Двенадцать дверей

Хороший выбор. Это очень безопасный мир. Думаю, тебе понравится. Лучше и не придумаешь для первого знакомства. Кстати, милая, можешь звать меня Молли.

– Спасибо, Молли, – почему-то шёпотом ответила я и потянула за ручку двери. Она открылась легко и очень мягко. Из неё вкусно пахнуло свежими булочками.

– Молли, а почему за дверью ничего не видно?

Как я ни всматривалась, в дверном проёме я могла разглядеть только клубы какого-то сероватого тумана. Книга распахнулась так широко, что было похоже, будто она раскрыла глаза от удивления.

Милая, ты не сможешь разглядеть другой мир, пока не попадёшь в него. Придётся тебе довериться и шагнуть наугад.

Я глубоко вдохнула и закрыла книгу. Среди складок моего невнятного одеяния был и карман. Туда я и сунула «Помогательную книгу», подождав, пока она съёжится до размера записной книжки. Я немного постояла, набираясь решимости, и, зажмурив глаза, шагнула в серый туман за дверь. Назад дороги не было.

Глава 2. Простодушный: как быть наивным

Думаете, пройти сквозь туман ничего не стоит? Увы, не всегда. Туман перехода между мирами оказался противным, густым и липким, как кисель. Он осел на мне тонкой плёнкой, когда я проходила сквозь дверь. Липкими были не только руки и лицо. Даже моргать было сложно: веки с трудом расклеивались. Но через несколько секунд ощущение, что я вся клейкая, пропало.

Я находилась в тёмном тоннеле. Обернувшись, за своей спиной я обнаружила только гладкие скруглённые стены. Никакого намёка на дверь! Впустив меня, она тут же исчезла.

Впереди виднелось пятнышко света. Я сделала маленький осторожный шаг. Пол вдруг выскользнул у меня из-под ног. Я покатилась по нему, как по горке.

Я с грохотом ввалилась в какую-то комнату. Ощущения были так себе: при падении я больно ушиблась. Вдобавок мне было ужасно неловко. Что обо мне подумают жители этого места?

Теперь я могла разглядеть себя. Вот и причина моего падения и позорного вторжения! На ногах красовались старинные деревянные башмаки! Кому могло прийти в голову так меня нарядить? Это же не только неудобно, это травмоопасно! Пыхтя от негодования, я поднялась и огляделась по сторонам.

Маленькая круглая комната, казалось, ласково обнимала меня. Каждая деталь дышала теплом и уютом. Вышитая скатерть, букет полевых цветов, дымящийся чайник, ароматные булки, пушистый ковёр. Всюду валялись игрушки. И стены, и пол, и потолок, и мебель, и посуда, и игрушки были деревянными. В этой комнате не было ни одного острого угла: всё в ней было скруглённым, обтекаемым, как будто обточенным водой. То тут, то там в волнистых гладких стенах зияли круглые отверстия-выходы. Из одной такой дыры я и вкатилась сюда. Эта комната была красива уютной, домашней и милой красотой.

В большом овальном зеркале на стене я увидела своё отражение. Я оказалась одета в пышную юбку, передник, белую блузку с жилеткой, а на голове у меня было что-то вроде колпака с широким отворотом. Кажется, раньше такой головной убор назывался «шаперон». Мои светлые волосы были заплетены в две косы. Весь наряд подозрительно напоминал карнавальный костюм Красной Шапочки.

В кармане передника я с облегчением обнаружила «Помогательную книгу», маленькую и лёгкую. Значит, она переходит между мирами вместе со мной.

Вдруг послышался громкий топот и шум и в комнату ворвалось штук пятнадцать детей. На самом деле их было всего двое, но шумели они за пятнадцатерых. Это были мальчик лет пяти и девочка двумя-тремя годами старше. Они так отчаянно прыгали, кричали и верещали, что хотелось зажмуриться и зажать уши руками. Девочка бросилась меня обнимать так, что я едва могла дышать. Мальчик тоже пытался подобраться ко мне. Он прыгал со всех сторон и дёргал меня за одежду. Оба отчаянно голосили наперебой:

– Мама, мама, у нас гостья! Это девочка! Ура, новая гостья! Мы будем играть долго-долго!

Следом за ними спокойной и лёгкой походкой в комнату вошла их мама. Затем, шаркая ногами, появился седовласый старичок с морщинистым добрым лицом. Мама, смеясь, освободила меня от цепких детских объятий.

– Оставьте девочку в покое, несносные малыши. Прости, дорогая, они всегда так рады пришельцам. Как тебя зовут?

Кое-как отдышавшись и оправив растрёпанную одежду, я ответила:

– Меня зовут Рири. А кто такие «пришельцы»?

– Это те, кто не принадлежит к нашему миру, – объяснила женщина. – Те, кто приходит к нам на время. Среди пришельцев не очень часто встречаются такие, с кем можно поиграть детям. Вот Нана с Пипом и сходят с ума от радости.

Нана и Пип приплясывали рядом, нетерпеливо ожидая окончания разговора. Я сердито нахмурилась. Неужели они хотят заставить меня нянчиться с малышами?

– Нравится тебе здесь? – спросила меня мама детей. Она разлила душистый чай по чашкам и пригласила всех к столу.

– У вас чудесный дом, – искренне ответила я. – А как он построен? Вроде бы деревянный, но отделан не досками, стены такие чудные, волнистые… Все эти коридоры…

– Рири, милая, это же дом в дереве.

– Домик на дереве? – уточнила я недоверчиво.

– Нет, не на дереве, а в дереве. Мы находимся внутри ствола большого дерева. Наш домик расположен в проходе, который прогрызли личинки весёлого древогрыза.

Я молчала, ошарашенная, не в силах представить, что это уютное и безопасное место было проедено гигантской гусеницей. Я отложила на деревянное блюдечко надкусанное печенье. Вдруг оно тоже из опилок?

Мама детей заботливо опекала меня: подливала чай, подкладывала выпечку. Когда чаепитие было окончено, она обратилась ко мне с просьбой:

– Ты не могла бы приглядеть за Пипом и Наной? Мне надо кое-кого навестить, а дедушка задремал.

Дедушка и впрямь заснул, покачиваясь в кресле-качалке. Я согласилась на просьбу, хоть и не слишком охотно, сказать по правде. Мама детей взяла корзину и вышла из комнаты.

Нана повела меня к своим игрушкам. У неё был чудесный кукольный домик с деревянной мебелью. Куклами служили ложки и вилки, завёрнутые в салфетки. Вилки, конечно же, были королями и королевами: их зубцы служили коронами. Ложкам оставалась роль слуг и коней. Столовые ножи изображали мечи и копья.

Я пыталась разобраться в семейных связях между вилками и ложками, но меня сильно отвлекал Пип. Он дёргал меня за одежду и кричал, что он хочет играть в мяч. Я несколько раз терпеливо ответила, что поиграю с ним попозже. Но когда мяч прилетел мне в спину, моё терпение кончилось.

Я резко поднялась и развернулась так, что юбка закрутилась вокруг моих ног. Руки судорожно сжались в кулаки. Я нависла над Пипом, едва сдерживаясь, чтобы не наорать на малыша. Сквозь стиснутые зубы я прошипела:

– Я тебе сказала подождать! Через пять минут я буду играть с тобой в твой дурацкий мяч! А пока я занимаюсь Наной! Сначала девочки, потом мальчики! Запомни это! Я не собираюсь всё время повторять тебе правила!

Я знала, что с детьми нужно сразу показать, кто главный. Отчитав Пипа, я повернулась к нему спиной и занялась Наной. Я спокойным голосом попросила её показать, как из чайной ложки получается принцесса. Спустя несколько минут я сочла, что мальчик уже достаточно наказан. Он больше не терзал меня своими приставаниями. Наверное, он усвоил урок.

– Теперь, Пип, я поиграю с тобой, – сказала я поворачиваясь.

Но он не отзывался. Под столом, за креслами, в шкафчике – Пипа не было нигде. Он исчез.

Я просто не могла поверить! Это не должно было случиться! Я стояла, вслушиваясь в малейший звук, пыталась догадаться, где он спрятался, ощутить его каким-то шестым чувством. Но в милой комнате было всё что угодно, кроме пятилетнего мальчика. Которого, кстати, оставили на моё попечение! Где же искать его? Я растерянно обвела взглядом зияющие, как жадно раскрытые голодные рты, отверстия – выходы из этой комнаты. Куда же он убежал, обиженный на мою резкость? Чувство вины поднималось во мне, как вода, вытесняя воздух. Я чувствовала, что задыхаюсь от отчаяния.

– Куда мог деться Пип? – спросила я у Наны.

Нана вздохнула.

– Наверное, пошёл искать выход из дерева. Он всегда хотел посмотреть на большой мир.

– А это запрещено?

– Нет, не запрещено. Только зачем? Там же высоко и опасно.

Мы разбудили дедушку. Толку от него было ещё меньше. Сначала он не мог понять, что случилось, а когда понял, то только охал и растерянно взмахивал руками. Значит, ответственной за спасательную экспедицию назначается Рири. Как и ответственной за то, что она вообще понадобилась (снова прилив из смеси вины и отчаяния).

– Нана, принеси верёвку, нож и фонарик.

Посмотрев на свои деревянные башмаки, я решительно их сняла. Не хватало ещё поскользнуться и упасть в каком-нибудь проходе. Я представила, как я лечу, сшибая на пути своих попутчиков, как шар сбивает кегли. Нет, пойду босиком.

Нана быстро собрала и сложила вещи. Дедушка кряхтя вылез из кресла-качалки. «Видимо, мне придётся присматривать ещё и за старичком», – мелькнуло у меня в голове, но уговорить дедушку остаться дома я не смогла. В поход мы отправились втроём.

Я изнывала. Дедушка передвигался удручающее медленно. Нана иногда забегала вперёд. Я медленно шла, поддерживая дедушку под руку, страдая от желания тоже припустить за Наной. С одной стороны, меня изводило беспокойство за Пипа. А с другой стороны, мне хотелось убежать от своих мыслей. Они неотвязно крутились в голове. Что будет, если мы не сможем найти Пипа? Попаду ли я в следующий мир? И зачем вообще я сюда пришла?