Венец божественный – не царский,
Так пусть души твоей алтарь
Согреет свет любови братской.
Повесть временных лет
Не спи, мой Нестор, пусть перо дрожит,
стекает на пергамен чернью влага,
и мыслей чистых быстрая отвага
спешит излить стремления души.
Монах, доверься чистому листу
и голосу молитвы внемли тихо,
ведь время не умерит своё лихо, —
останься верным Богу и кресту.
Оно не в силах Слово победить,
ему не обесценить повесть эту:
в ней есть душа бессмертная поэта —
веков былых связующая нить…
Скрипи, перо, – у ночи краток срок,
потрескивай, свеча, свидетель тайный,
ложитесь, строчки, в слог необычайный —
ему не страшен времени порог!
Мой Петербург
Уже пять лет прошло. Пора, пора
Вдохнуть твой воздух северный, прозрачный.
Ночей июньских облик новобрачный
Встречать, ресниц не смежив до утра…
И чувствовать, как жизнь стучит в висок,
Сгущаясь в сердце от разлук и боли, —
Извечной спутницы земной юдоли,
Пересыпающей для Хроноса песок.
И с каждым днём тоска во мне сильней,
Пора, пора к зыбучим белым дюнам,
Туда, где в ветре жалобном, угрюмом
Расслышу зовы дальних, юных дней.
Пусть холодна балтийская волна,
Пусть чаек крик пронзителен и страшен —
Ты для меня, как прежде, очень важен,
Мой Петербург, души моей струна…
* * *
Я прошу: да помилуй, Боже!
Мне страданья по силам дай.
Только Ты здесь душе поможешь,
только Ты знаешь боли край.
Лишь теперь поняла: не шутка…
И что поздно бежать назад:
жизнь одна лишь – без промежутка,
только звёзды вверху дрожат…
По звезде, по обломку синей,
самой жгучей живой звезды,
по лучам её зыбких линий
до заветной лететь черты…