти отморозки?

– Я так тебя люблю! – Женя не знала, как её отблагодарить, но тут же переключилась на волнующий вопрос: – Тётя, почему ты уехала? Что, наконец, произошло между тобой и мамой?

– Спроси у неё. Если есть совесть, расскажет, – женщина засобиралась. – Закрой за мной дверь и ложись спать. Я прохлопала всех своих потенциальных женихов, поэтому завтра буду ждать тебя у себя.

– Ты же имеешь в виду погостить, верно?

– Верно. Но ключи от этой дурацкой квартиры всё же верни хозяйке, – заключила она и ушла.

Глава 23

Женя сидела на парах, когда экран мобильного загорелся – от ВКонтакте булькнуло входящее сообщение.

«Ну здравствуй, Женя-Маленькая-Вредина! И как только тебе не стыдно – уехала, оставив мой подарок!»

У девушки перехватило дыхание. Оглядевшись, она положила телефон на колени и стала набирать сообщение.

«Ну здравствуй, Глеб-Телеграфный-Столб! Снежинка находится в заботливых маминых руках. Не могла взять её с собой, чтобы потом не плакать, как весь мир плакал по Семёну!»

Женя снова что-то записала в тетрадь для видимости.

«Понял, не дурак. Кстати, Татьяна Александровна рассказала мне кое-что про тебя. Оказывается, на её предметах ты всегда клала голову на руки и слушала в полудреме. Её голос тебя убаюкивал, и она часто просила ребят не шуметь. Но стоило только кому-то войти в класс, ты вскакивала, как солдат! И почему мы не стали одноклассниками, Женя-Хочу-Всё-Знать-Но-Буду-Спать? =)»

Прыснув от смеха, Женя поймала на себе улыбающийся взгляд одногруппницы Юанны и тут же вспомнила, как отказывалась от её дружбы ради тех двоих, чьи имена теперь были для неё табу. Грустно улыбнувшись ей и заставив себя быть сдержаннее, чтобы больше не привлекать ничьё внимание, Женя набрала:

«Я даже и не знала об этом! Вот чего я не понимаю, так с чего бы это моей учительнице рассказывать тебе обо мне? И почему я никогда не видела тебя в нашей школе, Господин-Пересмешник?»

Больше девушка не слушала преподавателя и нет, она не уснула, просто ей так нравилось общаться с Глебом, что дни, проведённые до этого времени на учёбе без его сообщений, казались ей неполноценными и пустыми.

«Потому что она и моя учительница тоже, Не-Доверяющая-Миру-Дюймовочка! А не видела меня ты потому, что география у тебя три раза в неделю и каждый раз ты шла на занятия и выходила сонная, не замечая ничего вокруг!»

Тут Женя принялась вспоминать, кого она могла видеть, выходя из кабинета географии. Раз уж она была в силах записать в дневник домашнее задание, значит, должна была запомнить его лицо. Из параллельного класса она знала всех, но была уверена, что никогда ранее не видела Глеба.

– Откуда он вообще взялся? – спросила Женя вслух, и Юанна вопросительно посмотрела на неё. Она была очень хорошенькой афроамериканкой: миндалевидные глаза цвета тягучих ирисок Meller, пухлые розовые губы и вьющиеся чёрные кудряшки. Её русская мать вернулась на родину, когда девочке было шесть месяцев, и она совсем не помнила той местности, где родилась. Если бы не её выдающаяся внешность, то и вовсе бы не знала, что наполовину другой крови.