Папа, что ты натворил?

– Слава богу! Все живы и здоровы! – притворно восхитилась Валентина.

Я проигнорировала слова подруги. Да, она не была такой тревожной, как я, но и сыновья у нее росли сами по себе прекрасно. Не нуждались в маме и даже заявляли ей, чтобы она почаще отсутствовала дома. Правда, и были они давно уже в подростковом возрасте.

Я выскочила в прихожую, куда уже зашли дед и Катенька, о чем-то кому-то бесперебойно вещающая.

– И тогда он сказал, что мне нужно подрасти. А еще, папа…

Она запнулась, увидев меня, я же вскинула брови и сложила руки на груди. Что еще за новости? Какой-такой папа? Мы ведь давно выяснили, что ее отец – капитан подводной лодки, которая никогда не всплывает.

– Мы нашли папу! – заявила мне Катя, и рядом со мной послышался голос Вали:

– Вот те раз!

Сердце мое сначала замедлилось, а потом стало отбивать бешеный ритм в грудной клетке, когда я посмотрела на деда, а тот отвел глаза. Нет-нет! Только не это, пожалуйста! Пусть эта чертова лодка ляжет на дно и ее капитану даже не придется оказываться на поверхности, чтобы продлить контракт.

– Я надеюсь, что это шутка, – прошептала и шагнула к выходу из квартиры.

Распахнув дверь, я обнаружила за ней…

– Вот же черт!

– Лина – это я!

Дернув на себя дверь, которая сейчас была ну очень тяжелой, потому что ее держал Сергей Громов, мой бывший муж, я попыталась захлопнуть ее, но он мне этого сделать не позволил.

– Тут какие-то следы, – сказал он, нахмурившись.

Вел себя так, как будто каждый день приходил ко мне вот так вот ближе к обеду и мы с ним вели непринужденные беседы.

– Что ты здесь делаешь? – прошипела я, все же поняв, что с дверью мне не совладать.

Точнее, с одним весьма конкретным мужчиной, которого я хотела сейчас видеть даже меньше Макарова.

– Я приехал, потому что этот старый… Семен и твоя дочь прибыли в мой офис и сказали, что тебе нужна помощь.

Господи, только не это! Только не это отчаянно колотящееся сердце, которое реагирует на вполне конкретного мужчину. И только не тот факт, что Сергей узнал о своем отцовстве!

– Мне не нужна помощь, – соврала я. – Отпусти, пожалуйста, дверь!

– Мам… папа все знает, мы ему рассказали, – послышался позади голосок дочери.

Я обернулась к ней, чем и воспользовался Сергей. Он шагнул в квартиру, оказался лицом к лицу со мной. Так близко, что у меня даже дыхание сбилось окончательно. А от аромата его парфюма вообще снесло крышу.

Это была минутная слабость. Я тут же приказала себе вспомнить все то, из-за чего мы расстались, что превратило меня в снежную королеву. Никаких чувств к этому мужчине, никаких эмоций, никаких мыслей о нем. Вот и славно. Так лучше.

– Что вы ему рассказали? – потребовала я ответа, пока дедушка пытался сделать вид, что его вообще здесь нет, а Катюша принимала боевой вид.

Сбившаяся набок корона, которую я купила своей принцесске, а также волшебная палочка в руке дополняли картину, делая ее в какой-то мере забавной. Однако мне было не до смеха.

– Мы рассказали все! Про Макарова и про то, что он тебя… ну, достает.

Катюша сначала запнулась, а потом сделала глубокий вдох и выдала:

– А еще – что я его дочь.

Она указала палочкой на Громова. Он стоял, заложив руки в карманы брюк и смотрел на нас с интересом.

– Но он почему-то в это не верит, мамочка. Вот и расскажи, что родила ты меня именно от этого папы. Тогда мы сможем жить одной большой семьей, как живут другие дети.

Боже, где же я так нагрешила-то?..

– Он тебе не верит потому, что это так и есть. Сергей – не твой отец, Катюша, – ответила я как можно спокойнее, хотя в голове уже мелькали картинки того, что может последовать за визитом Громова.

Теперь у меня будет больше на один повод выходить из дома пореже. Хотя, Сережа пошел дальше, чем Макаров – он уже стал вхожим в наш дом.

– Гель… это я привел Катю к отцу, – подал голос дед, но я на него зашипела:

– Перестань так говорить! То, что именно Громов папа Кати, – только твои догадки!

– Но ты папу постоянно ругаешь! – продолжила дочь. – Тетя Валя подтвердит!

Я бросила растерянный взгляд на подругу. Если и она встанет на сторону этих троих – все. Моя крепость падет сама по себе.

– Это так, – кивнула со знанием дела Валентина. – Но, Катюша, если бы я рожала от всех, кого ругаю, мне бы пришлось для своих детей заказывать персональный автобус, чтобы возил в школу. А то и три!

Возникла пауза. Катя смотрела то на меня, то на Громова, при этом в глазенках ее было такое разочарование, которое было наверняка направлено в мою сторону, что мне даже захотелось тут же признаться в том, что родилась она от кого угодно, кого бы дочь ни назвала. Дед был недоволен, но я понимала, что он будет стоять на своем. А Громов… Громов глазел на меня так, как будто видел впервые. Я даже узрела восхищение в том, как он на меня смотрит. Глупости.

– Лин… Может, поговорим наедине? – предложил Сергей.

Я тут же вскричала:

– Нет! – Потом все же подумала и добавила: – Да.

Брови Громова приподнялись, и он усмехнулся. Надо запретить ему так делать, это вызывает во мне слишком бурные чувства и воспоминания.

– Да, хорошо. Идем в комнату и поговорим наедине, – согласилась я.

Катюша просияла, как будто предполагала, что мы не беседу беседовать направляемся, а делать вот таких вот прекрасных новых девочек. Или мальчиков.

– А мы втроем посмотрим, как там пирог, – со значением в голосе проговорила Валентина.

Она взглянула на Сережу с немым предупреждением во взгляде. Я так и читала в ее глазах: обидишь Ангелину, тебе конец! Послав мысленную благодарность Вале, я прошла в комнату, и как только в ней же оказался Громов, закрыла за нами дверь.

– А здесь почти ничего не изменилось, – сказал он, пройдясь по помещению.

Подошел к столу, взял с него фоторамку, в которой находился наш с Катюшей снимок. Раньше вместо него была фотография с самим Сережей.

– Здесь изменилось все, – отрезала я, когда мне не понравилось, с каким теплом посмотрел бывший муж на меня и мою дочь. – Давай объяснимся и ты можешь быть свободен.