Петра. Часть II

Они ужинали в ресторане. Свечи в старинных канделябрах, ненавязчивая музыка, легкий звон бокалов и негромкие разговоры посетителей напоминали о том, что они находятся в особом мире. Среди своих. Здесь не принято обращать внимания на правую колонку меню. Здесь деньги или кредитки бросают на стол легко и непринужденно. Плата за стиль жизни, который надо поддерживать везде. Иначе рискуешь выпасть из «своих».

Дениса не сильно волновал этот мир. Он не рвался в него, богатые сами предлагали в него войти. Их дети с неминуемым постоянством попадали в ситуации, решить которые не всегда можно одними деньгами. Часто надобились связи в органах. В душе Денис презирал этих отпрысков олигархов, депутатов, известных артистов, за которых просили сами родители или спускался «совет» сверху.

Он с удовольствием отправлял бы их за решетку, но понимал, что эти дети уже не станут лучше своих родителей, и мир вокруг себя тоже к лучшему не изменят. Никогда. А значит надо извлекать из них пользу, а при случае припугивать так, чтобы штанишки мокли, а в горле пересыхало от страха. И это у полковника Гранина получалось неплохо.

Петра сделала глоток вина и взглянула на Дениса. Накануне он снова поднял вопрос о беременности, и сейчас Петра собиралась поставить на этой теме жирную точку, и, если получится, поговорить об отсрочке свадьбы.

– Никуда я не хочу лететь. Я устала, я…. Послушай, мне бы хотелось поговорить с тобой. Серьезно. Мне кажется, что мы поторопились с этим решением….

– С каким, милая? С беременностью? Но ты пойми правильно, я же не заставляю тебя делать ЭКО. Просто прошу перестать принимать противозачаточные. Скоро мы станем мужем и женой и переедем в дом. Чем же еще заниматься, как не воспитанием ребенка? По-моему идеальный план.

– Какой план, Денис! Я, правда, не считаю, что нужно рожать в таком возрасте. Ты только посчитай, сколько лет будет нам, когда ребенку исполниться лишь шестнадцать. И я имела в виду другое решение…

Денис отложил приборы и внимательно взглянул на Петру. Сейчас его серые глаза словно застыли, выражая абсолютное равнодушие. Казалось, он знает все, что она может ему сказать, но из вежливости все-таки готов выслушать.

Петра сделала еще глоток вина, вздохнула и продолжила:

– Мой тайм-менеджмент с некоторых пор выстроен с учетом нового положения…

Бровь Дениса слегка дрогнула.

– Я сейчас имею в виду наши отношения, –  уточнила Петра. – Но, тем не менее, я все больше перестаю принадлежать себе. Понимаешь, я так не привыкла. У меня есть свои важные дела, планы, но мы все всегда делаем так, как решаешь ты. Вроде все хорошо, но с другой стороны как-то очень быстро и не очень гладко, что ли.

– А ты считаешь, что все должно быть идеально гладко? –  усмехнулся Денис. – Послушай, мы же взрослые, состоявшиеся люди. Каждый – личность со своим прошлым. Что ты хочешь, это самый обыкновенный период притирки, как бывает у большинства пар.

Петра молчала.

– Неужели ты не понимаешь? –  уже немного раздраженно произнес Денис. – Да, я авторитарный человек. Думаю, что тебе это было ясно с первой секунды нашего знакомства, разве не так?

– Да. Конечно. И не скажу, что меня это оттолкнуло. Я много лет принимаю решения сама и не только за себя. И мне было приятно встретить мужчину, такого как ты. Но понимаешь, у меня какое-то двойственное чувство. Мне кажется, нам просто надо больше времени. Думаю, мы не должны торопиться, Денис. Надо узнать друг друга лучше, прежде чем начинать жить вместе.

– А кто торопится, Петра? До бракосочетания еще уйма времени. И, кстати,  я тоже хотел поговорить с тобой серьезно. Я думаю, что пришло время познакомить меня с твоей дочерью. Как ты считаешь?

Этого Петра совсем ожидала.

– Признаюсь, меня удивляло, что ты ни разу не выразил желания познакомиться с Машей.

– Послушай, милая, а не кажется ли тебе, что это как раз и говорит о том, что я подхожу к решению важных вопросов намного серьезнее, чем тебе могло показаться? Я понял, что ты моя женщина, и как любой мужчина, который боится потерять такую удачу – да, да, боится – я сразу сделал тебе предложение. Вспомни, на то раньше и давались в загсе три месяца, чтобы будущие супруги могли еще раз все обдумать. Я много думал и твердо убежден, что хочу провести с тобой остаток своей жизни. И теперь я готов заявить об этом твоей дочери.

Речь его была столь проникновенна, а слова убедительны, что Петре снова показались надуманными ее сомнения.

– Денис, я не знаю, что сказать…

– Не сомневайся, милая. Неужели я похож на придурка, который, не подумав, делает подобные предложения? – засмеялся Денис.

Он привстал из-за стола, взял ее руку и поцеловал.

– Лобстеры, господа, – важно произнес подошедший официант.

– Принесите шампанского, – кинул ему Денис и продолжил, – Петра, предлагаю обсудить список гостей. Мы не можем с тобой похвастать большим количеством родственников, но я очень надеюсь, что скоро наша семья значительно расширится. В нашем доме будут собираться родные, друзья, шуметь дети, а под ногами сновать лабрадор. У нас будет прекрасный дом и большая счастливая семья!

Он снова будто влез в ее голову, подслушав желания. Ее даже не напрягли в этот раз слова о детях, настолько точно он описал ее собственные мечты о большой семье.

– А пока я предлагаю отпраздновать Новый Год и Рождество в том составе, который имеем. У твоей дочери есть друг?

– Да.

– Прошу тебя, озвучь им в ближайшее время наше предложение провести праздники вместе. Вы, как и положено маме с дочкой, после знакомства пошушукаетесь, обсудите меня вдоль и поперек, и тогда ты примешь окончательное решение, – улыбнулся Денис.

Петра улыбнулась в ответ.

– Отменить все, что планируется никогда не поздно, – продолжил Денис уже серьезным тоном. – Если ты скажешь «нет», я это приму и дальше просто ничего не будет. Мы всегда можем остаться просто добрыми друзьями. Верно?

– Наверное, ты прав.

– Я прав, Петра. Ты даже представить себе не можешь насколько. Скоро ты убедишься, что мы способны быть не просто счастливыми. Мы будем с тобой очень счастливой парой. Я долго ждал тебя и готов предложить все, что у меня есть и будет. Всего себя.

Денис снова взял ее за руку и взглянул в глаза. И Петра опять погрузилась в мир спокойствия, уверенности и мягкой безмятежности.