Злость и обида внутри меня закипели, и захотелось оттолкнуть от себя Джэя как можно сильнее, но я сдерживала свой порыв.
Мы стояли и смотрели друг на друга. Говорить что-то мы уже не хотели.
4
Я смотрела на него, уже полностью успокоившись. Джэй смотрел на меня так же равнодушно.
– Выговорилась? – спросил он.
– Да, – выдохнула я, – прости за идиота.
– Да ничего, возможно, ты права. Веду себя как идиот, а, может, и без «как».
Я не испытывала зазрения совести, ведь Джэя я никогда не могла понять. Одно я знала точно, он был в меня по уши влюблен. Тогда не понимаю, зачем весь этот спектакль с дружбой и выставлением меня перед своими друзьями своей девушкой? Почему так сложно сказать: «Биа, ты мне симпатична, давай встречаться?». А стала бы я? Конечно, нет, ведь я к рыжему парню не испытывала никаких нежных чувств. Возможно, он и сам это знает, поэтому не пытается испортить наши отношения своим признанием в чувствах ко мне. Хотя, нет, я преувеличила его умственные способности и понимание сути дела, он просто трус. Он боится сказать мне о своих чувствах. А я бы смогла на его месте? Нет.
– Ты мы идем гулять, или ты вытащил меня из дома только чтобы поговорить о поцелуе. Знаешь, это можно было обсудить и через What’sApp.
– Я хотел заглянуть тебе в глаза, когда ты будешь честно, – он показал руками кавычки, – мне отвечать на мой вопрос.
– Что за недовольный тон снова? – протянула я, втягивая шею в поглубже в куртку.
– У меня недовольный тон? – хмыкнул Джэй, ткнув себе пальцем в грудь.
Чувствую, назревает выплеск эмоций номер два.
– Ну не у меня же, – ответила я.
– Триша, – устало выдохнул Джэй, – хватит. Неужели тебя так задел разговор о поцелуе?
Я остолбенела.
Что?
Причем тут поцелуй?
Идиот! Зачем вообще было приплетать поцелуй?
– В разговоре о поцелуе не было ничего не обычного, – я пожала плечами.
– Триша, давай, сознайся, что что-то ощутила во время поцелуя, – устало протянул Джэй.
Стоп!
Куда-то не туда пошел наш разговор!
– Джэй, перестань, ничего я не почувствовала, – я пыталась вложить в голос уверенность, вроде получилось, – ты мне просто друг. А два месяца назад был вообще просто одноклассником, таким же как все. Обычным.
В глазах друга я прочитала обиду, и у меня ущипнуло в груди.
Чертова гордость!
Чертов страх!
«Да, Джэй, я почувствовала совершенно не привычные ощущения во время поцелуя. Похоже, ты мне нравишься» – мысленно проговорила я, чувствуя, как немеет мой язык.
Я никогда не смогу ему это сказать. Как только я хочу, чтобы мысли стали словами, язык отказывается поворачиваться, а губы немеют. И я не могу победить свой организм, не могу победить свой страх, стеснение и что-то еще. Вдруг я ошибаюсь, и он не любит меня. Вдруг, он предложил дружбу мне только потому, что видел, что в классе я держусь от всех на расстоянии и большую часть времени провожу в одиночестве, вдруг это было жалостью. Вдруг он тогда представил меня своей девушкам друзьям, не потому что по уши влюблен, а потому что он не хотел выглядеть лохом на фоне ровесников, и я оказалась единственным вариантом.
Тогда он последняя сволочь, раз позволяет себе играть со мной!
Я почувствовала, как глаза защипало, и моментально опустила взгляд в снег.
Джэй все же это заметил.
– Триша, ты чего? – он слегка наклонился ко мне.
– Я Биа, – тихо ответила я, рассматривая снег и ожидая, когда пелена сойдет с глаз.
Дура! Плачу из-за бессмыслицы!
– Биа, – он сел передо мной на корточки, заглядывая в лицо. К этому моменту мои глаза были чистыми.
– Что? – спросила я.
– Ты врешь мне? – так же тихо спросил он.
– Нет, – я подняла голову, и парень моментально выровнялся, – с чего ты это взял? Я ведь только что дала тебе понять, что ты друг, и наш поцелуй был только для того, чтобы впечатлить этого Эда.
Я говорила это, понимая, что внутри испытываю нестерпимую боль.
Мне хотелось плакать, прижав руки в груди, ведь там все выжигала совесть.
Совесть. Неужели она есть у меня?
– Во сколько тебе выставили штраф? – спросил Джэй, и я не сразу поняла, о чем он.
– Что? – переспросила я, концентрируя внимание на его словах.
– Штраф, – тихо ответил он.
– Ох, – я словно очнулась после долгого кошмарного сна, – пять тысяч.
– Ясно, – устало выдохнул он, – знаешь, Биа, – он тяжело и печально вздохнул, – ты свободна.
Я остолбенела.
– Что? – переспросила я, зная, что выгляжу как идиотка.
– Я отпускаю тебя. Я хочу снова стать серым парнем из толпы, просто одноклассником.