Алтарь Отечества. Альманах. Том 4

В концлагере Клоога

С приходом воинов-освободителей трудящиеся Эстонии получили свободу. Узники фашизма, томившиеся в концлагерях и других местах заключения, даже не верили, что они выжили, что страшный кошмар остался позади.

На территории маленькой Эстонии было свыше двадцати пяти фашистских концлагерей. За время оккупации здесь было уничтожено фашистами свыше 61-й тысячи мирных жителей, среди которых были граждане иностранных государств. Замучено и умерщвлено советских военнопленных свыше 64 тысяч. Так, у деревни Ламматси расстреляно 12 тысяч советских граждан. Среди расстрелянных были эстонские активисты, крестьяне-новоземельцы, представители интеллигенции: профессор А.Т.Коийман, П.Х.Рубель, художники А.Йохани, А.Лайго, Н.Куммитс, К. Лийманд, писатели Й.Рувен и Э. Таммлаан и другие. Многих эстонцев насильно угнали в армию, вывезли на принудительные работы в Германию.[7]

О фашистских злодеяниях писалось в газетах много, но когда пришлось все творимые ужасы фашистов увидеть воочию, действительность превзошла все ожидания. А случилось это так.

На аэродром Пярну подошёл автобус, и стали приглашать свободных от вахты сесть в автобус.

– Буранов, тебе надо поехать, оставь за себя Железнова, – сказал инженер эскадрильи С.Филимонов.

Егор согласился поехать. Автобус, переполненный людьми, проезжал вблизи морского побережья. В тридцати четырёх километрах от Таллина раскинулось живописное местечко Клоога. Здесь когда-то находились дачи таллиннских богачей. После установления советской власти в Эстонии здесь были созданы дома отдыха, пионерские лагеря. Неподалеку от Клооги были организованы совхозы. Такой была Клоога до войны. Этот благодатный уголок фашисты превратили в лагерь смерти. Они творили здесь злодеяния, леденящие кровь.

Здесь 19 сентября 1944 года гитлеровцы истребили две тысячи человек мужчин, женщин и детей. Когда Клоога была освобождена частями Красной Армии, бойцы обнаружили чудовищные преступления. На земле, осквернённой немецкими преступниками, лежали трупы, остатки костров из трупов и поленьев дров. Фашистские палачи спешили и не успели всё сжечь. Стояли столбы с надписями на немецком языке, грозившими смертью всем, кто появится вблизи лагеря, не будучи эсэсовцем, гестаповцем или представителем ОТ, так называемой «Организацией Тодта», ведущей в то время строительство сооружений в немецкой армии.

В Клоогу приезжали и приходили в течение двух недель разные по профессии люди, военные моряки, пехотинцы, лётчики и танкисты, люди мирных профессий, юристы, врачи, журналисты, русские, эстонские, английские, американские, испанские, чешские, китайские. Здесь работали представители Государственной Чрезвычайной комиссии по расследованию немецко-фашистских зверств и злодеяний, представители командования Красной Армии. Они прибыли сюда, чтобы рассказать всему миру о новом преступлении фашистов.

На территории лагеря стояли два барака, один огромный, в котором томились узники, и который стал местом кровавых преступлений фашистов. Он весь был завален трупами расстрелянных. Другой барак поменьше – в нём жила охрана лагеря. Широкий лагерный плац был завален одеждой и обувью. Перед расстрелом узников раздевали донага.

Возле лагеря стояло несколько бараков. Здесь находились мастерские, в которых работали узники. На поляне за лагерем обнаружены обгоревшие костры с расстрелянными людьми и не сожжёнными дотла.

В стороне обнаружен большой остов когда-то стоявшего здесь двухэтажного дома на восемь комнат. Фундамент был покрыт пеплом, обгоревшими трупами, остатками черепов и костей. На дороге от дома до костров валялись трупы. Это бежавшие от озверевших палачей узники, которые пытались спастись от расправы. Их всех расстреляли.

На одном из участков лагеря лежал станок для порки заключённых, побуревший от крови, и нагайка – стальной прут, обтянутый воловьей жилой.

Под навесом стояли бочки с бензином, которым обливали трупы и дом, чтобы сжечь, большой запас ядовитой жидкости, которой отравляли больных и немощных, ящики с минеральной водой, завезённые в день кровавой расправы, чтобы палачи могли освежиться.

Фашисты рассчитывали замести следы преступления, убрать остатки костров, трупы, очистить фундамент сгоревшего дома, но не успели, боялись скорого прихода Советских воинов. Они слишком торопились, страшились возмездия. В уцелевших, не успевших сгореть бараках, между трупами осталось несколько живых заключённых. Сейчас они были живыми свидетелями, рассказывали, как готовилась экзекуция, как слышали шум приходящих грузовиков, лай собак и палачей – «Шнель, шнель!» Живых свидетелей оказалось 84 человека. Они с волнением рассказывали ужасы перенесённого. Благодарили спасителей, воинов Красной Армии. Водили прибывших по территории и рассказывали:

– Вот труп превосходного портного, а рядом его сын. Вот обнявшиеся, это два брата.

– Вот труп известного в Вильнюсе врача.

– А этот человек был директором Вильнюсской филармонии, Вольф Дурмашкин.

– Этому ребёнку три месяца, а это его мать, политзаключённая эстонка, привезённая сюда перед казнью из таллиннской тюрьмы.

Из центра управления концлагерями в Эстонии, находившегося в местечке Вайвара, неоднократно приезжали высокие эсесовские начальники, гауптштурмфюрер Бреннейзер, чтобы тешиться поркой заключённых. Отравлял ядом больных немецкий врач, штурмбанфюрер Кробобах. Другой палач в звании врача, гауптштурмфюрер Ботман лично порол на станке хирурга из Вильно шестидесятилетнего доктора Валкиндсона, который не снял перед ним шапку. Врач – изверг нанёс жертве 75 ударов.

Санитар лагеря унтершарфюрер Гент сжёг в топке двух новорожденных младенцев. Рожать в лагере было запрещено, и появление младенцев было нарушением режима. Этот палач зарубил топором 23 заключённых.

Немецкие инженеры Кеппель, Штаже, Пшессунг из строительной организации Тодт приходили с собаками-волкодавами для травли заключённых. Пшессунг приходил в лагерь, чтобы пороть женщин. Надзирательницы Инге Бейцман и Агре Гастен свирепо издевалась над женщинами и детьми. Врач лагерного госпиталя гаупштурмфюрер Ботман принимал больных с температурой не ниже 40 градусов. В его госпитале было восемь коек. Он лично сам больным впрыскивал шприцем смертельный яд «Эвппан».

Санитары Гент, Шмигтц и Бар систематически избивали больных. Частым поводом для этого было неприветствие. При входе эсэсовцев в палату больной должен был встать по стойке «Смирно». Если больной не мог встать, он должен был вытянуть руки вдоль кровати и повернуть голову к входящему. Считалось за саботаж, если больной не делал этого, его подвергали жестоким побоям. Заключённые в концлагере подчинялись каторжному режиму в зависимости от пола и возраста. Каждому заключённому присваивался номер, который пришивался в двух местах на одежду, женщинам сбривали волосы на голове, а мужчинам пробривали полосу от лба к затылку.

В концлагере было 84 ребёнка. Их заставляли работать по 12–15 часов в сутки, выполняя тяжёлые работы. Заключённых морили голодом. Суточная норма была 330 грамм хлеба, 25 грамм несъедобного маргарина, тарелка тюремной похлёбки (вода и 40 граммов муки), кружка суррогатного кофе. В лагере свирепствовали болезни и смертность.

Порки заключённых производились публично. Наказаниями были оставление без пищи на двое суток, привязывание на 2–3 часа к столбу в мороз, порка 25, 50, 75 ударами, которые наказуемый должен отсчитывать вслух. Били плёткой со стальным стержнем. Избивали за неприветствие, за обнаружение второй рубашки или куска хлеба.

Палачи и садисты – эсэсовцы и тодтовцы повышались по службе, получали звания и награды. Распределитель трудовых работ Шварце, продвинулся в звании до обершарфюрера после того, как забил насмерть подростка.

В концлагере погиб директор Вильнюсского техникума инженер Шпарбер, историк, автор многочисленных трудов Герман Крук, юрист Флавмуш Тегельбаум, литератор из Каунаса Диментман, поэт Лейб Гозенталь, режиссёр и литератор Востомский, директор туберкулёзного госпиталя в Вильнюсе Владимир Почтер и многие другие. Здесь были насильственно угнанные жители из-под Ленинграда, Пскова, Орла и других городов, политические заключённые из тюрьмы г. Таллина.

19 сентября 1944 года в 8 часов утра в концлагерь прибыли из Таллина закрытые грузовые машины. Они привезли 800 человек русских военнопленных, 700 человек эстонских политзаключённых, 74 человек евреев из концлагеря Лагеди, там расстреляли 440 человек при отступлении, а этих не успели.

Заключённых выстроили перед бараками, разбили на группы. Одна группа в 300 человек получила задание готовить дрова. В 14 часов 30 минут немцы начали уничтожение заключённых. Они заставили узников сложить четыре больших костра на поляне. На первый ряд поленьев каждого костра немцы приказывали заключённым ложиться в тесный ряд, затем расстреливали из автоматов. Ожидавшие своей очереди клали новый ряд поленьев и по команде ложились на дрова. Гестаповцы и этих расстреливали. Когда три костра по 8-10 рядов трупов, переложенных дровами, были готовы, немцы облили бензином, приготовленным в четырнадцати бочках, и зажгли. Костры горели 2,5 суток.

Ввиду спешки четвёртый костёр остался незадействован. Немцы перешли к уничтожению людей прямо в бараках.

В бараке из восьми комнат было убито более 700 человек. Туда вводили в тёмные комнаты, ставни были закрыты, тесно укладывали на пол и умерщвляли выстрелами в затылок. После этого открыли окна, облили барак бензином и подожгли. Заключённые Ваник Абрам и Евгения Оленицкая притворились убитыми, а затем выбрались в открытые окна. Последних узников расстреливали, повернув спиной к карателям. Было много женщин с детьми. Спаслись только под нарами и на чердаке. Много трупов лежало на поляне, они пытались бежать, но были расстреляны. Многие сгорели заживо.

Всего за день 19 сентября 1944 года в концлагере Клоога было уничтожено до двух тысяч человек.

В районе железнодорожной станции Клоога располагался второй концлагерь, в котором немцы содержали около 6000 человек, насильственно угнанных советских граждан, которые так же предназначались к уничтожению. Они остались живы благодаря стремительному наступлению Красной Армии.

Прибывшая комиссия Красной Армии со свидетелями, гражданами Эстонской ССР и бывшими заключёнными концлагеря, оставшимися в живых, составили акт о чудовищном преступлении гитлеровцев в концлагере Клоога. В акте были перечислены все чудовищные преступления и каратели поимённо.

Этот материал печатался с подлинных документов. В числе этих документов «Акт о чудовищном преступлении гитлеровских захватчиков, совершённом в концентрационном лагере у железной дороги станции Клоога Эстонской ССР». Его прислали ученики Клоогской восьмилетней школы, они сняли копию этого акта, хранящуюся в музее, с таким сопроводительным письмом:

Всё увиденное требовало беспощадного возмездия.

После всего увиденного авиаторы за два дня, 21 и 22 сентября, потопили свыше 30 вражеских судов с фашистскими головорезами и их боевой техникой.

Освобождение Моонзунда

Гвардии старшина

Александр Михайлович Цыплев. 1945 г.

Как уже сообщалось ранее, после освобождения материковой части Эстонии войска направились к пристани Виртсу. О боевых действиях сухопутных частей на островах поведёт рассказ участник этих событий А.М.Цыплев (Александр Михайлович Цыплев родился в 1912 году в деревне Кофино Фурмановского района Ивановской области. Участник Великой Отечественной войны. Демобилизован в запас в 1963 году, служил при штабе воинской части 98642. Имеет ранения. Награждался орденом Отечественной вйны, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги» и другими медалями. Ныне проживает в г. Риге).

– В войну я был командиром боевой установки миномётов «катюша» 30-го Гвардейского дважды Краснознамённого орденов А.Суворова и М.Кутузова Ропшинского миномётного полка. («Катюша» – реактивная артиллерийская установка БМ-13. Впервые изготовлена на Воронежском заводе с заводской маркой «К». На вооружение появилась в начале войны. Народное название получила от песни Блантера «Катюша», популярной в это время).

В январе участвовал в боях по прорыву блокады Ленинграда, затем освобождения Ропши, Нарвы, Раквере и Таллина. А дальше предстояло освобождение Моонзундских островов. Вместе с воинами 8-й Армии и 8-го эстонского стрелкового корпуса генерала Лембит Пэрн мы прибыли к пристани Виртсу, чтобы высадиться десантом через пролив Суур-Вяйн на остров Муху. Приказ был дан 29 сентября в 19.00. Через несколько секунд открыли огонь пятьдесят батарей «катюш». Над проливом протянулись огненные трассы, район высадки покрылся сотнями разрывов, всё слилось в сплошной гул. Артиллерия врага молчала. Торпедные катера под командованием капитана 3-го ранга Е.В.Осецкого и 283-й батальон особого назначения 96-ти амфибий майора М.Князева начали производить погрузку личного состава на торпедные катера.

В первый эшелон погрузили батальон капитана А.Белова и капитана 3-го ранга Героя Советского Союза В.П.Гуманенко. Всей посадкой руководил капитан 1-го ранга Е.В.Гуськов. При подходе их к берегу, фашисты открыли ураганный огонь.

Первыми подошли к берегу торпедные катера Александра Обухова, Ивана Ларина и Павла Чалова. Пехотинцы и моряки начали бой за плацдарм. Первыми пошли в атаку бойцы батальона капитана Никулина. В бою капитан был ранен, но продолжал руководить боем. Погиб командир батальона капитан А.Белов, его заменил старший лейтенант А.Петров. Одним из первых повёл в атаку свой взвод эстонец, лейтенант Георгий Соо. Они атаковали позиции врага и перешли в рукопашную схватку. У фашистов была отбита одна четырёхорудийная батарея и два зенитных орудия. Во взводе отличились эстонцы: сержант Н.Матяшин, младший сержант Сисаска и бойцы Тяхе, Борсман, Варев, Кирк.

Особенно отличился самоотверженными действиями лейтенант Александр Шутов. Его паром за ночь совершил шесть рейсов. А бойцы, жители острова Муху, Харри, Иыээр, Эльмар, Эсккюля, били фашистов прикладами, лопатами, освобождая свою землю от ненавистных завоевателей. Крепко дрались бойцы-островитяне В.Кестер, А.Аллик. Истекая кровью сходились врукопашную и не дрогнули. Таких бойцов из эстонского корпуса было много. Враг не выдержал и отступил, оставляя на поле боя много убитых и технику.

К утру 30 сентября мы полностью освободили остров Муху. Затем, по ориссаарской дамбе был путь к острову Сааремаа. Дамба была взорвана в четырёх местах и густо заминирована. Наши сапёры стали разминировать дамбу и восстанавливать, стоя в холодной воде под постоянным огнём противника. Через пролив Вяйке-Вяйн начали высаживать десант. Под ураганным артиллерийским огнём наш 30-й полк «катюш» перешёл дамбу и высадился в районе Ориссааре. Враг упорно сопротивлялся.

Бессмертный подвигу реки Медеваха совершил младший сержант 27-го стрелкового полка Херберт Калевисте. Он шёл в атаку в составе десанта на бронетанке. Попали под сильный огонь. Калевисте соскочил с танка и из ручного пулемёта, один против группы фашистов, дрался до последнего патрона. Получил тяжёлое ранение, уничтожил тридцать семь гитлеровцев, гранатой уложил ещё пятерых фашистов.

А сколько таких подвигов было, им счёта нет.

С тяжёлыми боями мы продвигались вперёд и к 14 часам 7-го октября гитлеровцы были выбиты из города Курессааре.

К 16-ти часам мы вошли в порт Роомассааре и продолжали преследовать врага до реки Насва. Мост был взорван. Сапёры восстановили его, и мы с боями стали продвигаться на полуостров Сырве.

Бои за остров Сырве приняли ожесточённый характер. В целях быстрого наступления и овладения полуостровом, генерал П.А.Пэрн, командир эстонского стрелкового корпуса, приказал 8-го октября сформировать сильный механизированный отряд с командиром отряда майором В.Миллером. Отряд получил приказ решительно прорваться через вражеские боевые порядки, уничтожить отходившие силы фашистов, и быстрыми темпами наступать на полуостров Сырве.

Вслед за механизированным отрядом стали продвигаться подразделения первого батальона майора Караульного.

У деревни Кирмусте отряд Миллера принял бой. Гитлеровцы с остервенением вели стрельбу, но бойцы отряда смяли фашистов и упорно продвигались вперёд. При подходе к деревне Татарселдья бойцам отряда вновь пришлось принять бой. К вечеру отряд вошёл в деревню Техумарди. Отряд Миллера в это время с боем подходил к деревне Сальме. На рубеже Сальме-Техумарди фашисты переходили несколько раз в контратаки, но успеха не имели. Тогда отряд Миллера начал преследовать врага. В этот момент послышалась в тылу частая пулемётная и автоматная стрельба, стал доноситься лязг гусениц и шум моторов. В темноте трудно было что либо рассмотреть, Миллеру показалось, что бой ведут бойцы батальона Караульного. Послышались крики:

– Не стреляйте! Свои!

Огонь не прекращался, скорее усиливался. В кромешной тьме ничего нельзя было определить. Тогда выпустили осветительную ракету. Бойцы увидели, как со стороны Техумардина надвигались танки, бронетранспортёры, автомашины с гитлеровцами. Были слышны выкрики на немецком языке. Это отступал усиленный фашистский 67-й пехотный полк. Они воспользовались ночным временем, чтобы соединиться со своими войсками на полуострове Сырве. Так они наткнулись на батальон майора Г.Караульного. В ночной темноте произошло кровавое побоище с численно превосходящим противником. Боевые порядки перемешались, невозможно было в темноте отличить своих от чужих. В таких условиях командиры подразделений не могли управлять боем. Каждый боец и офицер дрался самостоятельно, не щадя своей жизни.

Первыми пулемётными очередями сержант Адольф Пеерман скосил несколько десятков фашистов. Боец Гобиях Коор поджёг танк противотанковой гранатой. Наводчик 45-тимиллиметровой пушки Владимир Греков подбил бронетранспортёр. Лейтенант Рудольф Тонксен из нагана застрелил несколько гитлеровцев. Заместитель командира батальона Альфред Лаас получил несколько ранений, но продолжал вести бой. Повсюду завязывались рукопашные схватки, каждый бил врага, сражался, как истинный герой.

Смяв левый фланг батальона майора Караульного, гитлеровцы двинулись на отряд майора Миллера. Возник неравный бой. Первой открыла огонь батарея лейтенанта Велло Ранда. Потом в бой вступили танкисты, гусеницами танков давили врага. В бой вступили пулемётчики, автоматчики. Это было что-то ужасающее, гул моторов, разрывы гранат, человеческие крики слились в единый грохот ночного боя. Это был самый настоящий ад. Фашисты были зажаты в кольцо и уничтожались нещадно. Но они шли напролом, видя безысходное положение.

Вражеский танк «тигр» стремительно двигался на батарею лейтенанта Велло Ранда. Первым орудием батареи, прямым попаданием бронебойного снаряда остановили чудовище. Второй танк пополз на батарею лейтенанта Эдуарда Сау. По танку открыло огонь орудие младшего сержанта Ильи Минаева. С лязгом и скрежетом «тигр» приближался к орудию, но бойцы не дрогнули, продолжали огонь. Повреждённый танк всей своей тяжестью подмял пушку под себя. Смертью героев погибли артиллеристы у своего орудия – Минаев, Мери и Мяэсту. Во многих местах начались ожесточённые рукопашные схватки. В ход пошли ломы, топоры, кирки, приклады, ручные гранаты. В этом ночном бою погиб командир отряда майор Миллер.

К утру бой постепенно стал стихать. Враг на поле боя оставил убитых и большое количество техники.

10-го октября наши войска снова пошли в наступление. После ожесточённых боёв достигли самого узкого места на перешейке полуострова Сырве. Но прорвать оборону фашистов на линии Унгру-Пагила нам тогда не удалось».

283-й батальон амфибий майора М.Князева начал высадку десанта на побережье у Каугатома-Лахт. Первым высадил своё отделение сержант Сергей Сергеев. Бойцы отделения уничтожили большое количество фашистов. Боец Владимир Иванюшин из автомата и в рукопашной схватке убил больше, чем 25 гитлеровцев. Когда у него кончились патроны, он подобрал вражеский пулемёт, и стал бить из него по фашистам. В ходе атаки Иванюшин был дважды ранен, но продолжал вести бой. По нашему десанту вёл огонь вражеский пулемёт. Автоматчик Евгений Сократов подполз и гранатами забросал пулемёт.

Особенно упорно вели бой автоматчики взвода лейтенанта Василия Антонова. При отражении контратак гитлеровцев они уничтожили много десятков фашистов. Так дрался отважный десант.

Гитлер приказал оборонять полуостров Сырве до последнего солдата. Его приказ выполняли ревностно. Было много убитых и раненых с обеих сторон. Жители окрестных деревень, Йохан Кееккюла, Йохан Казик, Михаил Пылд перевозили раненых в медсанбат на своих лошадях. Многие жители приносили раненым молоко, яйца, стирали им бельё.

Враг создал на полуострове Сырве глубоко эшелонированную оборону. Первая позиция проходила по линии Унгру-Пагила, вторая – по линии Лыпе-Кайди, а третья готовилась в 20 километрах в тылу. На каждой позиции проходил глубокий противотанковый ров, были вырыты три линии траншей. В траншеях находились пулемётные площадки и площадки противотанковых пушек. Перед траншеями были сплошные минные поля. Весь 2,5 километровый перешеек прикрывался артиллерийским и миномётным огнём с закрытых позиций. Чтобы прорвать столь сильную оборону противника, надо было уничтожить его огневые средства. Для этого требовалась сильная артиллерия, большое количество боеприпасов.

Очередное наступление было назначено на 19 октября. Оно началось с залпов «катюш». Сорок минут бушевал огонь. В 15 часов батальоны 921-го и 925-го стрелковых полков при поддержке танков и артиллерии двинулись в атаку, взламывая оборону врага. Бойцы действовали храбро и решительно. Старший сержант О.Рохила уничтожил вражеский пулемёт, осколками мины его ранило в обе ноги и лицо. Обливаясь кровью, он продолжал бой. На него набросились два гитлеровца. В рукопашной схватке Рохила одного прикончил ударом приклада, а другого застрелил из автомата.

В 17 часов наши войска захватили противотанковый ров. Гитлеровцы оставили на поле боя около 700 убитых и много оружия. Советские войска на всём фронте переднего края прорвали оборону врага, но вглубь продвинуться не могли. Бои носили исключительно упорный характер. До 25 октября наши войска ни днём, ни ночью не давали покоя фашистам. При отражении контратак наши бойцы храбро вступали в бой. Пулемётный расчёт старшего сержанта Александра Гаврильчука при контратаке фашистов уничтожил 200 человек.