Капкан. Ты самый опасный для меня

– Я же не Рома! Мне ничего не нужно. А что нужно, я сама себе достану, – буркнула и отвела взгляд. Слава не уходил. И эти его бровки… Тяжко вздохнула и посмотрела на отчима. – Ладно! Но только один раз! Только сегодня!

– А может тебе и понравятся друзья Вадика, – понадеялся он. А после жестом попросил подождать и быстро вышел за дверь. Вернулся через секунду с черным бумажным пакетом.

– Вот! Мама тебе купила. На день рождения хранила, но у нас для тебя еще подарков море, так что надевай сейчас.

– Что еще за море? – ворчала я, проверяя содержимое. Не иначе как подкуп! Красное платье я узнала сразу. Оно висело на витрине какого-то бутика, по которым мама так часто ходила в последнее время. Она тогда еще сказала, как бы оно мило на мне смотрелось. А я еще тогда ответила, что совершенно нет никакого смысла тратить такие безумные деньги на кусок ткани. И вот!

– Прекрасно! – все еще ворчала я.

– И туфли под него надень, – подсказала отчим, как будто понимал в этом лучше меня. Хотя, возможно, так оно и было. – Алена сказала, можешь любые у нее в гардеробе взять. Все равно размер один.

– Угу, – только и смогла выдать я.

После чего Слава предовольно улыбнулся и чмокнул меня в лоб.

– Спасибо, радость моя, – прошептал он.

Оу… А вот это было больно. Так всегда папа говорил. И целовал тоже так. Отчим ушел, а я еще какое-то время сидела истуканом, вообще не понимая, что, черт возьми, происходит с моей жизнью.

* * *

Я надела чертово платье. Накрасилась. Влезла в ходули и нацепила украшения. Я даже слегка подкрутила кончики волос. И все для чего? Чтобы получить новую порцию презрительно-уничижительного взгляда?

Стоило мне выйти за порог дома и увидеть Рому за рулем авто, тут же захотелось сорвать с себя все эти шмотки и переодеться в шорты и майку. Эта поездка – плохая идея. Я покачала головой, но все равно пошла.

Молча села на пассажирское и уставилась перед собой.

«Ради Славы», – напоминала себе.

– Это хотя бы подлиннее, – заворчал Роман и сдал назад. Мы выехали за ворота, проехали по тихой улочке и очень скоро оказались на трассе.

– В Англии же левостороннее движение. Непривычно? – спросила я, смотря в окно. Мне даже удалось звучать вполне нейтрально. Рома отвечать не захотел. Он сделал музыку погромче, и теперь мои уши загибались от каждого матерного слова в исполнение какого-то репера.

Не выдержав и двух минут, я убавила звук и заявила:

– Давай сделку? Ты меня высаживаешь в соседнем поселке, я добираюсь домой на автобусе, а родителям мы говорим, что мне позвонил куратор и сказал срочно сдать доклад, после чего ты меня отвез домой и поехал обратно к друзьям. Идет?

Рома даже виду не подал, что услышал меня. Все так же молча сжимал руль и смотрел исключительно вперед.

– Очевидно же, что ни ты, ни я не проведем время хорошо, – добавила последний довод.

И это подействовало. Правда, совершенно не так, как я хотела. Роман резко затормозил у обочины, заглушил машину и развернулся ко мне.

– Выходи, – произнес он беспристрастно. И кивнул на дверцу.

– В смысле? – я совсем растерялась. – Посреди трассы? В красном платье? Ты больной?

– А что тебе непривычно? Красное платье или трасса?

Он нахмурил брови и смотрел как будто сквозь меня. Впервые я не чувствовала его присутствия. Вот он, казалось бы, совсем рядом. Достаточно протянуть руку, и мой кулак уже на его челюсти. Но я вдруг почувствовала себя прозрачной, несуществующей. И вот это все было в сто раз хуже, того, что он делал раньше. Не просто колкость и пакость. Настоящая подстава.

Я еще секунду сидела молча, не веря, что он настолько жесток. Просто еще никогда не встречала таких людей. Он ведь понимал, что здесь со мной может случиться что-то очень плохое. Он очень хорошо понимал. И все равно смотрел в окно и терпеливо ждал, когда я выйду.

Я могла бы позвонить Славе прямо сейчас и пожаловаться. Он бы приехал и забрал меня, а Рому ждал бы грандиозный скандал. Но вместо этого я рассматривала своего сводного брата, как будто впервые видела. Я могла это делать бесстыдно, потому что ощущала себя невидимкой. Я даже успела отметить, что на его плече остались пять красных точек от моих ногтей. И что щетина немного отросла, что делало его более брутальным. Он ведь блефовал. Я пыталась разглядеть хоть намек на шутку. Просто припугнуть меня решил? Поставить на место? Показать, кто хозяин?

– Вы-хо-ди, – по слогам повторил он. Нет, ничего не было – ни единого проблеска совести. Он не шутил.

Я сглотнула ком, отвернулась к окну и схватилась за ручку. Это не было на меня похоже. То есть, я ведь никогда не попадала в такие ситуации, но мне казалось, если попаду, смогу дать отпор или хотя бы бросить напоследок пару матерных слов. А на деле ничего не смогла. Вышла из машины, хлопнула дверью и пошла в обратном направлении. Один шаг, второй…

За спиной послышалось шуршание гравия и шум отдаляющейся машины. А я все шла, не сбавляя шаг. Одна посреди трассы в красном платье, с голыми плечами и открытыми ногами – как красная тряпка для быка. Шла шокированная, онемевшая и опустошенная. Он все силы из меня выпил, не оставив ни капли на эмоции. Их просто не было. Или их будто поместили под защитный колпак, стоит открыть его – меня прорвет.

Но пока я просто продолжала идти и думать, как можно выбраться из ситуации. Вариантов было немного. Только один по сути – позвонить отчиму, попросить забрать меня.

Из-за поворота вылетела фура, проехала мимо, и водитель посигналил. Из меня вырвался какой-то отчаянный нервный смешок. Как проститутке! Вот как он меня опустил. Чертов… Сукин. Сын.

Я сделала глубокий вдох, и на выдохе опять вырвался смешок. Это грозило перерасти в истерику, колпак уже не удерживал весь тот вулкан из ярости и обиды. У меня затряслись руки, когда я потянулась к сумочке за мобильным. Но не успела его достать, как с другой стороны дороги остановилась иномарка. И какой-то мужик, открыв окно серебристого седана, позвал меня.

– ЭЙ! Триста за час!

Я не могла поверить! Смеялась, чувствуя, как собираются слезы в глазах, и в то же время, от каждого нового слова того мужика, мне хотелось орать, бесится и уничтожать все, что попадет под руку.

– Эй! Ну, хорошо, пятьсот! Я же в валюте говорю, дурочка!

Господи! Я почти согнулась пополам от истерического хохота, вырвавшегося из груди. Валютная! Утерла слезы в глазах, забыв о туши, и показала уроду средний палец. Не думала я тогда ни о чем. Меня разрывала ярость, смех и боль. А надо было подумать.

– Ты че, охренела? – послышалось мне вслед. Резкий визг шин, и я отпрыгнула от дороги, едва не завалившись в кювет, когда поняла, что он подъехал прямо ко мне. Но когда все же удалось устоять, выровняться, и осмотреться, я увидела, что подъехала другая машина. Черный джип буквально закрыл меня от водителя седана. Передняя пассажирская дверца открылась прямо перед моим носом.

– Садись, – пророкотал Роман, опять смотря на дорогу.

Мне хотелось убить его, честное слово! Значит, все же вернулся! Пожалел меня, да? Лишки совести затесались среди мрака и тупости где-то на дне его башки? А мне все еще хотелось беситься и уничтожать. Потому схватившись за дверцу, я хлопнула ею так сильно, как могла. Запоздало подумав, что машина Славы, и она вообще не причем.

Возобновила ход и начала искать в контактах номер, когда услышала за спиной стук дверцы. Обернулась. Рома шел ко мне тяжелым грозным шагом, напоминал разъяренного медведя. Но это я должна быть в ярости, а не он. Я!

– Отвали, придурок, – хрипло произнесла, как завороженная наблюдая за его приближением. – Только попробуй ко мне прикоснуться, и я…

Не успела договорить. Он наклонился и снес меня с ног. Но я не упала, как подумала в первую секунду полета, а оказалась на его плече.

– Какого хрена ты творишь? – заорала я во все горло и начала лупить его по спине. – Поставь меня! Козел! Сейчас же! Идиота кусок!

Я увидела, что водитель седана с другой стороны дороги уже вышел из машины, но идти к нам не спешил, а стоял со сложенными на груди руками и угрюмо наблюдал.

– Прости, мужик, она уже занята, – крикнул ему Рома и в довесок ко всему шлепнул меня по заднице. Как будто ему было мало унижений. Я отомстила ему мгновенно. Вот теперь и онемение спало. Я тоже шлепнула его, потому что прекрасно дотягивалась до упругой задницы, обтянутой брендовыми джинсами. А потом еще и залезла под майку, впиваясь ногтями в его спину.

Надеюсь, ему больно. Надеюсь, до крови.

Рома издал злой рык, и я тут же упала на заднее сидение машины. Я может и не хотела, но само собой получилось, что когда он навис сверху, моя ладонь шлепнула его по лицу. На секунду мы оба застыли. Он выглядел зверски, мне стало по-настоящему страшно. И я… Я отвесила ему еще одну оплеуху. На этот раз намного сильнее, с громким шлепком, вложив в силу удара всю свою злость.

И конечно сразу пожалела. Рома явно не ожила ни первого, ни уж тем более второго раза. Его взгляд буквально уничтожал меня. Я подумала, что сейчас он уж точно выбросит меня на трассу и уедет. А он сделал еще хуже. Зло шикнув, сцепил челюсти и схватил мои руки, больно вжимая их в сидение. Он уже буквально лежал на мне, причиняя боль запястьям, но вдобавок к этому выхватил мой телефон и выбросил его на дорогу. Я услышала характерный звук разлетающихся частей, и опять взбесилась.