Страсть – не оправдание

Единственное, что я делал хорошо – уходил, когда не знал, чем помочь.

***

Я сделал последний глоток прямо из горла и прикурил сигарету. Алкоголь давно не опьяняет, но мы с парнями делаем вид, что бухаем по-черному. Это что-то наподобие глупой привычки, которая помогает расслабиться. А еще нам некуда девать бабки. Мы не стандартные мужчины. Нам практически не нужна еда, чтобы жить, мы получаем жизненную энергию, впитывая ее со смертью наших жертв. Как правило, нас не интересуют женщины или что-либо из того, что может отвлечь от главной миссии – убивать. Истреблять зло. Мы не испытываем жалости, нам неведомы соболезнование или привязанность. Тогда почему я постоянно думаю о девчонке?

Я услышал шаги из коридора и знал, что это Гвоздь. Ждал его, поэтому оставил дверь приоткрытой.

Тихо войдя, он молча уселся на кресло напротив с выражением безразличной усталости. В его глазах больше не было азартного огонька.

– Как она? – осмелился спросить я.

Гвоздь невесело хмыкнул и поднял на меня странный взгляд. Изучающий и удивленный. Будто только что сделал какое-то открытие.

– Ты ведь и не понял, да?

Я затянулся и сбил пепел. Все два дня я делал что угодно, только не анализировал свою реакцию на нее. А этим утром впервые занялся анализом. Разумные на первый взгляд предположения мне казались абсурдными.

– Хочу услышать это от тебя, – шепнул я и посмотрел другу в глаза.

Гвоздь кивнул и с вызовом произнес:

– Ее сердце забилось. Так бывает только у вампиров, нашедших свою пару. Она пробудилась.

Он достал сигарету из моей пачки на столике, прикурил и, словно вынося вердикт, добавил:

– Ты ее Жених.

Да… В его исполнении это звучало еще хуже, чем в собственных мыслях.

Тяжело вздохнув, я потер виски. Голова трещала от переизбытка ненужной мне информации.

– Слушай, Гвоздь… Я знаю, что облажался. Я не должен был… Черт, не знаю. Это ведь не от меня зависит, верно? Даже если бы я не переспал с ней…

– Ее сердце не забилось бы? – закончил за меня Гвоздь. – Да. Но из всех парней ей хотелось только твоей крови. Я подумал о вампирской связи еще в первый день. Просто надеялся, что тебе хватит ума держать руки при себе. Тогда она хотя бы могла с этим бороться.

– Я не могу, – закричал я.

Сцепив зубы, уже тише процедил:

– Не могу контролировать влечение к ней. Но я, черт побери, не хочу этой херни. Ты же ученый. Исправь это как-то. Сделай какой-то препарат.

Гвоздь потушил сигарету и, не глядя на меня, встал. Он взял со столика пустую бутылку виску и всучил мне ее в руку.

– Завтра к закату ты наполнишь ее кровью и поставишь в холодильник.

Он собрался к выходу, но я не готов был заканчивать разговор.

– Ты хочешь, чтобы я кормил ее? Каждый раз?

– Ее сердце забилось для тебя, – произнес он не оборачиваясь. – Это значит, что она либо пьет твою кровь, либо… мне придется прикончить ее, чтобы не мучилась.

У двери Гвоздь замялся и все же посмотрел на меня.

– Знаешь, в чем твоя проблема, она же слабость?

Я устало махнул рукой.

– Просвети меня.

– Ты слишком яро ненавидишь их.

– А ты – нет?

Гвоздь на секунду задумался.

– Я ненавижу убийц, Бес. А остальных я изучаю. Не поверишь, они поразительны.

С этими словами он ушел прочь, оставив меня наедине с пустой бутылкой из-под виски.

Выбор…

Делия

Я проснулась как от толчка. В горле жутко жгло. На мне была лишь тонкая ночнушка, но казалось, будто я завернута в мех.

– Доброе утро, – прозвучал голос Гвоздя. Он сидел в кресле, наблюдая за мной.

Я была так рада его видеть, что расплылась в улыбке. Он мой герой. Клянусь, думала, что сдохну вчера, когда парни накормили меня гадкой пиццей. Ну ладно, я сама их об этом попросила, но после стало так плохо, что мало что запомнилось. Знаю только, что явился Гвоздь и дал всем пинка. Кажется, он носил меня на руках, но я не уверена, было ли это взаправду или просто причудилось.

Гвоздь не улыбнулся в ответ, оставаясь сосредоточенным и нахмуренным. На секунду мне даже показалось, что в его черных глазах отражается печаль и вина.

– Что? – насторожилась я.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался охотник, проигнорировав мой вопрос.

Конечно, мне хотелось крови. И не просто. Я нуждалась в той, самой сладкой и потрясающей на вкус. Беса.

– Жива, – невесело ответила я. А затем вспомнила кое-что и оживилась. – Мое сердце ожило. Это случилось после…

Тут я замялась и отвела взгляд. Не думаю, что готова кому-то рассказать о том, что произошло с Бесом. Даже единственному человеку, которому не безразлична.

– Я знаю, – ответил Гвоздь.

Я подумала, что он говорит о сердцебиении, но в его взгляде было глубокое понимание. Кажется, он знал и остальное.

– И что теперь? – поинтересовалась я, сжимая ладонью горло. Жажда ощущалась все сильнее.

Гвоздь устало опустил голову и потер переносицу.