Триединство. Россия перед близким Востоком и недалеким Западом. Научно-литературный альманах. Выпуск 1

Послов держав собрали в Стамбуле, «отличили» золотым трофейным оружием, драгоценностями. Сулейман был со всеми приветлив и выступил с речью, оставшейся в хрониках. Он сказал, что ничего и в мыслях не имел против Европы, но король Испании (!) так громко заявлял о желании пойти против турок, что он, Сулейман, готов сразиться с ним лично. «…Если нет, пусть пришлет дань моему величеству». Европа тихо ахнула – рыцарь из гарема!

«Военная дисциплина османов, – писал итальянский наблюдатель, – настолько строга и справедлива, что с легкостью превосходит дисциплину древних греков и римлян. Турки же превосходят наших солдат…» В Европе побывала не азиатская орда, а хорошо вооруженная современная армия, – такой вывод сделали европейские дипломаты и были правы. Османский фактор стал отныне элементом европейской политики держав. Другим направлением походов Сулеймана стала его борьба с рыцарством Ордена иоаннитов, лучших мореходов, воинов и врачевателей Европы, за острова Родос и Мальту, т.е. за пути из Восточного Средиземноморья к Гибралтару и в Атлантику.

После 145 дней осады Родоса, на Рождество 1522 года, Сулейман лично проконтролировал, чтобы сдавшиеся рыцари с оружием и всеми бесценными сокровищами Ордена торжественно покинули остров, находившийся на пути к Эгейскому морю, собой его прикрывавшего. На корме последней галеры стоял молодой рыцарь-госпитальер в помятой, пробитой кирасе. Кровь из раны на лбу смешивалась со слезами. Они встретились взглядами. Рыцарь и султан. Жан де ла Валетт и Сулейман Великолепный.

По данным, вошедшим в отчеты европейских послов, Сулейман обронил загадочную фразу:

– Когда-нибудь эти рыцари станут спасением османского султана.

На исходе XVIII столетия мальтийские рыцари будут насмерть стоять против общего с османами врага – Наполеона Бонапарта. В 1923 году на острове Мальта найдет покой и надежное убежище последний из османских султанов Мехмед VI, изгнанный из Турции неистовым Мустафой Кемалем Ататюрком…

«Христианского рыцаря можно убить, – сказал тогда же, по преданию, Сулейман, – но важнее заставить его бродяжничать…» Пять лет иоаннитам никто не давал пристанища. Опасались рыцарей или Сулеймана?

Через 43 года никогда ничего не забывавший султан послал мощную армию на штурм острова Мальты – последнего прибежища рыцарей. Великий магистр Жан де ла Валетт надел пробитый в 1522 году на Родосе панцирь: «Мы – не уйдем». Горстка рыцарей заставила армию и флот османов отступить. Узнав о неудаче, Сулейман горестно сказал: «Только со мной мои войска добиваются триумфа. Поздравьте Магистра, – он победил самого Сулеймана». В этих двух фактах весь он – падишах, опора правоверных и умнейший полководец.

В период между походами на Запад были масштабные, возглавляемые лично Сулейманом военные экспедиции на Восток. Так, в 1533-1534 гг. больше подкупом, чем оружием он отобрал у Ирана Южный Азербайджан, занял Ирак. Долгие войны с Ираном шли до 1555 года, когда Сулейман по-своему решил затянувшийся спор. Ирак (с Багдадом) отошел к Стамбулу; Азербайджан остался у шаха Ирана, а Грузия и Армения (вплоть до русско-турецких и русско-иранских войн XIX века) оказались поделенными между Турцией и Ираном.

Сулейман I укрепился в Аравии (Аден, 1538 г.; Йемен, 1539-1546 гг.). Подобно английской королеве Елизавете I, поставил себе на службу пиратов, – только Западного Средиземноморья. Хайруддин Барбаросса и Драгут-паша подняли османский красный флаг с полумесяцем над всей прибрежной полосой Средиземного моря от Алжира и Туниса до Египта. Султан даже наметил строительство Суэцкого канала почти в том же месте, где задумали это сделать фараоны Египта, а потом было построено знаменитое чудо XIX века.

Крайне раздраженно Сулейман отреагировал на завоевание Россией Казанского (1552) и Астраханского (1556) ханств и завещал сыну Селиму вернуть эти земли и все же прорыть Волго-Донской канал (экспедиция Селима II в Россию провалилась в 1569 г.).

Мировая держава династии Османов вошла в зенит своего могущества. В чем же суть законоустроительной деятельности Сулеймана I?

Первичные законы империи заложил Мехмед Фатих «Завоеватель» . До него действовали нормы предков – тюркских кочевников, пришедших в Малую Азию в XI-XIII вв. Сулейман не столько создавал правовую систему, сколько приводил обычаи предков-тюрок и нормы ислама (шариат) в соответствие с новыми требованиями – времени и места, эпохи политических сдвигов в Старом Свете и разраставшейся территориально державы.

Он передал предложение и исполнение законов – государству (власти светской); утверждение таковых и регламентацию по нормам ислама – мусульманским властям. Сам-то он был «тенью Аллаха» и безграничным собственником «земли, воды и всего, что ими порождено».

Институт управления состоял из султана, его окружения и резерва молодых людей, почти всегда из христиан, которых готовили (после принятия ислама) на должности в армии и в гражданских ведомствах. Они считались (и считали себя) «рабами султана». Весь юридический аппарат составляли только мусульмане и их дети: судьи, богословы, ученые и т.д., которые и были хранителями традиций. Державе, включавшей подданных более чем двадцати национальностей и поначалу преимущественно христианской (по причине присоединения густонаселенных балканских территорий), нужно было иметь особый кодекс.

Таковым стал свод уложений «Слияние морей», действовавший до реформ, проведенных в Турецкой Республике Ататюрком. Кануны – законы султана были актами его доброй воли, но они тщательно согласовывались с Кораном. Особое внимание уделялось главному податному населению – христианам Балкан и Леванта. В целом положение христиан, в османских условиях не знавших крепостного права, было сравнимо со статусом европейского лично свободного арендатора с четко фиксированным налогом. Впрочем, личный налог на подданных-немусульман стал (по мнению балканистки Л.В. Зелениной) растянутой на многие века контрибуцией.

Однако бежали крестьяне из габсбургских владений к османам, и многие греки предпочитали жить в османской Морее, а не во владениях Венеции. Вот почему в итоге османское правление просуществовало много веков. Оно использовало в своей политике не только ятаган, но и дозированный налог и свободу распоряжаться излишками от земледельческого труда.

Кануны включали новое «полицейское» и уголовное законодательство. Мусульманин был защищен лучше, но и христианин не оказался вовсе бесправен. Введение налогов, по существу, на все виды жизни и деятельности – от бритья бороды и торговли платками до изготовления оружия и строительства домов – обеспечивало стабильность доходов государства. Правда, система откупов наносила сильный вред обществу в целом. Земля принадлежала султану – та, которая уже завоевана, и та, которая будет завоевана. На условии строгого несения воинской службы земля передавалась не во владение, а в пользование военному леннику. Некоторая часть земель при Сулеймане I (крайне незначительные наделы) поступала в личную собственность военного ленника за выдающиеся заслуги.

По преданию, Сулейману I принадлежат (или, по крайней мере, были переписаны им – он был прославленным каллиграфом) следующие стихотворные строки:

Чтобы править, – нужны воины.
Чтобы содержать их – нужно имущество.
Чтобы иметь имущество, – нужны богатые подданные.
Богатым народ можно сделать только через правильные законы.
Если выпадет хоть один принцип, – рухнет все.

Он сумел привлечь к управлению лучших министров – выходцев из самых просвещенных и быстро реагировавших на перемены в Старом Свете регионов – Греции и Сербии. Он сделал искусство частью повседневной жизни, а архитектуру – праздником души. Уважение к Слову Божьему – Корану, Торе, Евангелиям – было нормой.

Он долго был счастлив со своей русской женой Анастасией – Роксоланой, но не сумел уберечь от интриг и междоусобиц любимых сыновей.

Его одинокая старость была пронзительно печальна, как вечерний вопль муэдзина над стылыми водами зимнего Босфора. Не это ли подвигло Назыма Хикмета написать:

И с восходом зари,
И навстречу ветрам
К молитве зовет зеленобородый имам?

Единственный оставшийся в живых наследник – Селим – крепко пил. Сулейман вразумлял его в письмах, взывал к образу покойной матери, пару раз казнил собутыльников сына. Все тщетно. Селим пил и во хмелю грозился пойти походом на Москву…

В противовес наследнику, Сулейман усилил власть великого везира, родом из боснийских сербов, и капудан-паши – турка, книгочея и знатока астрономических таблиц, составленных Улугбеком. Оставалось – достойно умереть.

Он не вынес тягот последнего похода в Венгрию в 1566 году.

Литература

История Востока в шести томах. T. III. Восток на рубеже Средневековья и Нового времени. XVI—XVIII вв. М., 1999.

История османского государства, общества и цивилизации / Под ред. Э. Ихсаноглу. Пер. с тур. T. 1. М., 2006.

Хитцель Ф. Османская империя / Под ред. В. И. Шеремета. Пер. с франц. М., 2006.

Шеремет В.И. Становление Османской империи. XIII—XVI вв. // Новая и новейшая история. 2001. № 1.

Цунами революций

А.М. Васильев, доктор исторических наук, профессор, директор института Африки РАН, академик

Восстание в туристском раю

17 декабря прошлого года Мухаммед Буазизи – 26-летний тунисец, безработный выпускник университета – попытался заработать на жизнь, торгуя с тележки овощами и фруктами. Полицейские отняли у него товар и вдобавок оскорбили. Попытки пожаловаться властям кончились тем, что его вышвырнули из муниципалитета. Униженный, отчаявшийся, лишенный куска хлеба, молодой человек совершил самосожжение.

В страшных муках он скончался спустя немногим более двух недель. Для мусульманина самоубийство – вообще большой грех, а такая страшная смерть взорвала тунисское общество. Тысячи, а затем десятки тысяч человек вышли на улицы, протестуя против бесчеловечного режима, угнетения, безработицы, коррупции, диктатуры президента Туниса Бен Али и его клана.

Несмотря на принятые властями жесткие меры и даже убийство нескольких демонстрантов, полиция отступила перед массами восставших. Бен Али бежал (его отказалась принять Франция, и убежище предоставила Саудовская Аравия), страна погрузилась в хаос, непрочную власть пытались удерживать бывшие сторонники президента, правда, многие из них просто спасались бегством.

Тунис считался до недавнего времени раем для туристов, стабильным государством, которое даже за независимость боролось исключительно политическими средствами. Со времен первого президента Хабиба Бургибы страна стала светской, с высоким уровнем образования, достаточно многочисленным средним классом, гендерным равноправием (многоженство официально запрещено, 20% депутатов парламента – женщины). Шариат сегодня играет незначительную роль, вся интеллигенция знает французский язык, ей близка европейская культура. В республике широко используется Интернет, свободно функционирующий здесь. Устойчивы связи с Европой и США. Экономика Туниса неплохо развивалась и была нацелена на сотрудничество с Евросоюзом. В Европе находятся до миллиона тунисцев. В страну из Старого Света прибывают несколько миллионов туристов в год.

Но вместе с тем за 23 года авторитарного правления Бен Али правительству не удалось решить главную проблему – преодолеть высокий уровень безработицы. Она затрагивает не только беднейшие слои населения, но и молодежь с высшим образованием. В последние годы безработица в Тунисе выросла из-за мирового финансово-экономического кризиса 2008—2009 годов, а также из-за ограничений на иммиграцию тунисцев в странах Европы. Возникло противоречие между завышенными ожиданиями образованной молодежи и отсутствием возможностей для их реализации. Низы не хотели жить по-старому, верхи не могли по-старому управлять. В итоге организаторами протестных акций стали образованные молодые люди, координирующие действия с помощью Интернета, социальных сетей «Фейсбук» и «Твиттер».

Политический произвол и ограничение властями свободы СМИ способствовали распространению идей исламского фундаментализма среди не только беднейших слоев, но и части среднего класса. Авторитарно-полицейский режим жестоко подавлял оппозицию, особенно мусульманских экстремистов, запрещал деятельность исламистских партий. Это, в частности, вызывало симпатии к Бен Али со стороны США и Франции, которые проявили готовность углублять с ним сотрудничество, но часть общества видела в исламистах жертв и врагов ненавистного строя.

Существенной причиной массового недовольства стала коррупция власти. Если про первого президента Туниса X. Бургибу говорили, что он ушел с поста с 30 долларами на банковском счету, то отличительной чертой правления Бен Али стал явный и откровенный расцвет коррупции и семейственности. Особую ненависть населения вызывала семья второй жены президента – клан Трабелси, который захватил самые лакомые куски в банковском секторе, сфере недвижимости, в торговле, туристическом бизнесе и в других отраслях.

Президент Бен Али утратил чувство реальности, перестал учитывать настроения населения. Достаточно было искры, чтобы гнев общества выплеснулся на улицы. Самоубийство несчастного торговца фруктами стало такой искрой.

У оппозиции пока нет общепризнанного национального лидера. Средний класс и беднейшие слои общества объединились в стремлении свергнуть режим Бен Али. Их пути могут и разойтись. Власть в Тунисе временно перешла в руки людей из окружения сбежавшего президента, которые заявили о разрыве с ним и его семьей, временно сохранял свой пост премьер-министр, но и он был вынужден подать в отставку. Продолжается период хаоса, безвластия и разгула криминала, что усугубляет экономический кризис. Демонстрации не утихают, население требует немедленной передачи власти оппозиции до новых президентских выборов. Ситуацию усугубляет наплыв десятков тысяч беженцев из Ливии, но об этом – особый разговор.

Важную роль в дальнейшем развитии событий может сыграть армия. В отличие от органов внутренних дел она формально не замарана участием в репрессиях. Не исключено, что либерально-демократические силы, ориентированные на связи с Францией и США, в какой-то мере укрепят свои позиции, особенно если западные страны окажут Тунису помощь – экономическую и медийную.

Но сохраняется вероятность и того, что исламисты, подающие себя как главных противников режима и имеющие достаточно широкую социальную базу, могут извлечь из сегодняшней нестабильности максимум выгоды.

На данном этапе предсказать, по какому из сценариев будут развиваться события, сложно. Социальные проблемы не решены. Растут цены на продовольствие и безработица. Тысячи людей бегут из охваченной хаосом страны в Европу, которая страшится наплыва нелегальных иммигрантов.