Полюби меня

– У тебя контракт, – он сжимает мои плечи и тихонько встряхивает, – я тебя не отпущу.

– Борис, мы же оба не живем нормально, пожалуйста. Я хочу быть свободной и забыть тебя.

– Нет, – Борис качает головой и быстро выходит из кабинета прочь.

Ну, вот и все, я опять размазана, как муха на лобовом стекле автомобиля, который несется по автостраде.

Добила меня выписка с общего счета с мужем, я заказала отчет по всем расходам с начала года. И выбитое там сухими цифрами не стало для меня сюрпризом. Поездки, командировки, в которые он отправлялся один, часто содержали траты на двух человек.

Трезвей, Аня, трезвей от него.

Весь остаток дня прошел в каком-то мороке, а в конце дня я поехала домой все же на метро, и костюм ожидаемо был испорчен какой-то кляксой.

Квартира встретила тишиной и полным одиночеством. Хоть ты кота заведи, чтобы кто-то ждал дома.

«Буду через пять минут. У меня коньяк, лимоны и новости. Катя».

Вообще, такому сообщению я не удивилась, коньяк и лимоны у нас случаются раз в пару недель это точно. Что за новости, непонятно, но голова и так лопается от проблем. Так что я просто забиваю и бегу в душ на пару минут, чтобы освежиться.

Катя появляется на пороге подозрительно улыбчивой, и меня это настораживает.

– А ты чего кислая? – подруга сдувается и всовывает мне в руки лимоны. – Вы друг другу подходите, – комментирует она мое настроение.

– Ну, спасибо, – щурюсь я и прохожу на кухню.

– Рассказывай, – Катя сбрасывает куртку и туфли в прихожей и следует за мной.

– Я сходила на обед со знакомым.

– А Борис приревновал, – закончила за меня Катя.

– Да, – я достаю донышко и нож, чтобы нарезать лимоны. – Я хотела уволиться, но он требует отработку по контракту.

– Сволочь он, Аня. Ну, расскажи, опять же лез к тебе, – Катя аж скрипит зубами и откупоривает коньяк.

– Лез, – я уже не сдерживаюсь и заливаюсь слезами.

– И трахнуться предлагал. Ой, прости, заехать в гости поговорить. Сколько вы с ним уже наговорили так? – нажимает Катя.

– Катя, я все понимаю, но я его люблю, никак не получается забыть.

– Пей, – подруга ставит передо мной рюмку и начинает нарезать лимоны.

– Аня, твой Борис – классический мудак. Он на двух стульях усидеть хочет. Неужели ты думаешь, что он с ней только ради ребенка? Открой глаза. Ты для него удобный запасной аэродром. Он тебе эти песни петь будет, пока ты будешь слушать, развесив уши.

– Катя, я не знаю, как его забыть, он же все время рядом. Говорит, что любит и жить без меня не может.

–Аня, блин, включи мозг. А что еще он может сказать влюбленной в него дурочке, чтобы удержать рядом? Вздрогнули.

Катя чокается со мной рюмкой и выпивает до дна, я следую ее примеру и закусываю лимоном.

– Тебе нужно его забыть.

– И как? Сделать себе лоботомию? – грустно усмехаюсь я.

– Тебе нужен мужик, который из тебя всю дурь выбьет.

Я поднимаю на подругу широко открытые глаза и смаргиваю.

– Тебе нужен хороший трах.

– И где мне его взять? – сглатываю я.

– Пьем, – подруга наливает еще по одной. – Хороший коньяк, – жмурится она.

– Да, неплохой, – жду, что Катя скажет дальше, а в груди скребет смутное сомнение.

– Тот мужик из привата, помнишь?

– Ну как такое забудешь, – настораживаюсь я. Всего раз в жизни голой задницей вертела в стриптиз-клубе.

– Требует еще одну встречу.

– Что? – мне кажется, я не расслышала.

– Заплатит пять штук.

– Сколько?

– Баксов.

– За стриптиз? – уточняю я.

– Да, стриптиз и еще секс.

– Катя, ты сдурела? – подрываюсь я. – Я не проститутка.

– А я да. И знаешь, мне пять штук еще ни разу не предлагали, – она выпивает очередную рюмку и ставит пустую на стол.

– Я не могу, – качаю я головой.

– Аня, я видела, как ты на него смотрела. Да ты прямо там готова была ему дать. И если бы я не появилась, дала бы.

– Дала бы, – обхватываю лицо ладонями, – но это же ненормально.

– Я не буду тебя заставлять и давить, – Катя пожала плечами. – Подумай до завтрашнего вечера. Он предложил, я передала. Таким, как он, не отказывают. Но если ты точно скажешь нет, я скажу правду, да и все. Будь, что будет. Позлится и остынет. Не прибьет же он нас, наверное.

– Как его зовут? – задаю, наконец, вопрос, который мучил меня с самой той встречи в баре.