Бабушкина шкатулка. Россыпь камней и череда женских судеб

Глава 3. Сердолик. Камень любви. Сережа

Теперь каждый раз, придя к бабушке в гости, Лара доставала очередной камень из шкатулки и просила рассказать его историю. Но иногда бабушка забирала камень и отправляла его обратно со словами: «Не сейчас». Вот и сегодня бабушка отодвинула нефрит и взяла вместо него сердолик.

– Долгое время этот камень хранился в нашем сарае. Я очень боялась взаимодействовать с ним. Удивительно, что он вообще не потерялся в сарайном хламе… Наверное, только лет десять назад, когда наши сараи пообещали снести, мы с твоим дедушкой пошли проверить, есть ли там что-то для нас ценное. Я случайно нашла этот камень, он лежал в какой-то старой банке, вместе с шурупами и гвоздями, покрытый пылью и паутиной. Я мгновенно вспомнила историю, с ним связанную, и почему-то мне захотелось забрать его домой. Потом я отправила его в эту шкатулку на хранение… Этот камень, как и остальные, – часть моей судьбы, поэтому он мне не менее дорог…

Я тогда училась на втором курсе университета. Я была хороша собой, коса с руку толщиной, яркие голубые глаза, женственная фигура. Многие на меня засматривались. Но только мне было не досуг. Я вся была погружена в учебу. Задавали много, я, как отличница, должна была выполнить все и даже немного больше. Мои подружки иногда пытались организовать мне встречи с кавалерами, но я либо отказывалась, либо, застигнутая врасплох, сбегала, когда понимала, что дело – ха-ха – нечисто…

Сокурсницы мне часто звонили домой (напомню, мобильных телефонов тогда не было). Конечно, поскольку интересы мои касались только учебы, то и звонили мне всегда только с одной целью – проконсультироваться по поводу задания, спросить, как делать, в какой библиотеке взять. Сама же я звонила только одной сокурснице, которой восхищалась и которой доверяла – Людмиле. Люда была невысокая полная девушка, веселушка-хохотушка. Она всегда была в прекрасном настроении, всегда готова к занятиям, что для меня тогда было основным критерием при оценке человека, любила пошутить и посмеяться. У нее был чудесный звонкий смех, шутила она всегда по-доброму и к месту. У нее было много друзей, много увлечений. «Вот уж действительно настоящая Людмила – людям мила!» – восхищалась я. А еще меня всегда поражало, что она садилась готовиться к экзамену за день до того и всегда все блестяще сдавала. Возможно, преподаватели тоже покорялись ее шарму и обаянию.

Так вот, сама я довольно часто звонила Люде. Она была из многодетной семьи, и трубку часто брали ее брат или сестра, иногда отвечали родители. Я, конечно, не придавала этому значения.

Однажды утром, когда я ехала в университет, мы с Людой случайно столкнулись в метро. Я всегда радовалась таким встречам с Людой. В этот момент она принадлежала как будто бы только мне – с ней можно было обсудить непонятное, интересное, предстоящие пары, да все что угодно… С ней всегда было легко и весело. Я же тогда часто находилась в подавленном состоянии, переживала, что что-то не успею или не смогу. Общение с Людой было для меня как глоток свежего воздуха, как лечебная терапия… В университете такой возможности пообщаться не было, потому что Люда всегда была кем-то окружена, часто даже студентами не с нашего курса…

Но общение в то утро не задалось. Люда быстро и без интереса ответила на мои вопросы на тему учебы и стала задавать вопросы, которые, мягко сказать, мне были неприятны. «А у тебя есть молодой человек? Ты с кем-то встречаешься?» – вдруг ни с того ни сего спросила Люда. Я, конечно, смутилась. Моя личная жизнь начиналась и заканчивалась учебой. Конечно, на каникулах, когда вдруг появлялось свободное время, я читала какой-нибудь любовный роман, и во мне просыпалась тоска по любви, нежности, романтике, встречам под луной. Ха-ха! Но, стоило начаться новому семестру, как от этого любовного томления не оставалось и следа!

Так вот. Я сильно смутилась, отрицательно помотала головой и попыталась вернуть разговор в комфортное для меня русло. Но Люда не дала. «Понимаешь, – продолжила она, – когда ты мне звонишь, трубку часто снимает мой брат, он на год младше меня. И ты знаешь, твой голос его очаровал. Когда раздается телефонный звонок, он, как полоумный, бежит к трубке, надеясь, что это звонишь ты… Он меня постоянно просит рассказывать о тебе, какая ты, какие у тебя глаза, волосы. Он говорит, что девушка, у которой такой пленительный голос, должна быть волшебно красивой… Галь, я люблю своего брата, мы с детства очень близки, всегда рассказываем друг другу все свои секреты. Я не могу смотреть, как он мучается. Пожалуйста, согласись встретиться с ним. Это тебя ни к чему не обяжет – просто пообщаетесь, погуляете…» Наверное, я сильно изменилась в лице от мысли, что мои звонки к Люде были важны не только для меня и привели к такой ситуации… Но Люда мое выражение лица истолковала по-своему. Она смущенно потупилась, я никогда не видела ее такой: «Ты не думай, что мой брат похож на меня. – тихо сказала она. – Я некрасивая, полная из-за неправильного обмена веществ. Мой брат совсем другой. Он высокий, симпатичный. У него прекрасный характер, он добрый, веселый. Учится в техникуме. Вы обязательно подружитесь!»

Я не знала, что и сказать. Мне не хотелось обижать Люду и портить отношения с ней, но перспектива встречи с ее братом меня откровенно пугала. Пытаясь выбраться из этой странной ситуации, я сказала: «Зачем же сразу встречаться? Если ему так нравится мой голос, то, для начала, мы можем просто поговорить по телефону…» Люда очень обрадовалась, обняла меня и сказала, что сегодня вечером Сережа обязательно позвонит…

А вот мое настроение было окончательно испорчено. Вечером я должна была разговаривать с непонятным парнем, который еще к тому же младше меня. Мои отношения с Людой под угрозой. Я не понимала, как теперь ей звонить, если ее брат дежурит у телефона…

Весь этот день я прислушивалась к звуку собственного голоса, пытаясь понять, что же такого необычного в моем голосе, что простое приветствие и просьба позвать Люду к телефону свели парня с ума…

Вечером Сережа позвонил. Если честно, сейчас уже я не вспомню, о чем мы говорили. В начале он сыпал комплиментами, говорил о моем прекрасном нежном голосе, о том, что очень хочет встретиться. Но почему-то его комплименты не смущали и не восхищали меня, но злили. Пока он говорил, мне рисовался парень-коротыш, круглый, как Люда, добряк-весельчак. Я с отвращением представила, как он тянет свои толстенькие, как у сестры, пальчики, чтобы обнять меня за талию… Я сказала, что мне пора. Он попросил разрешение перезвонить мне завтра.

На следующий день Люда подошла ко мне и поблагодарила за то, что я пообщалась с ее братом и протянула мне вот этот самый камень, сердолик. «Это подарок тебе от Сережи», – сказала она. Я неуверенно взяла. Люда сумела преподнести подарок так, что отказаться было невозможно…

Этот камень и Сережа целый день не выходили у меня из головы. Меня как будто подменили – я не могла думать ни о чем другом: только о Сереже и его подарке. Преподаватели спрашивали, не заболела ли я: на занятиях я как будто отсутствовала, отвечала не то и невпопад.

Вечером опять звонил Сережа, мы долго общались. Чувствовала я себя очень странно: мне хотелось завершить разговор, повесить трубку, но я не могла, что-то мешало. Сережа предлагал встретиться. И я даже как будто соглашалась. Голова была как в тумане, где-то далеко внутренний голос просил прекратить разговор, но я почему-то не могла, продолжала отвечать и даже сама спрашивала Сережу о друзьях, увлечениях…

Следующие две недели я помню смутно. Я жила как будто в мороке. Училась кое-как, забывала выполнить задания, на лекциях сидела в прострации, на семинарах не могла включится и не понимала простых вещей. Сережа звонил каждый вечер. Я, словно привязанная, не выходила из дома, пока не поговорю с ним. Мне снились тяжелые сны, я видела какую-то нить, которая тянется от Сережи и опутывает меня. Во сне я пыталась вырваться, убежать, но путы были крепкими, я падала, рыдала и в ужасе просыпалась…

Приближалась наша с Сережей встреча. Тихий внутренний голос шептал, что нужно отказаться, все отменит. Я смутно понимала, что какая-то странная сила ведет меня, определяет мое поведение, но у меня нет сил ей сопротивляться…

Я очень плохо себя чувствовала, почти ничего не ела, любимая учеба не приносила больше радости. Каждый вечер мы разговаривали с Сережей по телефону, но после этих разговоров мне становилось еще хуже. Хотелось плакать, биться о стену от безысходности…

И вот как-то сокурсница Аня подошла ко мне и дала книгу, сказав, что принесла, как только сама прочитала. Эта книга не входила в основную программу по литературе, но мне, еще до всей этой истории с Сережей, хотелось отличиться, поэтому месяц назад я попросила Аню, у которой эта книга была, ее принести.

По дороге домой я открыла книгу. Дорога занимала около двух часов, поэтому я всегда использовала это время для чтения. Книга оказалась очень увлекательной, я чуть не пропустила свою остановку. А когда я дошла до момента, когда молодой человек решает привлечь внимание своей возлюбленной через любовную магию, меня затрясло. Я закрыла книгу и машинально полезла во внутренний карман сумки, где до сих пор лежал Сережин подарок, светло-коричневый блестящий сердолик. У меня затряслись руки. Мне стало страшно. Первое желание было выбросить камень. Но какие-то силы заставили меня положить камень обратно. Дойдя до дома, я полезла в свою шкатулку, достала образок Богородицы, затем взяла ключи от сарая, свою сумку и, не прерывая молитвы, вошла в сарай. Затем открыла внутренний карман сумки и вытряхнула Сережин подарок на пол, подтолкнула носком ботинка, и он закатился за полку с отцовскими инструментами. Я опрометью выбежала вон.

Вернувшись домой, я первым делом бросилась к полке с книгами, достала «Драгоценные камни и амулеты». Вот что я прочитала про сердолик: «С давних пор сердолик считают сильнейшим любовным амулетом, разжигающим и притягивающим чувства».

В тот вечер я не подходила к телефону. У меня поднялась высокая температура, и начался озноб. Когда мама вернулась с работы, она ужаснулась, как плохо я выглядела. Я проболела почти две недели. Образок Богородицы я не выпускала из рук ни на минуту. Когда я была в сознании, я усилием воли заставляла себя молиться, тогда морок отступал. Когда же тело слабело, я впадала в забытье, я опять видела Сережу и связывающую нас нить…

Мама говорила, что какой-то молодой человек звонит каждый день и справляется о моем здоровье. Сережа…

Не знаю, что бы со мной стало… Но однажды ночью кто-то поджег наши сараи. Когда удалось их потушить, стало понятно, что так пытались скрыть воровство: у нас пропал велосипед и большая часть отцовских инструментов. У соседа справа исчез мотоцикл. Да много чего украли.

Родители переживали за свое добро, а я вдруг быстро пошла на поправку. Уже на следующий день я звонила сокурсницам, чтобы узнать, что задано, дописала курсовую и засобиралась на учебу еще до официального разрешения врача.

Вечером в очередной раз позвонил Сережа. Я легко подошла к телефону. Я чувствовала себя отлично. Морок ушел. Я была свободной, как будто какие-то оковы исчезли. Мои крылья расправились.

Разговор был коротким. Не помню, что я ему сказала, но с тех пор он больше не звонил. И я не звонила больше Люде.

В университете мы с ней вроде бы продолжали общаться, но возникла в наших отношениях какая-то холодность. Она сторонилась меня, а я ее. Но учебный год подходил к концу, сессия, экзамены, я забыла обо всем, кроме учебы. А на следующий год было распределение, и мы с Людой выбрали разные направления и оказались в разных потоках. Больше мы никогда не общались…

А Сережин сердолик, как видишь, до сих пор со мной, как символ и напоминание о силе любовной магии…

Глава 4. Камень-охранник. Агат. Таисия

– А вот эти два камня идут в связке, – начала бабушка. – Они появились в разное время в моей жизни, но связаны одним предназначением – это камни-охранники.

Этот круглый увесистый камушек я нашла. А вот этот, как будто смотрящий на нас своим оком, с многократно повторяющимися глазковыми узорами, я получила в дар на выставке камней.

После случая с Сережей мне захотелось иметь охранника. Я прочитала, что у камней есть защитная сила. Достаточно найти правильный камень и попросить его об этом. Тогда энергетический потенциал камня активизируется, настроится на тебя и будет охотно помогать.

И вот как-то я отправилась на прогулку с желанием найти камень-защитник. Я бродила по окрестным полям-дорогам, приглядывалась к россыпям камней на обочинах. И вдруг я споткнулась. Глянула под ноги – а там – он, вот этот круглый ровный камешек с тонкими ровными белыми прожилками по всей окружности. Я даже ахнула от неожиданности – этот камень разительно отличался от других, валявшихся тут и там. Я взяла его в руки и почувствовала приятное тепло и ощутимую тяжесть. Я приложила камень ко лбу и поняла, что это именно то, что я искала.

Я назначила этот камень охранником своего дома, положила на видном месте и регулярно стала омывать его прохладной подсоленной водой. Просила его о защите родительского дома, об укреплении семейных связей, о ладе и мире.

Когда я вышла замуж за твоего дедушку, то забрала камень в свой новый дом. Он был моим первым талисманом-защитником. Знаешь, есть такое понятие «краеугольный камень», это первый камень, который кладут в основание строения. Так вот этот камень стал краеугольным в в пространстве моей самостоятельной жизни.

Когда мы поженились, мы были студентами, учились на последнем курсе. До этого мы мало встречались, несколько месяцев, почти еще не знали друг друга. Мы были ослеплены своей влюбленностью, поэтому наша свадьба была стремительной, по мнению всех наших друзей и родственников. А нам казалось, что мы знакомы целую вечность.

Так вот, узнавать друг друга мы начали уже после свадьбы. Многое оказалось не таким, как виделось в досвадебном мандраже. Однако все размолвки нам помогало преодолевать сильное чувство взаимного притяжения, нежность и чуткость по отношению друг к другу.

Первое серьезное испытание случилось через год.

Еще до нашей свадьбы я слышала о некой Таисии, старосте группы, которая постоянно звонила Ивану. Иногда, когда я приходила к нему домой, его мама с серьезным видом звала Ивана к телефону, мол, Таисия звонит, и Иван шел, послушно брал трубку и долго о чем-то разговаривал. Я не придавала этому значения. Мама мужа как-то пояснила, что Таисия – единственная девушка в их университетской группе, староста, лидер, всех парней держит в ежовых рукавицах, и все организационные моменты берет на себя. Просто так она не звонит, только по делу.

Но когда мы стали жить отдельно, звонки Таисии начали меня волновать. Поначалу я просто звала мужа к телефону, но потом я стала понимать, что происходит что-то не то. Обычно, когда люди звонят кому-то в дом, то вначале здороваются, потом вежливо просят позвать нужного человека к телефону. Но с Таисией все было не так. Если я брала трубку, то ко мне обращались лениво пренебрежительно: «Ивана позови…». Словно я была не жена Ивана, а какая-то шелудивая собачонка, путающаяся под ногами, прислуга, роль которой – позвать, кого просят. Меня начало это раздражать, и я стала вешать трубку каждый раз, когда слышала этот ставший для меня омерзительным голос.

Таисия, видимо, рассказала об этом Ивану, и он строго отчитал меня, чего до этого никогда не бывало. Он требовал, чтобы его звали к телефону, если ему звонят, что из-за моего сумасбродства он оказался неподготовленным к серьезному зачету.

Конечно, я опешила. Потом залилась слезами. Потом стала настаивать на объяснениях, в каких отношениях он с Таисией. Ах! Ну и в итоге, конечно, стала требовать заверений в вечной любви.

После этой ссоры к телефону я подходить перестала, и тем самым, как мне казалось, облегчила себе жизнь. Решила так: унижений терпеть не хочу, если Ивану надо – пусть сам берет трубку.

Так мы и дожили до конца учебного года. Образ Таисии как будто померк. Подошло время выпуска. Я поехала с Иваном на вручение диплома.

В холле университета Таисия подошла к Ивану, окинула меня оценивающим взглядом (ну а я, естественно, окинула тем же взглядом ее, все-таки видела в первый раз): «Вань, пойдешь с нами гулять после вручения? Мы с ребятами договорились пойти в центр, потом попеть где-нибудь на набережной, гитары в гардеробе оставили, затем в кафе, ну а потом, как пойдет…». «Да, хорошо», – сразу ответил мой Ваня. Я собиралась завредничать, у нас вообще-то были совершенно другие планы, и тут кто-то из его сокурсников сказал: «Иван, какая у тебя красивая жена!» Я расплылась в улыбке и вредничать передумала. «Конечно, красивая, – подумала я. – Не то что эта кривоносая лохматая Таисия!»

После торжественного вручения дипломов, Иван взял меня за руку и повел к выходу, где ждали его одногруппники. «Скорее, Ваня, только тебя и ждем! – командовала Таисия. – Будем делать общее фото на память!»

Таисия отстранила меня, взяла Ивана за локоть и потянула за собой. На улице выстроила парней в шеренгу, Ивана поставила в центр и сама встала рядом. Я так и осталась стоять у стенки, куда меня отпихнула Таисия.

«Ну все! Отлично! Теперь – в центр!» – позвала ребят Таисия и бодро зашагала вперед, держа Ивана под руку. Я опешила сначала. Затем прибавила шагу, чтобы догнать Ивана. Когда я уже почти приблизилась к ним, Таисия подозвала одного из ребят, Петра кажется, что-то спросила у него и оставила Ивана, позволив ему продолжать беседу с Петром. Затем она резко развернулась и, опередив мою попытку позвать Ивана, зашипела: «Только попробуй! Это наш праздник! Ты здесь ни при чем! Мы почти шесть лет вместе, бок о бок. Прощальный вечер, можно сказать! Едь-ка ты домой! Нечего тебе здесь делать!» И не успела я и глазом моргнуть, как Таисия уже вновь пристроилась к Ивану и бодро зашагала вперед.