Мышка

Упс, а вот и герой ее романа!

Завидев Питера, направляющегося в библиотеку, Алана отправилась следом. Расчет был простым – столкнуться с ним, когда он пойдет обратно.

Когда пойдет? Не знаю. Когда-нибудь же пойдет! Не станет же он жить в библиотеке!

Первый же прогулочный круг принес результат: дверь библиотеки открылась, и оттуда вышли Девенпорт и слуга с букетом белых фиалок.

Алана с Питером столкнулись почти нос к носу.

– Милорд.

– Миледи.

Одновременно. Забавно.

Питер молчал, давая слово даме.

– Я хотела поблагодарить вас за цветы. Они очень милые.

Питер проследил за ее взглядом, направленным на букетик в руках слуги. Он резко выдернул его из рук камердинера и протянул Алане:

– Этот тоже передайте, будьте любезны.

Вручив букетик, Питер кивнул и в сопровождении слуги направился в сторону лестницы. Опешившая от такого поворота, Алана осталась смотреть ему вслед.

Позже, придя в себя, она нашла прикрепленную к букетику карточку, на которой уже знакомым ей почерком было выведено: «Надеюсь, вам уже лучше, – и ниже подпись: – П. Девенпорт».

Сассекс, поместье Солсберри, 6 ноября, 19:02

Алана вышла из ванной комнаты и направилась к зеркальному столику – пора было собираться на ужин. Она кинула взгляд в сторону дочери, вот уже который час сидевшей с букетиком белых фиалок:

– Ну и что, дорогая? Есть новости?

– Нет. Та же дружба, но только теперь с чистотой и детьми.

Потрясенное лицо матери смотрело на дочь из зеркала:

– С чьими… детьми?

Кристина потянулась к ноутбуку:

– Читаю: «Белые фиалки – символ чистоты и позитивного настроя, очищают пространство вокруг себя, заряжают его положительной энергетикой. Маленький, нежный букет из белых лесных или садовых фиалок принесет радость ребенку».

Алана не смогла сдержать улыбку:

– Крисси, ты же понимаешь…

– Да-да, «он это не специально»… Тогда почему фиалки? Верней, почему постоянно фиалки, мама?

– Ну о «постоянно» пока речи нет.

– У арабов есть поговорка: «Что случилось дважды – обязательно случится и в третий раз».

– Вот и посмотрим… завтра.

Алана весело подмигнула дочери.

Сассекс, поместье Солсберри, 7 ноября, 11:00

Питер вошел в кабинет Солсберри в точно оговоренное время. Сэр Ланселот уже ждал его. Он сделал приглашающий жест рукой. Питер сел. «ДядяЛанс» постучал пальцем по столу:

– Мои юристы ознакомились с твоими бумагами. Первый договор – да, там все правильно, придраться не к чему. А вот что касается второй бумаги…

Питер кивнул:

– Второй договор – наш с вами, личный, сейфовый.

– Сейфовый? Что это значит?

– Значит, что мы его подпишем и положим в сейф и, кроме нас с вами, его больше никто и никогда не увидит. Потому что если, не дай бог, увидит, то сядем мы оба. Я – за дачу взятки, вы – за получение.

Глаза сэра Ланселота полезли на лоб:

– Питер, ты что такое говоришь?

– Правду, сэр.

– Кто учил тебя вести переговоры? Ты шпаришь прямо в лоб… Немного дипломатичности, мальчик. Ты британец, и значит…

– Я американец. Мы так ведем переговоры и именно так приходим к успеху. Если же вас интересует британский формат, то мы сейчас рвем эту бумагу, и я, маркиз Солтлейн, даю вам честное слово, что, как только деньги поступят на наш счет, я отблагодарю вас за эту сделку, переведя лично вам заранее оговоренную нами сумму. Выбирайте.

Питер с легкой улыбкой следил за сэром Ланселотом, на лице которого отражалась нешуточная борьба.

– Значит, говоришь, никто, кроме тебя и меня?

– Так точно, сэр.

– Но ведь в случае чего я не смогу пойти с ней суд?

– Не сможете, сэр.

– Тогда для чего она нужна?

– Ну, это типа «лучше, чем ничего».

Питер забавлялся колебаниями старика. Его всегда интересовал людской выбор между безопасностью и жадностью.

– Мне нужно подумать.