Очевидный выбор

Но все мое внимание сосредоточено на Фине, которая еле стоит на ногах. Злость пеленой застилает глаза, я разворачиваюсь к тому парню.

– Ты мерзкий мудак! Нет, значит нет! – ору я. Он настигает меня за считаные секунды, но не успевает ничего сделать, я встаю в стойку, которой меня учил Рафаэль, и мой кулак заезжает ему в челюсть. Острая боль пронзает руку до самого локтя. Трясу ею в воздухе, но другой парень хватает меня за руку, резко разворачивая к себе.

– Какого хрена ты творишь, сука!– – он замахивается, но кто-то другой перехватывает его руку и толкает от меня. Элиот.

– Не трогай её! – рычит он и ударяет ему кулаком в живот.

Воцаряется хаос. Их слишком много. Элиоту прилетает в лицо, а я бью еще одного каблуком в колено. Дверь в бар распахивается, Рафаэль вылетает как раз в тот момент, когда меня обхватывают сзади. Я замахиваюсь и со всей силы врезаю каблуком ублюдку в стопу. Раздаются женские крики. Людей становится больше. Парень сзади меня отшатывается, вопя ругательства. Рафаэль резкими точными движениями укладывает одного за другим. Элиот помогает ему. А я возвращаюсь к Дельфине. Она уже спустилась по стене на землю.

– Фина!Эй! – я трясу её, пытаясь привести в чувства, но она едва ли может сфокусировать взгляд.

Твою мать! Твою мать!

Кто-то пихает меня, и я падаю на задницу. Ауч! Пытаюсь подняться, но это сложно, когда рядом с тобой настоящая драка. Один парень валит Элиота на спину и наносит удары по лицу. Не раздумывая, я запрыгиваю этому мудаку на спину и начинаю душить. Он тут же выпрямляется, пытаясь скинуть меня, но я крепко вцепилась в него всеми конечностями. Его рука хватает прядь волос и тянет. Из меня вырывается крик вместе с ругательствами. Голову пронзает боль, но я только сильнее сдавливаю горло. Его локоть врезается мне в бок, и я снова кричу, падая. Но чьи-то крепкие руки успевают подхватить меня прежде чем мой зад встречается с землей. Раздается сирена.

– Полиция! – разносится со всех сторон.

Меня разворачивают на месте.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает Рафаэль.

– Да. – стону я, хватаясь за бок. Его взгляд тут же устремляется к тому месту. – Дышать можешь?

– Что?

– Ответь мне, Дана, черт возьми!

– Да. –  делаю пару глубоких вдохов.

– Хорошо.

Люди выбегают со двора. Я ищу глазами Элиота. Он трясет головой недалеко от нас, губа и висок кровоточат.

– Элиот!

Он поворачивается к нам.

– Ты сумасшедшая! – усмехается он, но тут же морщится, прикладываю руку к губе.

Так, он в порядке. Теперь Дельфина. Подбегаю к ней и пытаюсь поднять. Но тщетно. Рафаэль возникает рядом и одним рывком поднимает её на руки.

– Нужно уходить. –  говорит он.

– Но мои вещи…

– Я заберу. – к нам подходит Элиот. – Ты доверяешь ему? -кивает в сторону Рафа.

– Да. – тут же отвечаю я.

– Тогда уходите.

– А как же ты?

Он подмигивает и растягивается в полуулыбке.

– Я справлюсь.

25

Эмма в ярости. Но не из-за меня, точнее, совсем не из-за меня, а из-за мудаков, которые скорей всего опоили Дельфину и пытались изнасиловать. После того, как мы убедились, что ее желудок пуст, а она сама в состоянии выдавать членораздельные предложения, Эмма уложила её в кровать. А мы разместились на балконе. Она с сигаретой, а я с кофе.

– Я всегда этого боялась. – признается она. – Именно этого. Черт!

– Прости, я должна была лучше за ней присматривать. Это моя вина.

– Нет. Даже не смей брать ответственность за этих животных! Ты ни в чем не виновата. У Дельфины есть своя голова на плечах, по крайней мере, должна быть. Но и она в этом не виновата, даже если бы она обкурилась в хлам, ни у кого нет права творить такую хрень!

– Согласна. – бормочу я, отпивая кофе.

– Меня просто бесит, что в двадцать первом веке девушкам приходится оглядываться по сторонам из-за таких мудаков. Это несправедливо.

Она выдыхает, сбрасывая пепел.

– Зато у нас есть острые шпильки.

Из Эммы вырывается грустный смешок.

– Элиот рассказал по телефону, как ты не думая налетела на них. Спасибо. Если бы не ты, не знаю, что могло бы…– её голос обрывается.

– Эй, – отдергиваю ее от темных мыслей. – ничего не произошло, по крайней мере, ничего серьезного.

Рефлекторно тянусь к боку, который отдается тупой болью при определенных движениях. Костяшки пальцев горят, но лед не нужен. Рафаэль сказал, что я бы поняла, если бы ушибы были серьезные. А еще он, кажется, был горд за то, что я правильно ударила. Что уж говорить, я и сама гордилась собой. Хоть где-то эти навыки пригодились.

– Знаю. Только надеюсь, что этот инцидент научит её чему-то.

– Она научится. Дельфина сильнее, чем ты думаешь. Она просто не хочет, чтобы что-то сдерживало её, хочет жить полной жизнью и наслаждаться каждым моментом.

И я её в этом понимаю.

– Да, она всегда такой была.

– И мне кажется ей не хватает сестры.

Она поднимает на меня глаза, полные вопросов.

– Фина сказала, ты заменила ей маму.

Эмма отворачивается к горизонту и судорожно втягивает дым.