Здравствуй, папа!

– Ммм…

Блин! И почему все так сложно? Эмма вряд ли рассказала Алисе о том, какое предложение я ей сделал. Следовательно, ее дочь не понимала, что отправляется на этот праздник как ребенок моей «девушки», а не в каком-то ином качестве.

– Ты должна называть Влада как угодно, но только не папой! – сказала Эмма, повернувшись к Алисе. – Мы же с тобой об этом говорили.

– Говорили! Но я уверена, что он – мой отец!

Я взглянул на Алису в зеркало. Она отвернулась к окну, сложила руки на груди и всем своим видом показывала, что возмущена до глубины души.

Тут же на память пришли слова Эммы о том, что Алисе очень нужен отец. Бедная девочка… Какой-то прохиндей их бросил, а страдало сейчас совсем невинное дитя.

– Лисенок, давай сегодня просто поиграем в игру, – как можно мягче сказал я и тут же почувствовал, как на меня воззрились сразу две пары глаз.

Оно и понятно. Подобных нежностей я не ожидал от себя в первую очередь.

– В какую? – с осторожностью спросила Алиса, и я улыбнулся.

– Твоя мама – принцесса, которую я пригласил на бал. А ты – моя маленькая помощница. И никто не должен знать, что ты считаешь меня своим папой. Это будет нашим секретом. Идет?

Я увидел, как тонкие пальцы Эммы сжались. Она скомкала ткань простого, но элегантного платья и отвернулась к окну.

– Идет! – откликнулась Алиса, и я выдохнул с облегчением.

Хотя, надо было признаться самому себе – от готовности девочки поиграть во что угодно, но все же продолжать считать меня отцом, стало как-то некомфортно. Но сейчас я был вынужден существовать в заданных условиях.

– Крамольский, можно тебя на секундочку?

Лена совершенно бесцеремонным образом утащила меня в сторону, стоило мне с Эммой и Алисой появиться на дне рождения отца.

Может, капкейки уже привезли, и сейчас сестра расскажет, что думает о моей затее?

– Да? – нахмурился я, когда мы очутились чуть поодаль от оживленной толпы, состоящей из приглашенных гостей.

Эмму и Лису уже атаковала моя мать в компании подруг, но, кажется, помощи им пока не требовалось. Ни тем, ни другим.

– Откуда ты взял эту свою Эмму? – потребовала от меня ответа сестра.

Да какого хрена? Чего ей вообще от меня нужно?

– Тебе какое дело? – совсем невежливо процедил я.

– Да просто…

Лена замялась, и я не понимал, что вообще происходит.

– Просто – что? – перешел я в наступление.

Если сейчас сестра скажет, что это все подстава, клянусь, я взорвусь к чертям.

– Ну… ничего. Хотела понять, что за Эмма такая. – Лена вдруг смягчилась и, подхватив меня под локоть, спросила: – А Алиса? Такая милая девочка.

– Это дочь Эммы от первого брака. Или ей запрещено иметь детей?

Лена поджала губы. Вновь бросила взгляд на Алису и Эмму, окруженную моими родственниками. На мгновение на ее лице мелькнуло что-то странное, но тут же исчезло.

– Не запрещено. Конечно, нет, Крамольский, – пробормотала Лена и добавила более жизнерадостным тоном: – Ну, пойдем к остальным! Праздник только начинается.

И я, выдохнув с облегчением, кивнул:

– Пойдем.

По дороге в дом его родителей мы с Крамольским совершенно не додумались обсудить то, что мне нужно будет делать. Даже легенду о своем знакомстве не придумали. И теперь, находясь в обществе окруживших меня любопытствующих родственников жениха, я проклинала свою забывчивость.

Хотя находчивости меня никто не лишал. Другое дело, что я не совсем понимала, чего именно ждет от меня Крамольский. Знала лишь, что мне нужно отпугивать его потенциальных невест, а вот в случае с родственниками… вряд ли он хотел, чтобы я произвела на них дурное впечатление.

– И как же вы с Владиком познакомились? – с пристрастием допытывалась его мать, представившаяся Инной Владимировной. Остальные женщины, окружившие меня, точно стая воронья, лишь молча смотрели. Я быстро поняла, что в этой компании мать семейства – главарь. И именно она будет задавать тон нашему разговору и тому, как будут относиться ко мне другие.

На вид это была милейшая женщина, надо сказать. По факту же она оказалась настоящим Гитлером в юбке, и ее светлые глаза, чуть выцветшим серым оттенком напоминавшие глаза сына, смотрели на меня как два ружейных дула.

– Нам помогла счастливая случайность, – вежливо улыбнулась я в ответ. Раз мы с «Владиком» ни о чем толком не договорились, я решила придерживаться версии, наиболее близкой к истинной. – Однажды он просто позвонил в мою дверь и… это была любовь с первого взгляда! – мечтательно закатила я глаза.

– И зачем он позвонил в вашу дверь? – продолжала допытываться мать Крамольского.

– Просто ошибся адресом, – пожала я беззаботно плечами. – Но это лучшая ошибка, что случалась со мной в жизни! – призналась задушевным тоном.

– Ну еще бы! – фыркнула Инна Владимировна. – Кому нужна женщина с прицепом!

Теперь уже она меня рассердила. Особенно сильно задевал тот презрительный взгляд, которым она одарила Лису.

– Не понимаю, о чем вы, – сухим тоном откликнулась я, при этом держа на лице дежурную улыбку.

– Об этом, – кивнула гарпия на Алису.

Ну, это было уже слишком! И так как стало вполне ясно, что мамаше дорогого жениха я не понравилась, сдерживаться далее я не стала.

– Это не «это», – заметила я сладчайшим голосом, – а моя дочь. Женский род. Русский язык, первый класс.

Эта колкая ремарка доходила до Инны Владимировны добрых полминуты. А когда наконец долетела по адресу, гарпия стала аж пунцовой. Вероятно, то, что его мать заметно поменяла цвет кожи, заметил и сам Крамольский, потому что прежде, чем Инна Владимировна успела как-то отреагировать, он нарисовался рядом. Положил свою руку мне на талию собственническим жестом, и я тут же ощутила, как к телу прилил внезапный жар. Совершенно неуместный сейчас. Да и в любое другое время – тоже!

– Папа, где ты был? – тут же поинтересовалась Алиса, которая до этого момента стояла, непонимающе хмурясь от всего происходящего.

– Эта девчонка называет тебя папой?! – возмутилась Инна Владимировна, а я на миг похолодела. Вот блин! Как же отучить Лису обращаться так к Крамольскому?

Но долго теряться я не стала. Снова растянув губы в улыбке, заметила:

– А почему нет? Мы ведь уже почти одна семья! И скоро узаконим свои отношения, правда, любимый?

Повернувшись к Крамольскому, я заглянула ему в глаза, изобразив восторженно-счастливый вид.