Очерки истории корейского кино (1903–2006)

После каждого английского варианта фамилии и имени корейских имен даны годы жизни. Это оказалось необходимым в случае полного совпадения имен южнокорейских кинорежиссеров – Ким Кидока-старшего (Kim Ki-duk, 1934–2017) и Ким Кидока-младшего (Kim Ki-duk, 1960–2020); режиссера-документалиста Ким Донвона (Kim Dong-won, 1955) и режиссера-комедиографа Ким Донвона (Kim Dong-won, 1962).

Первое предисловие

Вниманию читателей представлена первая часть по истории корейского кино – «Очерки по истории корейского кино (1903–1949)».

Знакомство и увлеченность корейцев новым искусством – кинематографом, – совпало с началом агрессивной колониальной политики Японии. Это тяжелое обстоятельство не помешало корейцам взяться за интенсивное освоение новых культурных и технических достижений. Возможно, пробуждение национального самосознания корейцев в XX веке произошло и под влиянием патриотично настроенных кинематографистов.

Ранний период истории корейского кино – это своеобразная хроника упорной национально-освободительной борьбы корейцев за независимость своей страны. Все корейские фильмы, снятые в начале XX века, все творческие достижения первых корейских кинематографистов связаны с основными политическими и историческими событиями, происходившими в стране в 1903–1949 годы.

Алла Хван, Москва, март 2006 г.

Второе предисловие

В «Очерках истории корейского кино (1903–2006)» представлены три периода развития корейского кино. Первая часть «Очерков» (1903–1948) – более подробная, дополненная новыми фактами, история начального этапа развития истории корейского кино. Вторая и третья часть – история киноиндустрии Республики Корея на протяжении шестидесяти с лишним лет (1948–1989, 1990–2006). Из пестрой мозаики разнородных по стилистике и художественному качеству корейских фильмов, складывалась история культуры, самосознания и мироощущения граждан Республики Корея.

В книге, в строгой хронологической последовательности, представлен долгий путь к творческому и коммерческому успеху самых популярных современных южнокорейских фильмов, оказавших влияние на формирование феноменальной популярности шоу-бизнеса РК, особенно киноиндустрии, у себя в стране и за рубежом, сравнимой с популярностью мировых лидеров производства и проката кинофильмов в XXI веке – Голливудом и Болливудом.

Пример успеха кинематографа Республики Корея во многом поучителен. Надеюсь, что в первой книге на русском языке о Новой Корейской волне в кино мне удалось показать, что успех и уникальность феномена «Hallyu» заключается не только в том, что кино Южной Кореи стало зримой коллективной исторической и творческой памятью народа, но и в том, что современная национальная киноиндустрия смогла стать полноценной и успешной частью национальной экономики, сумевшей всего за два десятилетия в начале XXI века завоевать огромную популярность и потеснить из отечественного проката американские блокбастеры не только в собственной стране, но и за рубежом.

В книге, уточнены и систематизированы творческие биографии кинорежиссеров РК Им Квонтхэка, Пак Квансу, Ли Мёнсе, Чон Санву, Пак Чханука, Кан Чегю, Хон Сансу, Ким Кидока, Кан Усука и многих других южнокорейских кинематографистов.

Из собственного опыта знаю, как далеки бывают некоторые рецензии от основного содержания того или иного корейского фильма. К сожалению, большая часть корейских фильмов до сих пор была недостаточно изучена именно потому, что русскоязычные кинообозреватели не были знакомы с историей Кореи и ее культурой.

В «Очерках истории корейского кино» содержание фильмов дано в стиле современных монтажных листов. Без всевозможных смысловых искажений и эстетско-интеллектуальных фантазий «на тему».

Надеюсь, что эта книга будет интересна не только узким специалистам (кинематографистам, искусствоведам и востоковедам), но и широкой публике.

С пожеланиями благополучия

А.Г. Хван.

Ташкент, ноябрь 2021 года.

Введение

Возникновение корейской киноиндустрии совпало с политическим, экономическим и культурным кризисом в стране. Идеологически и художественно первые корейские фильмы обязаны национальной, прогрессивной литературе, бывшей основой одной из форм национального сопротивления корейцев против японского колониализма. Писатели оказали огромное влияние на формирование национального самосознания корейцев. В том числе на юных борцов за независимость Кореи, которые, повзрослев, стали первым поколением корейских кинематографистов.

Вряд ли в те времена первые корейские кинематографисты относились к самой образованной части населения. В основном, в кино работали патриотически настроенные корейцы, энтузиасты-самоучки, которые сумели создать подлинно национальные кинофильмы в сотрудничестве с японскими предпринимателями.

В 1920–1930 годы корейские кинематографисты не скрывали свое недовольство колониальной политикой японских оккупантов. Разумеется, среди японских кинематографистов были разные люди. Например, взаимоотношения японских владельцев и корейских работников на киностудии «Чосон синема» были дружескими и вполне доверительными. Легендарный корейский фильм «Ариран» был создан классиком корейского кино На Унгю, а выпуск в прокат этого фильма произошел с помощью японцев.

Протекторат Японии над Кореей

Прежде чем приступить к анализу возникновения и развития корейского кино, необходимо подробно рассмотреть политическое, социальное и культурное состояние корейского общества в период с 1880–1910 годы. Это был сложный, затяжной военно-политический конфликт слабой, средневековой королевской власти Кореи против развитых капиталистических стран – США, Великобритании, Франции и Японии.

Борьба с иностранной торговой и военной интервенцией иногда превращалась в упорное отрицание достижений западной культуры, которое объективно делало Корею слабее стран Запада и Японии. Неудивительно, что в середине XIX в. на суверенитет Кореи посягали многие страны. Англия, имевшая колониальные владения в Индии и значительные торговые преимущества в соседнем Китае; Франция, подчинившая Юго-Восточную Азию; а также США, закончившие войну между северными и южными штатами. Начиная с 1882 г., не только Япония, но и Китай стали выступать в роли держав, имеющих новые интересы в Корее, связанные с развитием товарно-денежных отношений.

Ни о каком добром соседстве слабая, отсталая Корея уже и не мечтала. Подобно западным державам и Японии, жестко проводившим в Корее колониальную политику, Китай также получил экономические привилегии после подписания торгового договора между Кореей и Китаем (1882 г.). Этот договор, во многом напоминающий корейско-японский и корейско-американский договоры, не учитывал права слабого корейского государства и всех его граждан. Зато этот «договор» или «правила о торговле» предоставлял на территории Кореи многочисленные привилегии китайским торговцам, такие же как американским и японским купцам и предпринимателям. Корейские власти подписали аналогичные договоры с ведущими европейскими державами: в 1882 г. – с Англией и Германией, в 1884 г. – с Италией и Россией, в 1886 – с Францией. При этом Англия использовала маньчжурскую династию в своей политике в Корее, а США поощряли Японию в противовес Англии, Китая и России на Корейском полуострове[9 - Пак М.Н. История и историография Кореи: Избранные труды. – М: Восточная литература, 2003. – С.748.].

Задолго до официального заявленного Японией «протектората» над Кореей, японские военные, полицейские и купцы, гораздо активнее, чем все остальные, «осваивали» полуостров. Япония приобретала все большее влияние в Корее. К 1903 г. противоборство между Россией и Японией за влияние в Корее достигло такого состояния, когда военное столкновение стало неизбежным. Корея, накануне русско-японской войны, 21 января 1904 г. распространила «Декларацию о нейтралитете»[10 - Ли Ги Бэк. История Кореи: новая трактовка. – М: Русское слово – РС, 2000. – С. 324.]. Несмотря на официальный нейтралитет, корейцы помогали и сочувствовали русским морякам. Но это не помогло ни России, ни Корее. «Мирный договор» России с Японией был подписан 5 сентября 1905 г. в США, в Портсмуте. По этому договору Россия признала за Японией преобладание в Корее.

К концу XIX в. период «насильственного вскрытия» восточных стран (Китая, Японии и Кореи) был завершен. Сразу же после поражения России и подписания «Корейско-японского договора о сотрудничестве» (22 авг. 1904) Япония получила право финансового и внешнеполитического контроля в Корее. Вопросами корейской внешней политики занимался американец Д.В. Стивенс (Durham White Stevens, 1851–1908), от имени японского правительства»[11 - Пак М.Н. История и историография Кореи: Избранные труды. – М: Восточная литература, 2003. – С. 756.].

17 ноября 1905 г. во дворце корейского короля Кочона (Kojong \ Gojong, 1852–1919), окруженном японскими войсками, был подписан Договор о протекторате Японии над Кореей. Согласно первой и второй статьям «вступившего в силу» договора Корея лишалась права на самостоятельную международную политику. Японское «генерал-резидентство (во главе с Ито Хиробуми)» с помощью марионеточного правительства лишило власти «корейского императора Кочона (1864–1907)», который направил с жалобой своих послов на Гаагскую конференцию (1907 г.)[12 - Там же. – С. 756.]. Корейцев не допустили на конференцию, так как страна не имела права «самостоятельно осуществлять внешние сношения». В отчаянии один из королевских послов Ли Чжун (Yi Tjoune \ Yi Jun, 1859–1907) – племянник императора Кочона, – покончил собой[13 - Ли Ги Бэк. История Кореи: новая трактовка. – М: Русское слово – РС, 2000. – С. 327.].

«С самого начала… японские власти поставили целью взять полностью под контроль учебные заведения в Корее и подчинить себе систему просвещения… в качестве обязательного предмета с первого до последнего класса был введен японский язык… Прояпонские настроения насаждались в корейских школах преподавателями-японцами, а также с помощью новых учебников»[14 - Ким Г.Н. Глава 1. Положение в Корее во второй половине 19-начала 20 века и система просвещения. 1.5. Реформы года кабо в области просвещения. – URL: http://world.lib.ru/k/kim_o_i/ch1rtf.shtml (дата обращения: 11.01.2022).].

В трагических историко-политических условиях развивалась корейская литература, также переживавшая болезненный переход от средневековой канонической литературы к новой – современной литературе.

Корейская литература конца XIX – начала XX вв

Национальный корейский язык появился в 1443–1444 гг. По приказу короля Седжона (Sejong, 1397–1450) был изобретен оригинальный фонематический алфавит «хангыль» (Hangul \ Hangeul), в современном виде состоящий из сорока знаков. Но до конца XIX в. официальным письменным языком в Корее оставался «ханмун» (hanmun) – древнекитайские иероглифы. Долгое время в Корее «образование сводилось к изучению иероглифической письменности и сочинений классиков древнего Китая. Корейская письменность была не в чести. Изучали ее, как правило, самостоятельно. Не были установлены литературные нормы корейского языка, правила орфографии и орфоэпии»[15 - Солдатова М.В., Пак К.А. Современная литература Кореи. – Владивосток: Изд-во ДГУ, 2003. – С. 13.]. В эпоху Чосон (Joseon, 1392–1910) все правительственные указы, научные и литературные сочинения записывались на «ханмуне». Один из древних сборников корейских народных сказаний «Неофициальные рассказы [страны] Зеленых Холмов» («Чхонгу ядам»), составлявшийся на протяжении XVIII столетия», также записан на ханмуне.

Но средневековая «корейская литература уделяла основное внимание определенным моделям поведения и конфуцианским добродетелям, таким как преданность королю, почтительность к родителям, уважение к старшим, верность в дружбе и женское целомудрие. Главным в литературе, согласно конфуцианской традиции, было поучение, нравственное наставление… Конфуцианство подчиняло человека Обществу и Семье, а буддизм – Природе»[16 - Там же. – С. 11.].

На стыке XVI–XVII вв. появилось «Сказание о Хон Гильдоне» (Hong Gildong), повесть о благородном разбойнике и предводителе народного восстания. Это было «первое известное литературное произведение, записанное на хангыле, «прозаиком, поэтом и высокопоставленным сановником с очень непростой судьбой Хо Гюном (1569–1618)»[17 - Курбанов С.О. История Кореи: с древности до начала XXI в. Часть III. История Кореи в Новое время. Глава 3. Культура Кореи XVII – Начала XIX века. § 1. Литература, живопись, ремесло, наука. – URL: http://rikonti-khalsivar.narod.ru/Korea26.htm (дата обращения 14.01.2022)..]. Переводчик и литературовед Ч.Монтгомери считает «Сказание о Хонгильдоне» первым произведением современной корейской литературы[18 - Монтгомери Ч. История корейской современной литературы V: Введение в современную литературу. – Korean literature in translation, 20.01.2013. – URL: https://www.ktlit.com/the-history-of-korean-modern-literature-v-introduction-to-modern-literature/ (дата обращения: 11.01.2022).]. Настолько история о Хонгильдоне отличается от типичных образцов средневековой литературы.

Авторы большинства корейских народных сказаний, записанных на хангыле в XVII–XVIII вв., по-корейски, неизвестны. Но благодаря их творческим усилиям «Сказание о Чхунхян», «Сказание о Симчхон», «Сказание о Хынбу» и другие древние произведения «народной популярной художественной литературы на корейском языке» до сих пор пользуются большим успехом.

Образованные корейские интеллектуалы взялись за благородную задачу: развивать национальный язык и формировать у читателей любовь к родному языку. С 1869 года, под влиянием западно-европейской культуры, началось становление современной литературы на корейском языке.

Первый корейский писатель, написавший роман на родном языке, – Ю Гильчун / Ю Кильчун (Yu Gil-Chun \ Yu Kil-Chun, 1856–1914)[19 - Ю Киль-Чун (1856–1914): человек, который связал Корею с Западом и первый корейский студент в Соединенных Штатах. Школа богословия Бостонского университета: Бостонский проект корейской диаспоры. – URL: http://sites.bu.edu/koreandiaspora/individuals/boston-in-the-1880s/yu-kil-chun-1856-1914-a-bridge-person-of-korea-to-the-west-and-the-first-korean-student-in-the-united-states/ (http://sites.bu.edu/koreandiaspora/individuals/boston-in-the-1880s/yu-kil-chun-1856-1914-a-bridge-person-of-korea-to-the-west-and-the-first-korean-student-in-the-united-states/) (дата обращения: 11.01.2022).]. В двадцать четыре года Ю Гильчун отправился в Японию в составе первой группы корейских студентов, направленных на обучение за рубеж. После окончания японского университета он посетил Англию и Америку. Вернувшись в Корею в 1884 году, Ю Гильчун принял участие в политическом перевороте партии молодых сановников-реформаторов под руководством Ким Окгюна (Kim Okkyun \ Kim Ok-gyun, 1851–1894).

После провала переворота Ю Гильчун был схвачен и провел в тюрьме шесть лет, где написал трактат «Что я видел и слышал на Западе» (Союкёнмун \ Seoyu Gyeonmun \ Observations on a Journey to the West). Он использовал смешанную графику (корейскую азбуку с применением китайских иероглифов) и был убежден, что вызовет недовольство королевского двора, но надеялся, что «потомки смогут оценить его попытку создания серьезного произведения на основе родного языка и письменности»[20 - Солдатова М.В., Пак К.А. Современная литература Кореи. – Владивосток: Изд-во ДГУ, 2003. – С. 13.]. Его трактат «Что я видел и слышал на Западе» вышел в свет в 1895 году[21 - Монтгомери Ч. История корейской современной литературы VI: Просвещение. – Korean literature in translation, 24.01.2013. – URL: https://www.ktlit.com/the-history-of-korean-modern-literature-vi-enlightenment/ (https://translate.googleusercontent.com/translate_c?depth=1&hl=ru&prev=search&pto=aue&rurl=translate.google.com&sl=en&sp=nmt4&u=https://en.m.wikipedia.org/wiki/Choi_In-hun&usg=ALkJrhhdRm9PCqTR9mGWyKEzgJl0Kt_Djg) (дата обращения: 11.01.2022).].

Важными условиями в активном развитии литературы в Корее на рубеже XIX–XX вв. были крупные социальные движения «Новое образование» (sirhak) и «Движение корейского языка и литературы» (Korean Language and Literature Movement). В 1884 году реформы Кабо (по китайскому календарю Кабо – 1894 г.)[22 - Ким, Г.Н. Глава 1. Положение в Корее во второй половине 19-начала 20 века и система просвещения. 1.5. Реформы года кабо в области просвещения. – URL: http://world.lib.ru/k/kim_o_i/ch1rtf.shtml (https://translate.googleusercontent.com/translate_c?depth=1&hl=ru&prev=search&pto=aue&rurl=translate.google.com&sl=en&sp=nmt4&u=https://en.m.wikipedia.org/wiki/Choi_In-hun&usg=ALkJrhhdRm9PCqTR9mGWyKEzgJl0Kt_Djg) (дата обращения: 11.01.2022).] представили новый западный стиль образования. В 1895 году корейский язык был признан официально. Корейская графика и алфавит стали более доступны для изучения, чем китайские иероглифы.

Пример Ю Гильчуна вдохновил многих молодых корейских литераторов, создававших национальную литературу в эпоху корейского «Просвещения (kaehwa kyemmong)»[23 - Монтгомери, Ч. История корейской современной литературы VI: Просвещение. – Korean literature in translation, 24.01.2013. – URL: https://www.ktlit.com/the-history-of-korean-modern-literature-vi-enlightenment/ (дата обращения: 11.01.2022).]. В то же время появились совершенно «новые средства массовой информации» – газеты. В 1883 г. вышел первый номер ежедневной корейской газеты «Хансон» (Hansong Sunbo)[24 - Там же.]. В 1896 году появился первый номер газеты «Независимость» (The Independent \ The Independence News, Tognip sinmun, 1896–1899), «который был полностью издан на хангыле». Позже появились и другие корейские газеты[25 - Там же.]. В ежедневных газетах начали печатать анонимные повести, которые представляли корейскую литературу как «отражение индивидуального восприятия писателем окружающего мира»[26 - Солдатова М.В., Пак К.А. Современная литература Кореи. – Владивосток: Изд-во ДГУ, 2003. – С. 10–11.].

Первые кинематографисты Кореи были воспитаны именно на такой общедоступной национально-патриотической литературе, публиковавшейся в ежедневных газетах.

В те годы в корейской литературе появился новый жанр «новая проза» – синсосоль (shinsosol). В новой прозе писатели ввели новые понятия: патриотизм, общественное благо, свобода любви, равенство и страдания простого человека. Новые литературные герои призывали «к борьбе за национальный суверенитет, за коренное обновление системы народного образования, за равноправие женщин». В рассказах новой прозы все события происходили в настоящем времени (как в кино), в диалогах соблюдалось единство разговорного и описательного языков[27 - Ли Ги Бэк. История Кореи: новая трактовка. – М: Русское слово – РС, 2000. – С. 353.].

В 1906 году в газете «Независимость» (The Independence News) писатель Ю Бичик (Yi Вe-Jik) начал публикацию романа «Слезы крови» (Hyol ui nu) в стиле новой прозы. В 1907 году был опубликован роман Чан Чиёна (Chang Ji-yon) «Сказка о патриотичной даме». По названиям понятно, что оба литературных произведения выполняли конкретную миссию: формировать национальное самосознание и патриотизм корейцев.

Возможно, первый этап корейского Просвещения был прерван в начале японского протектората. Японская колониальная администрация пыталась «доминировать во всех аспектах корейского культурного существования»[28 - Монтгомери, Ч. История корейской современной литературы VI: Просвещение. – Korean literature in translation, 24.01.2013. – URL: https://www.ktlit.com/the-history-of-korean-modern-literature-vi-enlightenment/ (дата обращения: 11.01.2022).].

По мнению Ч. Монтгомери, в истории современной корейской литературы за периодом Просвещения последовал период колониальной культуры, затем период разделенной нации (pundan munhak), после – литература эпохи «Чуда на реке на Хан» и нынешний период постмодерна»[29 - Монтгомери Ч. Корейская литература в переводе. Глава вторая: Влияния / Обзор / Темы. – Korean literature in translation, 17.01.2016 (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D1%80%D1%82%D1%85%D0%B0%D1%83%D1%81). – URL: https://www.ktlit.com/korean-literature-in-translation-chapter-two-influences-overview-themes/ (https://en.wikipedia.org/wiki/Red_Scarf_(film)) (дата обращения: 11.01.2022).].

Периодизация Ч. Монтгомери вполне применима и к истории корейского кино. Но называть 35-летний отрезок пяти тысячелетней корейской культуры «колониальной культурой» нет никаких оснований. При всех сложностях и опасностях, которые испытали и пережили свободолюбивые корейские писатели и кинематографисты, это было бурное развитие национального творчества, и благодаря, и вопреки японской оккупации.

Благодаря потому, что многие литературные произведения не были бы экранизированы, если бы не финансовая и техническая поддержка японских чиновников, коллег и друзей. И вопреки потому, что дискриминация, унижения и насилие на всех уровнях, которое испытывали корейцы, преобразовывалось в мощную творческую энергию и давала блестящие результаты в виде рассказов, повестей, романов и кинофильмов, по праву ставших нетленной классикой корейской культуры.

Во времена японского колониализма корейские интеллектуалы использовали корейский язык как главное культурное достояние, ставшее основной национальной идентичности. Язык небольшой, но гордой страны, оказавшейся в плену у более сильного соседа, трансформировался для того, чтобы активно влиять и формировать национальное сознание и достоинство корейцев.

Так «корейский язык постепенно стал языком публицистики»[30 - Тихонов В.М., Кан Мангиль. История Кореи: В 2 т. Т. 2: Двадцатый век. Культурное правление и развитие капитализма в Корее в 1920-е годы. – М: Наталис, 2011. – URL: https://historylib.org/historybooks/V-M-Tikhonov-Kan-Mangil_Istoriya-Korei-Tom-2-Dvadtsatyy-vek/11 (дата обращения: 11.01.2022).]. А корейская литература долгие годы выполняла образовательно-воспитательную функцию и была нацелена на возвышенную назидательность, «моральный дидактизм: зло наказывалось, а добро вознаграждалось, персонажи были архетипичными, а не личностями»[31 - Монтгомери Ч. История корейской современной литературы VI: Просвещение. – Korean literature in translation, 24.01.2013. – URL: https://www.ktlit.com/the-history-of-korean-modern-literature-vi-enlightenment/ (дата обращения: 11.01.2022).].

Активными борцами против японской колонизации были молодые литераторы, считавшие, что обновление литературы и развитие культуры поможет корейцам восстановить национальную независимость. Новая повествовательная литература – кэхва (keahwa), написанная на корейском языке (hangul), была промежуточным звеном между средневековой литературой на родном языке и современной корейской литературой. Писатель в Корее был и учителем, и трибуном, и заступником народа.