Вестеросская Сотня. Стихи, вдохновлённые циклом Дж. Мартина «Песнь Льда и Пламени»

Но больно кольнули горячую душу
Сквозящие мраком слова.

А в сердце смешались со скорбью холодной
Огня золотые цветы —
«Она!» – прошептал он стихии свободной,
А волны ответили: «Ты!»

Рейгар и Лианна. Предание о любви

Любви былой хранит преданье
Надежды гиблые, мечты :
«Всё началось, когда, признаньем,
К Её ногам легли цветы.»

Прохладой веющие грёзы,
Что дарит сон ночной порой —
То были северные розы.
Их лунный цвет сулил покой.

Кто возложил их – был прекрасен,
Прозрачный шёлк – Его глаза.
Горящий взор был чист и ясен,
В Нём был огонь, а в Ней – гроза,

И дождь седой, что разбавляет
Потоком грёз густую кровь
И в недрах сердца порождает
Увы, запретную – любовь.

Его уста не раз шептали
Как заклинание – «Приди!»..
Но только мрак сулили дали,
И только гибель – впереди.

Давно уже мечты забыты —
Давно Их нет среди живых,
И мрачной тайною покрыты
Любовь и смерть этих двоих.

Не знает тихая могила,
Всю тайну синих лепестков —
О том, кого Она любила,
Печаль Её последних слов,

О чём молила, умирая,
Сквозь бред предсмертный – тень мечты —
О том лишь помнит ночь седая,
Лишь мрак беззвёздный, да цветы.

Бой Оберина и Горы

– Заветная цель моих мыслей глубинных,
Что ж, встретились мы наконец!
Ну здравствуй, мучитель, убийца невинных!
Ты знаешь ведь кто я?
– Мертвец!

– О, что ты! Я принц из далёкого Дорна,
Где солнце – как сквозь решето…
И та, кого предал ты гибели чёрной —
Сестра моя, Элия.
– Кто?!

– Припомни же!.. Что ж ты такой неумелый?
Вновь промах!… Детей убивать
Всё ж легче, не так ли? Такой ли ты смелый?
– Ты драться пришёл – иль болтать?!

– Сестра была светлым, невинным созданьем —
Тебе недоступная высь…
Пришёл я твоё чтоб услышать признанье,
Признанье убийцы!
– Заткнись!

– Наверное, Элия страшно кричала,
Когда ты детей убивал?…
Так знай же, насильник – змеиное жало
Страшнее, чем пёсий оскал!

О, плоть твою чёрную славно пронзило
Оружие мести – копьё!
Не смей умирать! Перед самой могилой
Припомни-ка муки её,

Сестры моей, жертвою ставшей напрасной —
Скажи её имя, давай!
А тот, кто стоял, беспощадный и властный,
За смертью её…
– Замолкай!

Да, Элия, да! Дочь дорнийского гада!
Убил её сына-щенка —
Я череп размозжил скулящему чаду
Ударом одним кулака!

Её же – насиловал. Когти вцеплялись
Мне в тело. Чуть руки напряг —
И сжал её голову – кости ломались,
Совсем, как твои сейчас, враг!