Русский излом. Роман в трех частях

Здесь необходимо рассказать о самих Астафьевых. Дед, построивший «родовое гнездо», происходил из крепостных барина Баташова. После отмены унизительного рабства он стремительно разбогател. Злые языки поговаривали, что деньги он добыл, ограбив на пару с сыном темной осенней ночью проезжего купца. Кое-кто предположил, что Астафьеву «дался"клад, зарытый в давние времена местным боярином в страхе перед опричниками Ивана Грозного. Но скорее всего, Астафьеву-деду полученная свобода открыла новые возможности, и он ими удачно воспользовался.

Он начал торговать льном, вытесняя одного за другим соперников, и вскоре прибрал к рукам весь товар в своей, а затем и в соседней волости. Удача способствовала ему, настал день, и Иван Астафьев (так звали деда), открыл магазин в Песчанске, а через год и в Санкт-Петербурге.

В столице он наладил связи с английскими и шведскими купцами, и вот уже изделия из Песчанского льна вышли на европейский рынок. Маленький заводик по переработке волокна давно вырос в большое предприятие, которое давало работу многим жителям Песчанска.

Не умевший расписываться Иван оплатил хорошее образование единственному сыну Федору, для этого он «купил"себе и сыну дворянство,«подмазав"кого нужно, и в губернии, и в столице.

Федор, унаследовавший отцовскую деловую хватку, получил прекрасное образование- он закончил гимназию в Песчанске и коммерческий факультет в Санкт-Петербурге. Вернувшись в деревню обладателем престижного диплома, Федор вознамерился жениться.

Какое огромное разочарование его постигло, когда высилось, что помещичьи дочки не считают его ровней себе и достаточно родовитым. В деревенских же простушках он и сам не был заинтересован.

На помощь пришел отец: он высватал для сына дочь своего бывшего барина Баташова, восемнадцатилетнюю Настеньку. Являлось ли это своеобразной местью крепостного своему господину в прошлом, доподлинно неизвестно, однако, женившись на Баташовой, Федор утер нос брезговавшим им барышням.

Этот брак был выгоден обеим сторонам: Астафьевы приобщились к «голубой крови», а впавшие в нищету Баташовы приподняли голову после того, как Иван оплатил их долги.

Федор покупал драгоценности для юной жены. Настенька же, не будучи мотовкой, попросила мужа не входить в ненужные траты. Она редко выезжала, посвятив свою жизнь детям, а их появилось в семье пятеро. Старший сын Митя, как нам уже известно, получил офицерский чин и служил в Песчанске. Второй сын Илья изучал юриспруденцию в столице и домой приезжал только на каникулы.

С родителями оставались две дочери-пятнадцатилетняя Анна и одиннадцатилетняя Маруся. И ещё самый младший Ванечка.

Дед Иван умер год назад, успев порадоваться на внуков. Федор Иванович продолжал семейное дело, а верная супруга Анастасия Александровна умело вела дом. Шли годы, дети подрастали, счёт в банке увеличивался.

Казалось, так будет всегда под сенью распустившегося крыла двухглавого орла.

Глава 3

Ранним утром экипаж, в котором разместились Астафьевы, тащился по лесной дороге. Капли росы падали с ольховых веток на полусонных пассажиров, вздрагивающий от утренней прохлады.

Молодой мерин Орлик, обычно резвый и игривый, дремал на ходу и едва не свернул на отрезок, ведущий к болоту.

Крупные ягоды лесной земляники соблазнительно краснели на обочинах, иногда в густой траве показывались шапочки грибов, но сегодня это изобилие никого не заинтересовало.

Астафьевы ехали в Залесье, в имение Талановых, на день рождения младшей дочери. Понятно, что обе семьи связывала дружба.

В преддверии праздника каждый из Астафьевых предвкушал приятное времяпровождение. Маруся радовалась поездке больше других, ведь именинница была ее лучшей подругой.

Поскрипывая, экипаж выехал из леса и покатился по полю. Запахло таволгой и цветущей гречихой, а тишину нарушал лишь стук лошадиных копыт и стрекот цикад.

День обещал быть жарким, солнце уже высушило росу, и горячий воздух дрожал, искажая линию горизонта.

Маруся рассеянно смотрела по сторонам, выискивая изменения в знакомом пейзаже. Вот здесь разросся Иван-чай, а в прошлый раз виднелись только зелёные побеги,

Здесь- горка из рыхлой земли, ясно, что накануне покопался крот. А по краю поля высыпало столько васильков, что хватит сплести венок.

Сестрица Аня раскрыла зонтик от солнца- настоящий «взрослый» зонтик, одолженный у мамы. Аня боится загорать: ее белая кожа моментально покрывается веснушками. Марусе на веснушки наплевать, она и так самая красивая девочка в округе. Об этом говорят все мамины знакомые, а таким изысканным дамам, как помещица Вера Павловна Благовидова, проводящая каждую зиму в Италии, можно верить.

Маруся пока не поняла, радоваться своей красоте или печалиться, но похвалы взрослых ей были приятны.

Плохо то, что Анна завидовала ей и даже не пыталась скрыть это. Вот и сейчас она с недовольным видом косится в Марусину сторону, словно сравнивала своё новое платье с Марусиным- чистеньким, но поношенным.

Сколько бы Аня ни выпрашивала у мамы зонтики и перчатки, а порой и «взрослые"шляпки, знакомые всегда обращали внимание на Марусю, как бы та ни была одета, хоть в мешок для угля.

Рядом с Аней сидит Илья. Он несколько дней назад получил аттестат зрелости, закончив гимназию в Песчанске, а с осени начинает учебу в Санкт-Петербурге. Как называется факультет, Маруся не помнила, кажется «юридический», но всем было известно, что брат, вместо учебы, хочет делать какую-то"революцию». Если это доходило до папиных ушей, то тихий и спокойный папочка обычно топал ногами на своего среднего сына.

Илья, добрый и весёлый братец, срывался с катушек, когда, начитавшись непонятных книжек, принимался разъяснять «несправедливость"мира. Обычно папа затыкает уши, когда Илья толкует о самодержавии, парламентаризме, разгоне какой-то Думы и необходимости какой-то конституции. Папа начинает сердиться и говорит, что Илью сошлют в Сибирь за такие разговоры, а Илья требует «демократических"свобод, и в частности, свободы слова.

Жаль, старший брат Митя отсутствует. Он приедет в Залесье, но попозже. Да и как же не приехать, если старший сын Талановых, Родион, был не просто Митиным другом, но и соучеником.

Они оба учились в кадетском корпусе, оба поступили на офицерские курсы и уже распределились на службу в Песчанске.

Маруся редко видела старшего брата: он приходил домой только на воскресенье. Она настолько отвыкла от него, что начинала дичиться при его появлении, отвечала на его вопросы, смущаясь,

В жизни старшего брата все было упорядочено, кроме иностранных языков: ну не давался ему немецкий, хоть плачь! Он, конечно, не думал проливать слезы, тем более, хорошенькая Ольга Миллер согласилась с ним позаниматься.

Занятия плавно перетекли в роман, и теперь каждую свободную минуту Митя проводил у Миллеров.

Маруся удивлялась: и не лень было брату вставать на каникулах спозаранку и ехать верхом десять вёрст до станции Белой, где жили Миллеры.

Отец Ольги, Карл Иванович Миллер, служил земским доктором и безвыездно жил в деревне. После смерти жены он воспитывал двух дочерей. Младшая Лилечка, ровесница Маруси, ещё только поступала в гимназию, а старшая Ольга уже год отучилась в фельдшерской школе в Песчанске.

Родители не одобряли увлечение сына и боялись, что он поторопится с женитьбой и забросит учебу. Ну, ничего удивительного-этого боятся все родители во все времена.

Маруся слышала, как папенька говорил:

– Какая любовь может быть в двадцать лет?

Митя ответил на это:

– Только в двадцать лет и может быть любовь! А чувства в преклонном возрасте смешны.

Родители переглянулись и одновременно засмеялись.

– К нам это не относится: мы ещё не достигли преклонного возраста, -улыбнулась маменька.

Повозка въехала на мост, и колеса равномерно застучали по брёвнам. Проснулся Ваня и стал тереть глазки. На пригорке показалось Залесье-стройные ряды крестьянских изб и огороды. А на окраине-барский дом, окружённый ухоженным яблоневым садом. А на крыльце дома Талановы, родители и дети, машущие руками прибывшим Астафьевым.

Глава 4

3.07.1907.

Пора познакомиться с семьёй Талановых, ведь в жизни Маруси и других Астафьевых они всегда играли важную роль. Родители- Петр Андреевич и Любовь Петровна – представляли собой типичных «Старосветские помещиков».

Вся их жизнь была связана с имением: Петр Андреевич вырастил прекрасный сад, гордость всей губернии!

Он выписывал яблони из любого уголка обширной Российской империи и вывел несколько новых сортов.

Барыня Любовь Петровна занималась вареньями и соленьями, искусно вышивала гладью великолепные панно и неплохо игра?ла на фортепиано.

По старой памяти крестьяне шли к ней со всеми бедами, и добрая барыня помогала им, чем могла.