Измена. Сладкая месть

Моя сестра была самым сдержанным и спокойным человеком. Она всю жизнь исповедовала религию: чем тише говоришь, тем лучше тебя услышат. Тоже из-за отца кстати. Он любил поорать и на нас, и на маму.

– Да-да, я визжала не хуже папы. В лучших традициях, так сказать. И знаешь, мне стало легче. Видимо, они орут, чтобы выпустить пар. А я его переваривала. Как газы, что ли. Для здоровья полезнее – пернуть.

Я прыснула.

– Потрясающая метафора, систер.

– Знаю. Можешь цитировать.

Теперь я хохотала в голос.

– Не представляю, в какой момент будет уместно сравнить нервный срыв с пуканьем.

– В любой.

Настя глотнула вина. Складывалось ощущение, что этот вечер нужен был ей не меньше, чем мне. Сестра продолжила откровенничать.

– Дима офигел, конечно. Он от меня такого не ожидал, обиделся, надулся, ушел. А мне было все равно. Я гуглила особенности развода с детьми и квартиры около парков.

– До такой степени?

– Да, радикально. Но помнишь, что я говорила про мужа?

– Что он ушел? Или офигел?

– Не, он у меня молоток. Походил в тот день вокруг дома полчасика и вернулся остывший. Пока я гуглила развод, он договорился с бабульками о помощи и нашел нам семейного терапевта.

– Психолога?

– Именно. Мы несколько месяцев были в терапии. Я кучу всего интересного о себе узнала. Про отца вот. Это там мне рассказали. А я тебе рассказываю, потому что это очень важно понимать. Мы застряли в комплексах, сами себе портим жизнь.

Настя допила игристое и одним гениальным мановением пальчика заказала новую бутылку.

– И не ворчи! – обрубила она мои возражения. – Будем пить за такие шикарные дела.

– Будем, – согласилась я встрепенувшись.

К алкоголю у меня всегда прилагались приключения. Поэтому обычно я ограничивалась двумя бокалами. Но что со мной случится в компании Насти? Она серьезная и строгая мать двоих детей. Сестра всегда умела меня образумить.

Пока больше приключений мне хотелось общения. Настя выговорилась, и потребовала продолжения истории про легкие деньги.

После третьего бокала я почти закончила рассказывать про энергию Вадика и выходное пособие.

– Можно подумать, это я завела любовницу, которую нужно выгуливать по дорогим ресторанам и возить в пафосные санатории. Нет, я серьезно могу. Не смейся. Но пока не нашла постоянную работу лучше не буду.

– Как там мама говорила? Даст бог зайку, даст и на лужайку.

Мы захохотали хором. Я давно так не веселилась с сестрой.

– Лужайка работает. Я бы сказала, мне невыносимо везет. Я бесплатно доживаю в квартире, скоро перееду. Заказы есть. Свободного времени куча. Если бы еще…

Я не стала договаривать. Стыдно было признаться. Но Настя догадалась.

– Секс?

– Да.

– Свидания? – предположила она. – Так все сейчас делают.

– Не готова я, Насть. Мне все еще больно. И я чувствую себя иногда очень тупой. Если бы тогда Скобелев не подошёл ко мне в кофейне…

– Ой,-ой, ой, – Настя заерзала на своем месте. – Ты мне так про него и не рассказала. Что это был за мужик? Муж той бабы?

– Да. Если честно, он охренительный. Но временами я его ненавижу. Если бы не он, я бы продолжала жить с Вадиком.

Настя недовольно причмокнула.

– Продолжала бы быть дурой, задевать рогами потолок. Ты должна благодарна ему быть, – выдала она.

– Возможно. Но часто ловлю себя на мысли, что он виноват. Хотя, конечно, это не так.

– Ты меня очень напугала, когда поехала с ним, – призналась Настя. – Я чуть не померла от страха. Как можно сесть в машину к незнакомцу. Вдруг он маньяк?

Я захихикала не хуже тех маньяков.

– Ты бы его видела, Насть. Боюсь, я бы не стала сопротивляться такому маньяку. Он чертовски хорош. Не понимаю, куда смотрела его жена. Что нашла в Вадике?

– Так, может, он маньяк, – повторила Настя.

Мы допивали вторую бутылку. Павел Скобелев все сильнее волновал меня. Я хотела рассказать Насте про его красивые очки, широкие плечи и потрясающую алую рубашку. Моим планам помешал муж сестры. Его физиономия возникла на экране мобильного, сообщая о тихом звонке.

– Прости, – шепнула Настя и взяла трубку.

Она почти ничего не говорила мужу, только слушала. Я поняла по ее недовольному лицу, что сейчас останусь одна.

– Витька ноет, – не разочаровала сестрица. – Может, ничего страшного, но лучше поеду домой. А то еще сойдет с ума мой отличный муж-ипохондрик.

– Конечно. Дети – святое, – вошла я в ее положение. – Здорово, что вырвалась.

– Да, Димка еще долго продержался. Я думала, мы на часик, максимум. Ладно, родной пупс, не пропадай. Люблю тебя.

Она чмокнула меня в щеку и снова элегантно махнула официанту.

– Пополам, – попыталась я вклиниться в счет.

Настя сморщила нос и показала мне средний палец. Она оплатила наш ужин, вызвала машину и умчалась к своим мужикам.

Я осталась одна доедать осьминога под Просекко и думать о Скобелеве.