Ненавижу любить тебя

Догнала Дашку уже в дверях.

– А если придёт?

– Придёт и придёт, – уже с раздражением ответила она. – Ты же не девчонка, Карин. Может, перестанешь?

Может, и перестану. И правда не девчонка. Только если бы она знала чуть больше, понимала бы, как это для меня важно. Слава богу, она не знала.

Встреча одноклассников… Сколько лет прошло с выпускного? Семь? Подумать только…

Входя в ресторан, я мысленно взмолилось об одном: только бы он не появился. Только бы не встретиться с ним. Он от души посмеётся, увидев меня сейчас. Замученная, в старом платье… И это не беря в расчёт остальное. А ему наверняка доложили и о моём неудачном замужестве, и о крушении жизни.

***

Что Дашка, будь она неладна, соврала, стало ясно сразу же. Мне, дуре, стоило бы раньше подумать: откуда ей знать, будет он на встрече или нет?! Её нынешний удел – стразы на ногтях и помещающиеся в клатч собачки. Вот только я себе не то что стразы не могла позволить, плохенький маникюр – и тот не всегда.

– Да ладно, – донёсся до меня голос бывшего одноклассника, – не выкатывай яйца. Сафронов нас всех обскакал.

– Кстати, он обещал медаль показать…

Нервно сжав ножку бокала, я отошла в сторону.

Сафронов-Сафронов-Сафронов. Его фамилия звучала вот уже битый час из каждого угла. Добился успеха? Да не он один добился успеха!

Шум вдруг смолк. Что случилось, я поняла мгновенно.

Сердце бухнуло о рёбра и полетело вниз. Как в замедленной съёмке, я обернулась. Это действительно был он – тот, кого я когда-то высмеивала. От него веяло небрежностью: лёгкая щетина, джинсы и расстёгнутый пиджак, надетый на футболку. В руках – большой плюшевый медведь. Несколько лет назад я бы посмеялась, появись он с медведем, но сейчас было не до смеха.

Взгляд Кирилла остановился на мне, хотя к нему уже подошло несколько наших одноклассников. Я стиснула бокал сильнее, когда он, кивнув кому-то, направился прямо ко мне.

– Привет, Кари. – Он не рассматривал меня, не усмехался. Даже в глазах не было пренебрежения.

А я почувствовала себя убогой.

– Привет, – выдавила кое-как.

Помнит ли он это платье? Видел меня в нём раньше или нет? Как ни пыталась, вспомнить не выходило.

Кирилл отодвинул поднос с напитками и посадил медведя на столик передо мной. Кивнул на него.

– Привёз тебе подарок.

Вот теперь он улыбнулся. Только уголками губ, кривовато.

– Достался мне на Играх. Подумал, тебе понравится.

– Не стоило.

– Да ладно. Почему нет?

От него пёрло самоуверенностью. В ауре его силы я просто потерялась. Нет, это платье он не видел. Точно не видел.

Один из одноклассников хлопнул его по плечу, пожал руку.

– Показывай, – потребовал с усмешкой. – Ты, чертяка, наделал шуму. Моя Машка вставала в четыре, мать её, утра, чтобы посмотреть на тебя. Но, блядь, это того стоило!

Оба глухо, по-мужски, засмеялись. Ещё раз пожали руки. Кирилл похлопал друга по спине и подмигнул той самой Машке.

Из моих бывших одноклассников получилась отличная пара. Когда-то Маша была моей подругой, но стоило ей начать встречаться с Афанасием, дружба разладилась. И увы, по моей вине.

– Ты их всех сделал, Кир, – улыбнулась она. – Боже! Когда ты прыгнул этот четверной, а потом ещё один…

Я чувствовала себя лишней, но отойти не решалась. Не могла. Ребро ладони соприкасалось с плюшевым медведем, а пустой бокал оттягивал руку, хотя был лёгким.

Дура!

Кирилл сунул руку в карман пиджака. Секунду спустя на столе красовалась золотая олимпийская медаль. Вокруг нас собрались все, кто был на вечере. Неожиданно Кирилл приобнял меня.

– Как тебе? Красивая, правда?

Я засмотрелась на медаль, как и остальные. Подняла голову. Кирилл не сводил с меня взгляда.

– Я же говорил, что стану чемпионом. А ты не верила.

Только я хотела ответить, он поднял руку выше, к вырезу на спине. Чувственно провёл по голой коже. Я неровно выдохнула, но отойти так и не смогла. Даже не попыталась. Его демоническая полуулыбка, о которой в последние годы не упомянул только ленивый, завораживала. Тысячи болельщиков по всему миру, золото в личных соревнованиях и в командных четыре года назад, а теперь ещё два. Четырёхкратный олимпийский чемпион, вот кем стал Кирилл.

– Тост! – провозгласил Афанасий – его лучший друг. – За бесконечные возможности нашего парня! Ты, Кирюха, сделал не только всех на этих Играх, но и всех нас!

Одноклассники поддержали. Кто смехом, кто улыбками. Кто-то принялся хлопать в ладоши, подтянулись и остальные.

Кирилл снисходительно улыбался.

– Спасибо, – сказал он, когда все умолкли. Сделал широкий жест в сторону двери. Все посмотрели туда. Официант вкатил тележку с огромным тортом в виде олимпийских колец. Ещё один – с дорогим алкоголем.

– Ты ж, мать твою, – присвистнул Афанасий.

Машка подошла и смачно поцеловала Кира в щёку.

– Я всегда знала, какой ты классный.

Меня раздирало обидой и досадой. Одноклассники потянулись к торту, и в конечном итоге мы с Киром снова остались наедине, если не считать медведя.

– От меня поздравления примешь? – спросила тихо.

– Смотря как будешь поздравлять, – ответил он так же тихо и повернул меня к себе. – Столько всего случилось, а одно не изменилось… – Провёл вдоль позвоночника. Вторая рука опустилась ниже, почти мне на задницу. – Ты всё такая же красивая, Каринка.

Поглаживал – и при этом неотрывно смотрел в глаза. Я и сама не поняла, как получилось, что он вывел меня на центр зала. Музыки почти не слышала. Кирилл вёл в танце, и я безропотной овцой следовала за ним. Я тоже вставала в четыре. И тоже не пропустила ни прокат его короткой программы, ни произвольной. Ни командные соревнования, ни даже показательный номер, который уже не мог повлиять на золото. Да и не смог бы, потому что его, как и всё остальное, Кирилл откатал безупречно.

Он продолжал поглаживать меня по голой спине. Руки покрылись мурашками, низ живота неожиданно стянуло.