Умри со мной

ОТРΛЖЕНИЕ

––16–

Как много есть фильмов о похищении. Ничуть не меньше книг. Я даже слышала о вопиющих случаях из новостей. Но как я ни стараюсь осознать себя заложницей, лёжа на матрасе в доме похитителей, реальность не спешит просочиться в моё сознание. Так же, как оно не позволяет мне выпустить на свободу страх и тоску, которые гниют где-то внутри.

Свежие синяки напоминают, что я ещё жива. Напоминают, что меня касался Колдер. Я переворачиваюсь на бок. Подушка пахнет им. Я утыкаюсь в неё носом и сворачиваюсь в клубок. Тень его присутствия обволакивает меня, и я засыпаю в фантомных объятьях.

Подхожу к большому зеркалу в углу комнаты. Серые сумерки заполняют пространство, но я отчётливо вижу своё отражение. Только оно не моё. На стекле огненно рыжие волосы чуть ниже плеч. Зелёные глаза смотрят в пустоту. Губы почти беззвучно шепчут.

«Где ты?»

– Там, где лес, – невольно отвечаю я, не понимая, как ввязалась в диалог. – Это всё что я видела. Но я в пределах Шелтона, я уверена, – рассказываю я.

– Я приду, – шепчет отражение.

Я отворачиваюсь, чтобы вспомнить, где нахожусь. Позади меня матрас, белые простыни. Я в Комнате Колдера. Когда я поворачиваюсь снова, зеркала нет. Тогда я вспоминаю, что его и не должно здесь быть. Я начинаю медленно терять ощущения, а потом открываю глаза. Я лежу на матрасе Колдера. За окном утренняя серость. Вчерашние звёзды растворились в тяжёлых облаках.

Сколько время?

Ищу свой телефон, но вспоминаю, что он у Колдера. Как и мой рюкзак. Как и я.

Поднимаюсь с матраса, растягивая засохшие мышцы. Добираюсь до ванной и выполняю минимальные утренние процедуры.

В доме подозрительно тихо. Может, парни ещё спят? У меня есть шанс сбежать. Я на кончиках пальцев подбираюсь к входной двери. На крючке слева от неё висит моя куртка. Какая удача. Сняв куртку, я дёргаю ручку, но дверь не поддаётся.

– Далеко собралась? – Сиплый голос застаёт врасплох. Испуг встряхивает меня.

– Хотелось бы домой, – отвечаю я, поворачиваясь к Кристоферу.

– А я хочу панкейки на завтрак, но мы не всегда получаем, что хотим.

– Серьёзно? Это твоё желание? – удивляюсь я. Бедных мальчиков совсем некому кормить. – Я могу приготовить тебе их, а ты отпустишь меня, – предлагаю я, совершенно не надеясь на заключение столь неравнозначной сделки.

Кристофер складывает руки на груди, отчего его бицепсы выглядят ещё более внушительными. Взгляд его болотных глаз прощупывает меня, а затем он говорит:

– Ты умеешь готовить? – скептично спрашивает он.

– Умею – громко сказано, но я могу, – объясняю я. Крис всё ещё сомневается. – Моя мама шеф-повар в ресторане. Она готовит постоянно, у меня не было шансов не научиться.

– Хорошо. – Сдержанно кивает он и разворачивается в направлении кухни.

– Хорошо? – я спешу за ним. – Это значит, ты меня отпустишь?

– Нет.

– Нет?

– Нет.

– Но…

Кристофер резко останавливается и вновь поворачивается ко мне. Я едва успеваю остановиться, чтобы не столкнуться с ним. Запрокидываю голову наверх.

– Давай-ка я тебе кое-что объясню. Наша задача находить таких, как ты и уничтожать. Всё. Я в принципе не должен с тобой разговаривать, и ты уже как… – он поднимает руку и смотрит на свои часы, – двадцать шесть часов должна быть мертва.

Я мертва уже больше года.

– Так что давай ты просто приготовишь завтрак, и я позволю тебе поесть.

Я не могла не хотела есть. Но согласилась. Потому что, зная Кристофера, это был великодушный шаг с его стороны. Однако жалела я об этом всё время, пока он стоял за спиной. Я помнила, как он направлял на меня пистолет, и мне казалось, что стоит мне повернуться, я вновь увижу направленное на меня оружие.

– Приятного аппетита, – приправляю я сухими словами приготовленные панкейки.

– Выглядит неплохо, – говорит Кристофер, разглядывая тарелку.

– На вкус должно быть ещё лучше.

Желудок болезненно сжимается в голодной судороге. А желание есть отсутствует, отдав мой организм на растерзание стрессу.

– Ты ведь не пересолила их, или ещё что? – Он смотрит на меня исподлобья.

– Попробуй, – равнодушно отвечаю я и сажусь за стол. Это маленькое счастье снова сидеть. Истощение и усталость грызут мои мышцы. – Если тебе что-то не понравится, ты всегда можешь меня убить.

На секунду эмоции Криса выходят из-под жёсткого контроля, и его губы расплываются в едва заметной ухмылке. Он осторожно пробует блюдо, как будто я и правда могла подсыпать туда яд. Пожевав пару секунд, я замечаю, как озаряется его лицо.

– Это вкусно.

Я молча принимаю похвалу. Может, теперь Крис смягчится по отношению ко мне.

Он ест с таким аппетитом, что я решаю попробовать свою стряпню. Мне нужно питаться.

– А где Колдер? Он завтракать не будет? – спрашиваю я как бы между прочим. Но саму себя обмануть мне не удаётся. Мне хочется его увидеть.

– В школе.

Вилка зависает в воздухе у моего рта.

– В школе? Но сколько сейчас время.

– Полдесятого, – отвечает Кристофер с набитым ртом.

– А почему ты не в школе? – удивляюсь я.

– И оставить тебя одну дома? Ну уж нет.

– Но почему остался именно ты, если я тебе так противна?

– А почему бы тебе не заткнуться и не перестать задавать вопросы?

Ауч. Обычно я редко проявляю инициативу в общении, но когда пресекают даже слабые её проявления, это обидно.

– Просто хотела поддержать беседу. Мы ведь вроде как одноклассники.

Но он доедает в тишине. Затем встаёт с места и забрасывает тарелку в посудомоечную машину. В этом обветшалом доме есть посудомоечная машина!

– Школа имеет значение для Колдера, – всё-таки отвечает Крис. – Он планирует сдавать SAT и поступить в университет.

– А ты этого не планируешь? – не понимаю я.

– Мне для этого не обязательно быть прилежным отличником.

Что это значит? Моё негодование осязаем мы оба, однако Крис не отвечает на мой немой вопрос.

– Возвращайся в комнату Колдера, – строгим голосом сообщает парень и направляется к выходу из кухни.

– Я не хочу там сидеть. – Я соскальзываю со стула и следую за Кристофером по пятам, словно настырный ребёнок. – Там скучно.

Он резко поворачивается ко мне. Его глаза смотрят на меня с нескрываемой ненавистью.

– А ты ничего не путаешь? – злится он. – По-хорошему ты должна сидеть в подвале.

– А вы не быть симпатичными школьниками, раз уж мы заговорили о классическом посещении. – Я округляю глаза, удивляясь собственным словам.

Крис осматривает меня с ног до головы. Он снова оценивает. Как будто до сих пор не может понять, насколько я пригодна для утех.

– Внешность обманчива, – подытоживает он. – Иди в комнату Колдера.

Изоляция – самое страшное наказание для разумного существа. Я лежу в тишине, свернувшись в клубок на мятых белых простынях. Человечество много лет придумывало то, что способно отвлечь его от собственных мыслей. Но стоит остаться в тишине, как шум грозит разорвать голову. Печаль напевает грустную песню.

Наверное, я плакала. Потому что когда резкий толчок по матрасу вырывает меня из неспокойного сна, подушка оказывается влажной.

– Двигайся, – говорит Колдер и, не дожидаясь, когда я отреагирую на его приказ, ложится на матрас рядом со мной. Он забирает подушку и подкладывает её под свою спину.

Резкое пробуждение вызвало головную боль, а голод добавил головокружение.

Я лежу к нему спиной, превратившись в безжизненный камень. Как долго я смогу делать вид, что меня нет? Что я не трепещу от мысли, что он так близко ко мне.

– Ты уже вернулся? – задаю совершенно глупый вопрос в пустоту.

– Ага. – Звук зажигалки разрезает воздух.

Я приподнимаюсь, чтобы увидеть Колдера. Он вальяжно растянут во весь рост, положив ноутбук на колени. В зубах он держит самокрутку, лениво заполняющую пространство дымом.

– Ты куришь? – очередной вопрос, ответ на который очевиден.

– Травку. Иногда.

Иногда – должно быть достаточно часто, судя по его бледному виду.

– Как всё прошло в школе?

Глотаю горько-сладкий дым. Меня начинает мутить.

– Как обычно, – отвечает Колдер, глядя на экран. – А, ты имеешь в виду своё отсутствие? – Он одаривает меня мимолётным взглядом. – Никто не вспомнил о тебе, кроме пары учителей. Но Кэт сказала, что ты заболела. Так что у тебя есть три дня, прежде чем они начнут беспокоиться. А потом это будет уже неважно.

Тошнота почти поднимается к горлу. Я поспешно перелезаю через Колдера, спотыкаясь об его ноги, и спешу в ванную.

– Твою мать, нельзя аккуратней? – возмущается он, но я уже далеко.

Я склоняюсь над раковиной в ожидании очередного приступа рвоты, но пустой желудок немного успокаивается. Я умываюсь холодной водой. Смотрю в зеркало на своё отражение. Это всего лишь секунда, когда мне кажется, что я окончательно сошла с ума. Я вижу рыжие волосы. Вытянутое узкое лицо с миндалевидными зелёными глазами. На время я выпадаю из реальности, прилагала все усилия, чтобы понять, где я. Кто я. Когда я.

Мой рот закрыт. Отражение шепчет.

«Где ты?»

Я моргаю, и лицо незнакомки сменяется моим. Крохотное сердце бьётся словно птица в грудной клетке. Это же сон. Это был мой сон.

Я пытаюсь вспомнить, кем может быть эта девушка, и откуда я могу её знать. Но натыкаюсь только на пустоту.

Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть.

– Ты в порядке?

Колдер не дожидается ответа, а просто заходит в ванную. Я отхожу как можно дальше от зеркала, чтобы не отражаться в нём. Каким-то образом я боюсь, что он может увидеть в нём чужое лицо.

– Тот факт, что ты постучал, не означает, что можно вваливаться без разрешения, – говорю я, прислоняясь к холодной стене. Я чувствую себя усталой. Колени подгибаются, и я медленно спускаюсь на пол. – А если бы я принимала душ, – я заканчиваю фразу без должной подачи.

– Я был бы только рад, – отзывается Колдер. – А если серьёзно, – он встаёт передо мной. – Что ты делала здесь так долго? Я уже начал думать, что ты сбежала. Или ещё чего хуже.

– Долго? – Я поднимаю на него растерянный взгляд. – Прошло максимум три минуты.

– У тебя совсем плохо с чувством времени.

– Отлично. Пофиг. – Я попыталась встать, но голова пускается каруселью.

– Осторожней! – Британский акцент ясно звучит в этом слове. Мурашки пробегают по всему телу. – Я всегда удивлялся, как ты держишься на ногах. Очевидно, что никак. – Усмехается Колдер. Слишком дружелюбный и непринуждённый тон. Это травка его так расслабила?

Парень помогает мне подняться на ноги. Его тепло остаётся на мне.

– Когда ты последний раз ела? – спрашивает Колдер, выводя меня из ванной комнаты.

– Не помню. Утром. Пыталась.

– Малышка, ты в заложниках, но не в концлагере, мы не заинтересованы в твоей смерти раньше, чем это понадобится.

– Ты не заинтересован. – Перед нами появляется Кристофер. Его руки как всегда сложены на груди. – Я готов избавиться от неё в любой момент.

– Крис. – Я ловлю это слово и пытаюсь проглотить, но слишком поздно. Он слышит его и как будто вздрагивает. – Я уже поняла твоё отношение ко мне, но хотя бы сегодня окажи ответную услугу и перестань напоминать мне об этом.

– Ответную услугу? – не понимает Колдер и подозрительно переводит взгляд с меня на друга и обратно.

– Эта ведьма неплохо готовит, – поясняет Крис.

– Ты что, готовила для него?

Это что, ревность?

– Ничего особенного. – Мне даже говорить даётся с трудом.

– Завтра ты идёшь в школу. – Колдер указывает пальцем на Криса.

– С удовольствием, – соглашается Крис и скрывается в своей комнате.

– Будете ходить в школу по очереди? Совсем не подозрительно.

– Я открою тебе одну маленькую тайну: всем насрать.

Я захожу в комнату Колдера. Здесь до сих пор висит облако дыма.

– О нет, – я машинально поворачиваюсь назад. Колдер этого не ожидает, поэтому успевает остановиться лишь в пяти дюймах от меня. Я бесшумно втягиваю воздух, испугавшись столкновения, но мы зависаем в пространстве. Я смотрю в его затуманенные глаза, я хочу ощутить ту же лёгкость. Но сомневаюсь, что я в подходящем состоянии. – Мне нужно на свежий воздух.

– Сейчас?

– Да. Ты накурил в своей комнате.

– И что?

– Пожалуйста, – молю я.

– У меня план получше.

ТРЕЩИНΛ

––17–

В каком бы плачевном положении я ни находилась, удовлетворение физических потребностей подняло мне настроение против моей воли.

Я о голоде.

Перед тем как вывести меня на прогулку, Колдер настоял на том, чтобы я поела. Это было сложно, но издеваться над своим организмом ещё дольше я не могла.

Теперь я дышу влагой и растворяюсь в изумрудной зелени леса. Я наслаждаюсь присутствием живого человека рядом с собой. Даже если этот человек мой похититель. Последнее время – всё время – я только и делала, что отталкивает людей. Это я умею делать лучше всего. И вот она я. Абсолютно одна.

Но сейчас его рука рядом с моей, и я позволяю себе представить, что её держит он, а не металл, снова душащий моё запястье. Мечты тем и хороши, что они нереальны. Будь это правдой, я бы уже всё испортила.

– Чёрт, здесь плохо ловит сеть. – Колдер нарушает первобытную умиротворённость.

– В этом и смысл.

– Донеси это до Кэтрин в следующий раз. Ах да, – он театрально вспоминает, – следующего раза не будет.

Я закатываю глаза.

– Это уже не страшно и даже не смешно. Просто отпусти меня или убей.

На какое-то мгновение мне кажется, что затихает всё живое. И я. Деревья вдруг смешиваются с небом, а я оказываюсь на земле. Колдер оказывается надо мной. Он всегда надо мной. Линии его лица больше не рисуют надменную безмятежность. Они ожесточились. В глазах пылает огонь ненависти, словно я кислород, подпитывающий его.

– Я уже однажды говорил о твоём остром язычке, – каждая буква – натянутый нерв. Он смыкает руку вокруг моей шеи. – Нужно понимать, что слова имеют последствия.

Хватка настолько крепкая, что кажется, будто на мне ожерелье из его пальцев. Среди океана воздуха, мне начинает не хватать его.

– Я готова нести за них ответственность, – хриплю я.

– Глупая девчонка, – с отвращением выплёвывает Колдер и ослабляет свою хватку. Он ложится рядом со мной.

Что-то не так. Лёд внутри меня тает. Бежит солёной водой по щекам. Влажный холод покрывает мою холодную кожу росой. Серые тучи висят так низко, что я почти ощущаю их тяжесть. Наверно, именно так и выглядело бы моё тело, если бы Колдер довёл дело до конца. Я бы медленно остывала, лёжа на мокрой траве.

Вдох. Выдох. С каждым разом Колдер дышит спокойней. Каждый раз он подавляет в себе зверя, который рвётся меня убить.

Почему?

– Почему ты сдалась? – спрашивает Колдер эхом на мой немой вопрос.

– Вы не дали мне шанса убежать.

– Я не об этом. Ты сдалась ещё задолго до нас.

– Это тебя точно не касается.

Я никому об этом не рассказывала. Я даже себе не позволяла оценить весь масштаб своих ментальных повреждений. Я просто старалась об этом не думать, давая дням плавно перетекать друг в друга.

– Ну же. Иногда незнакомцу довериться проще. Скажем, это будет твоя исповедь перед смертью.

Я слышу нотки издевательства в его голосе. Но не злые. Воздух из моих лёгких паром вырывается наружу, издавая смешок.

– Заткнись. – Свободной рукой я пытаюсь шутливо ударить Колдера, но он перехватывает мою руку и тянет на себя. Я вскрикиваю от неожиданности. – Что ты?..

Я слышу смех, понимая, что он мой лишь через несколько секунд. Я оказываюсь на нём сверху, его губы так близко к моим, что единственной правильной вещью кажется поцеловать его.

Находиться в таком положении слишком хорошо, поэтому я пытаюсь вырваться. Его рука ожидаемо прижимает меня крепче к себе.

– Впервые слышу твой смех, – сообщает Колдер, глядя на меня искристыми глазами. – У тебя красивая улыбка.

Я бы хотела свалить это на действие травки, но его взгляд абсолютно ясный. Свежий воздух почти полностью отрезвил его.

– Окей, а вот это уже страшно.

– Что? Ты боишься комплиментов?

– Да, потому что никогда не знаешь, что за ними скрывается. Особенно если это откровенная лесть, как сейчас.

На этот раз Колдер позволяет мне слезть с него, и мы неуклюже встаём на ноги. Я тут же устремляюсь в сторону дома, потому считаю, что появляющаяся неловкость скоро испортит нашу прогулку. И потому что я очень замёрзла.

– Ты моя заложница, но это не значит, что я не могу оценить твою красоту. Наоборот, я бы даже мог ей воспользоваться.

Всё рушится. Я падаю вниз и уже чувствую ожидаемую боль. Мне говорили, что я красива. Гейб говорил. И он даже воспользовался этой красотой. И всё. Наверно, её достаточно только для этого.

Я ничего не отвечаю на комментарий Колдера. Если на несколько минут я позволила себе представить, что мы в других обстоятельствах, всё так или иначе приходит к одному концу.

Молчание длится недолго. В нескольких метрах от сетевой ямы, сигнал снова начинает ловить и телефон Колдера разрывается от оповещений. Парень внезапно врастает в землю. Меня дёргает назад.

– А Кэтрин не может подождать, пока мы не доберёмся до дома? – раздражаюсь я. Свободную руку я прячу в карман куртки, но та, что в наручниках уже превратилась в лёд.

– Это не Кэтрин. Это Крис.

Колдер хмурится и оглядывается по сторонам, словно пытается вспомнить, в какую сторону нам идти.

– Нельзя возвращаться домой.

– Что? Это ещё почему?

Скользящий взгляд парня останавливается на мне. Его желваки играют.

– К нам наведались инквизиторы, – отвечает он.

Я не очень понимаю, что это может значить, но звучит угрожающе.

– Смею предположить, это за мной?

– Да, и не только. Они знают о твоей матери. Знают, что мы здесь для того, чтобы убить вас. Но всё слишком затянулось, а с терпением у них беда. Точнее, у моего отца.

– Но какое им до этого дело? Я имею в виду, разве не вы сами решаете, кого и когда вам… убивать?

– Нет. – Колдер начинает двигаться в другом направлении.

– Я не понимаю, – жалостно произношу я, пока парень тащит меня за собой.

– Не сейчас. Нам нужно на время скрыться.

– И какие у нас варианты? Вон то дерево или, может быть, папоротник?

– Сначала мы выйдем к трассе, а потом… – Он замирает и начинает прислушиваться. Я тоже пытаюсь, но шума машин поблизости не улавливаю. Однако Колдер, будто что-то услышав, продолжает идти. – А потом мы скроемся в твоём доме.

– Неожиданно.

– Именно на это я делаю ставки.

СКВОЗЬ

––18–

Мы выходим на тропу, которая приводит нас в жилой район. Деревья сменяются домами. Мысль, что мы в месте, где есть люди, немного успокаивает. Но я не узнаю этот район. Я не знаю, где мой дом, и как далеко мы от него.

Колдеру было достаточно взять телефон в руки, чтобы определить наше местоположение. В современном мире нужно быть гением, чтобы суметь скрыться. Или хотя бы избавиться от мобильного телефона, как сделала моя мама.

– Не боишься, что нас вычислят?

– Не сразу, – отвечает Колдер, не отрываясь от экрана телефона. – Так… Вайоминг-авеню. Улица параллельная моей. А это значит, до твоего дома… – парень усердно вглядывается в карту, – около трёх миль. Пошли.

Колдер двигается с места и шагает уверенным шагом вперёд. У меня нет шансов остаться, если я не хочу лишиться своей руки.

– Ты шутишь? Идти пешком три мили? Ну уж нет.

Но независимо от моего желания, а точнее, его отсутствия, я переставляю ноги под тягой Колдера. Пройти пару жилых кварталов было ещё терпимо. Но через двадцать минут позвоночник начинает стонать от усталости, а промозглый холод встраивается в часть моей ДНК. Колдер молчит, время от времени оглядываясь назад, как будто ждёт, что за нами будут следить. Его нервозность передаётся и мне. Почему он скрывается? Почему он скрывается со мной?

– Мэдди? – Мне слышится моё имя.

Что это? Следующая стадия сумасшествия? Сначала чужое отражение в зеркале, теперь голоса.

– Мэдди, это ты? – Голос звучит ближе и явно смеётся надо мной. – Глазам своим не верю, что ты здесь делаешь, да ещё с Макалистером?

От огромного чёрного пикапа к нам направляется Брайан, мать его, Купер. Я в замешательстве осматриваюсь, узнавая этот район. Мы прошли ровно половину.

Колдер тихо чертыхается себе под нос.

– Кэтрин сказала, ты болеешь.

– Да, я… Я как раз от неё, – придумываю я, в надежде, что он не знает, где живёт Кэтрин. – Заходила узнать про домашнее задание и захватить несколько лекций. – Шмыгаю носом для убедительности.

Колдер вибрирует недовольством за моей спиной. Он стоит немного поодаль, чтобы Брайан не заметил наручники на наших руках.

– А ты какого хрена тут? – с вызовом спрашивает Брайан, переводя взгляд на Колдера.

Ох, это был неправильный вопрос. Даже спиной я чувствую, как он напрягается.

– Как раз на тот случай, если встретим тебя.

На этот раз их не сдерживают школьные стены. Я боюсь, что эти перепалки альфа-самцов могут довести до драки.

– Он был у Кэтрин, когда я зашла, – объясняю я. – А потом он вежливо согласился меня проводить. На случай, если мне станет хуже по пути.

Брайан отрывает липкий взгляд от Колдера, чтобы с подозрением посмотреть на меня.

– В общем, мы пойдём, я неважно себя чувствую, – подытоживаю я, чтобы Брайан не успел что-нибудь ляпнуть.

– Я могу подвести тебя, – предлагает он. – Я как раз собирался ехать на тренировку, так что…