Продолжение легенды

– Вы тоже умеете читать секретные сообщения?

– Я же говорил вам, что у меня много талантов. Я хорошо знаю язык – правильный английский, не тот, на котором говорят наши сограждане, латынь, французский язык, военное дело, инженерные фортификации и многое другое, что можно использовать при дешифровании. Обычно тема переписки известна, а каждой теме соответствует определенный набор слов.

Скарлетт слушала его и думала, как же такой мужчина мог увлечься совсем необразованной деревенской девчонкой, если не сказать больше. Может его забавляло мое невежество?

– Когда вы успели все это узнать?

– Задолго до знакомства с вами, прелесть моя. В Вест-Пойнте я входил в десятку лучших курсантов.

– Почему же вас выгнали? Из-за женщин?

– Ну, не без этого, конечно, как без них нарушить режим? Карты, вино, девочки – обычный арсенал для молодых людей хоть в университете, хоть в военной школе. Проблема была в другом. Вы ведь знаете мое свободолюбие, а выпускник Военной академии себе не принадлежит. По окончании он получает степень бакалавра (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B0%D0%BA%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D1%80), производится в младшие лейтенанты (Second Lieutenant) и обязуется прослужить в армии пять лет. Уже было понятно, что военная карьера меня не привлекает, поэтому я предпринял все, чтобы меня отчислили с последнего курса. Несколько нарушений дисциплины, и я с позором был изгнан. Зато получил свободу и смог стать коммерсантом средней руки или, как говорят, спекулянтом, но не самым алчным из них. А мог бы стать генералом и стрелять в южан.

– Ах, как бы я хотела увидеть вас в генеральской форме! – мечтательно вздохнула Скарлетт.

– Почему женщины так неравнодушны к военной форме, забывая, что стоит за нею? – усмехнулся Ретт. – Давайте, лучше вернемся к шифрам и поговорим о любви.

В глазах миссис Батлер промелькнула заинтересованность, которую Ретт, конечно, заметил и спрятал улыбку, предвкушая её разочарование.

– Эта тема всем хорошо известна и не надо особой проницательности, чтобы предположить, какие слова могут содержаться в любовном послании. Скажите, дорогая, какие слова, прежде всего, вспоминаются вам?

– А это смотря кому писать.

– Гм, я как – то этого не учел, вы всегда мыслите оригинально. Тогда сами назовите объект вашей любви, и что к нему испытываете. Так мы узнаем все ваши тайны.

– Уэйд – жалость, теплота, нежность. Если мама – то восхищение, Мелани – стыд, раскаяние.

– Эшли Уилкс? – спросил Ретт.

– Юность, Тара, Двенадцать Дубов.

– Что же для вас Ретт Батлер?

– Все для меня – экстаз, страсть, огонь, пламя, жестокость, сила, нежность, ласка, близость, поцелуй…

Она подошла к нему, положила руки на плечи, потом провела пальчиком по его губам, потом коснулась их губами.

– Мне трудно оставаться спокойной рядом с вами, да еще говорить о любви, – призналась она.

– В самом деле, дорогая? Даже после довольно бурного утра? – глаза его застыли в ожидании ответа.

– Боже мой, – подумала Скарлетт, – неужели самоуверенный Ретт, который, наверняка, слышал сотни признаний женщин о его неотразимости, как мальчишка, добивается того же и от меня? Неужели все так просто, или он хочет посмеяться надо мной? Не буду думать об этом сейчас.

– Я слишком долго ждала вас, – произнесла она тихо и очень серьезно.

– Нельзя голодному сразу давать много еды, – мягко улыбнулся Ретт. – Я боюсь вас утомить.

– Разве можно утомить любовью? – усмехнулась Скарлетт и отошла от него к окну:

– Так вы и ночью читали телеграммы?

– Ночью было особенно приятно, вы же оставили мне незабываемые воспоминания! Знал бы губернатор, чем занималось его доверенное лицо в секретном кабинете! Там можно находиться несколько дней, никуда не отлучаясь. Все есть и для отдыха, и для питания. Это обычная практика, процесс чтения идет медленно, требует чрезмерного умственного напряжения, необходима полная сосредоточенность и усердие, ничто не должно отвлекать.

– Я всегда чувствовала, что вы человек не простой и уже давно хотела спросить. Скажите, мой дорогой, на кого вы работали во время войны? Не из-за моих же прекрасных глаз или прелестей Красотки вы сидели в Атланте до самого последнего момента?

Ретт внимательно посмотрел на жену.

– Я в любой ситуации работаю на империю – Ретт Батлер.

– Как много я о вас не знаю.

– Могу предоставить вам возможность узнать меня лучше.

– Каким образом?

– Я еду в Новый Орлеан, едем со мной? – внезапно предложил Ретт, сам того не ожидая от себя, напряженно вглядываясь в ее лицо.

– Почему бы и нет! – услышала она свой голос как будто со стороны.

Сделав необходимые распоряжения, они уехали в тот же день.

XX

Оба понимали, что не надо возвращаться в прошлое, и старались не вспоминать о совместной жизни, боясь спугнуть вновь вспыхнувшее желание, которое считали угасшим навсегда. Она засыпала на его руках, не думая жалеет ли он ее, презирает ли, любит ли, только испытывая блаженство от мысли, что утром снова увидит его.

Предположение Дилси о беременности Скарлетт не подтвердилось. Нельзя сказать, что это обрадовало Батлера, он уже не был так категорично настроен против детей, как полгода назад, не желая рисковать своим сердцем. Теперь его сердцу угрожала другая опасность: ласки жены были так горячи, так неистовы, будто она вкладывала в них всю свою неуемную жажду жизни. У неё не было опыта Элоизы, но какое умение может заменить природную чувственность молодого тела, естественный интерес и любопытство к тому, что может быть между мужчиной и женщиной.

Скарлетт не замечала взглядов мужчин, оказывающих ей внимание, а видела только взгляды женщин, засматривающихся на ее супруга, и гордилась этим. Она хотела все знать о нем, чувствовать то, что чувствует он, уметь то, что умеет он. Ретт научил ее играть в покер, стрелять из пистолета.

– Пистолет должен стать продолжением руки, – учил он, – сделайте вдох, задержите дыхание и плавно нажимайте на курок.

Он ставил ей руку, показывал, как надо совмещать мишень с мушкой, правильно держать корпус, а она млела от его прикосновений. Ретт осыпал ее украшениями, и она, кажется, начала понимать их изысканность. Если он покупал платье, которое ей казалось чересчур блеклым, она не спорила, ему виднее. И все-таки она знала, что прежних чувств к ней он не испытывает, лишь позволяет себя любить. И она любила его, как только могла.

Гуляя по набережной, он с тоской смотрел в море.

– Эх, пройтись бы сейчас на яхте, – как-то заметил он, – только в море можно почувствовать себя по-настоящему свободным, ощутить силу стихии, опасности, желание испытать себя.

Сердце Скарлетт сжалось от страха – она ему надоела.

– Я пойду с вами.

– Там не просто. Ветер унесет ваше платье и вас вместе с ним.

– Никаких проблем, – заявила решительно Скарлетт, – надену мужской костюм.

Сначала это рассмешило его, а потом понравилось. Они приобрели креольскую охотничью куртку из сурового полотна; брюки из великолепной голубой хлопчатобумажной материи, заканчивающиеся у щиколоток разрезом, украшенным длинным рядом пуговиц, жилет, светло-коричневые башмаки на шнуровке и шляпу с широкими полями, чтобы лицо не обгорело. Когда она все это надела, перед Батлером предстал хорошенький молодой человек.

– Люди подумают, отец и сын вышли в море.