Настольная книга поджигателя

Я бы застрял в своих воспоминаниях и взгляде Теты, если бы не голос Пси.

– Стигма! – рявкнул он, дёргая меня за руку и пиная дверь. – Что у тебя там?!

– Ничего, – удивительно тихо ответила она. – У него пистолет. Мне надоело, что на меня направляют пистолеты.

– Не волнуйся, это последний раз, – Дзет снова говорил уверенно и спокойно. – Заходите сюда, все трое. Иначе, вы знаете, что случится.

Выбора у нас снова не было.

Пси отпустил моё запястье (повезло, что он схватился не за больную руку) и первым шагнул в комнату. Я за ним. Тета следом, закрыв за собой дверь.

Вот мы пятеро и собрались снова.

Только в этот раз повод мне откровенно не нравился.

Дзет действительно держал в руках пистолет. Он был не похож на электрошоковые, которыми пользовались агенты, выглядел больше и тяжелее. Будто в ответ на мои мысли, Дзет перевёл дуло на Пси.

– Это не шокер, ударом тока вы не отделаетесь. Умрёте сразу. Хотя, если не попаду в голову, можете и пострадать перед смертью, – он пистолетом приказал нам встать рядом. Дрожащая – то ли от страха, то ли от смеси ярости с ненавистью – Стигма с одной стороны, мрачно оглядывающийся по сторонам Пси посередине, и я с другой. Тета встала у дверей, с улыбкой глядя на Дзета. С улыбкой и обожанием в глазах.

Я так смотрел на него раньше.

– Неужели всё это правда, – вырвалось у меня. – Я всегда был о вас такого хорошего мнения…

– Очень зря, – прервал он меня, показывая, что не в настроении для разговора. Наверное, мне стоило замолчать, но всё же хотелось хотя бы выговориться перед смертью.

– И ради чего всё это? Чтобы банально украсть что-то и продать что-то? Убить кого-то? Это так скучно… – я бы мог говорить и дальше, у меня в голове столько всего накопилось, но Дзет сделал шаг вперёд, направив дуло пистолета прямо мне в лоб. С такого расстояния, он бы точно не промахнулся.

– Жизнь, если ты не знал, вообще очень банальная и скучная штука. А ещё жестокая, поэтому стоит быть готовым к тому, что тебя кто-то использует. Как у нас с вами и получилось. А теперь, Альф, заткнись.

Я заткнулся.

Но тишина не была долгой. На этот раз замолчать не смогла Сти.

– Я же говорила тебе… Мы оба говорили, он вор и убийца.

Пистолет переместился в сторону Стигмы.

– Вор да, но не убийца, хотя с вами я уже хочу им стать, – Дзет щёлкнул языком, оглядывая нас. – Нет смысла вас убеждать, но смерть того бродяги или кем он там был – чистая случайность.

– Это так много меняет! – Стигма снова не смогла себя сдерживать, она почти кричала. – И сколько ты заработал, пользуясь нами? Какая часть твоих складов заполнена украденным из домов, которые мы сожгли? Может, нам стоило просто потребовать процент, и мы бы…

Дзет резко дёрнул рукой, наставляя пистолет на Пси. Стигма тут же замолчала.

– Вы такие предсказуемые, ребята… – вздохнул он. – Тета, позови Тау, пожалуйста. Нам нужно кое-что решить.

– Вы же не убьёте их, пока я не вернусь?

– Не думаю, – Тета тут же кивнула и выскользнула за дверь.

– А почему? – прошептал Пси. – Хотите подарить нам несколько минут жизни?

– Нет, – спокойно ответил Дзет. – Не хочу привлекать внимание шумом. К тому же, здесь негде спрятать тела.

Логика была железной. Возразить просто было нечего. К тому же, я боялся, что стоит сказать что-то против, и Дзет передумает и пристрелит меня на месте.

Мы ждали. Не знаю, о чём думали Пси или Стигма, но я непрерывно смотрел на руку Дзета. Мне казалось, что вот сейчас у него от усталости задрожит запястье, он отвлечётся, и можно будет вырваться, выхватить или выбить у него из руки пистолет, но запястье всё не дрожало, а Тета уже открывала дверь.

Я мысленно застонал, увидев её.

На ней снова было платье, и вообще, в противовес Тете она выглядела довольно ухоженно, с этими гладко расчёсанными волосами и подкрашенными губами. Я бы мог даже назвать её симпатичной, если бы она не пыталась меня убить.

– Все трое, надо же, – сказала она, подходя к нам, вставая рядом с Дзетом. Её чёрные глаза оглядывали нас, одного за другим, будто она решала, с кого начать. – Нам повезло.

– Я тоже так думаю, – ответил Дзет.

– Что будем с ними делать?

– Предлагаю тихо вывести их с пожарного входа, довести до машины, а там до ближайшего пустыря.

Я даже не стал спрашивать, что случится на пустыре. Это было достаточно очевидно.

– Тета, – она тут же повернулась к Дзету, улыбаясь. – Подгони машину поближе к пожарному входу. Только осторожно.

– Без проблем, – откликнулась она, снова направляясь к двери. Но на пороге она повернулась, посмотрев на меня. – Альф, а ведь ты мог бы пойти со мной тогда. Если бы ты остался с нами, всё было бы хорошо.

Я всё ещё молчал.

– Может, если он передумает, мы не будем его убивать? – спросила она, переведя взгляд на Дзета. – Он может пригодиться, как и я.

В ответ Дзет сделал неопределённое движение пистолетом. Тета закрыла за собой дверь.

– Давай её тоже пристрелим, – прошипела Тау. – Мне кажется, она ненормальная.

– Зато предана нам. И она реально приносит пользу, знаешь, – он снова наставил пистолет на меня. Для полной гармонии Тау достала из рукава нож, и теперь их было двое против нас, безоружных. – Альф, не обольщайся, тебе всё равно придётся умереть.

– Я и не собирался, – вырвалось у меня.

В любом случае, даже если бы мне сделали невероятное щедрое предложение остаться в живых и, как Тета, быть у Дзета на побегушках, я бы отказался.

Во-первых, потому что после всего произошедшего я не мог им верить.

Во-вторых, в таком случае Пси и Стигма точно с того света бы вернулись, чтобы собственноручно мне отомстить.

Я задумался о том, как бы это произошло. Стигма и Пси всё ещё стояли молча, но я отчётливо слышал их дыхание. Тау вертела в руках нож, а Дзет в первый раз оторвался от нас, чтобы осмотреть комнату.

– Вы закончили с чердаком? – спросил он свою жену.

– Почти, осталась пара коробок. Завтра мы вынесем отсюда всё, и можно будет уходить, – откликнулась она, глядя на наши отражения на лезвии ножа.

– Отлично… – вздохнул Дзет. – И, знаешь, у меня в кармане пиджака сигареты. Можешь достать одну, пожалуйста?

– Хочешь успокоить нервы? – усмехнулась она, опустив нож, чтобы извлечь надорванную пачку.

– Со всем этим никаких нервов не хватит.

Достав одну сигарету, Тау протянула её Дзету. Он зажал её во рту, пока она убирала пачку и протягивала ему зажигалку. Мы, все трое, тут же уставились на неё.

– Даже не думайте, – Дзет погрозил нам пистолетом. – Никаких пожаров, пока я так не сказал.

Стигма сдавленно зарычала.

Дзет свободной рукой забрал у Тау зажигалку. Она снова подняла нож.

Пси легко толкнул меня коленом. И ещё раз.

Дзет всё пытался одной рукой зажечь сигарету. Вот он смотрит на нас, пытаясь нажать на кнопку, вот на секунду отводит взгляд, вот снова смотрит…

Я покосился на Пси. Он глазами указал мне на нож, то есть, на Тау.

Кажется, я понял, чего он от меня хочет. И мне это не понравилось.

Дзет снова опустил взгляд на дрожащий конец сигареты и щёлкнул зажигалкой.

Перспектива быть застреленным на пустыре нравилась мне ещё меньше.

Наконец-то вспыхнул огонь. Даже огонёк, совсем маленький, но нам было достаточно. Он смог распалить нас. Я больше не боялся. Я даже ни о чём не думал. Возможность умереть от лезвия или от пули, или от того и другого вместе перестала меня беспокоить. Вообще всё перестало меня успокоить. Я как-то читал о берсерках – воинах, которые во время битвы доводили себя до подобного состояния. У них в голове не оставалось ничего, кроме желания убивать. Вот и в моей голове не осталось ничего. Только огонь.

Чудом не споткнувшись, ни зацепившись о Пси, и не сделав вообще ничего неловкого, я бросился на Тау. Пистолет Дзета в этот момент был направлен куда-то на Стигму, но сам Дзет был немного отвлечён сигаретой. Совсем немного, но это решило всё.

Тау вскрикнула, когда я врезался в неё всем телом, стараясь перехватить за руку с ножом. Она не устояла на ногах, и мы упали. Вцепившись в её запястье, я обернулся – не смог сдержаться. Я не видел, что случилось раньше, и события мне потом пришлось восстанавливать по рассказам остальных. Всё, что осталось мне тогда: Дзет, уже направивший пистолет в мою сторону, и Стигма, размахнувшаяся чем-то.

У меня не было выбора – пуля представлялась мне намного опасней ножа. Поэтому, отпустив Тау, я метнулся в сторону, попытался перекатиться, уходя с траектории. Прогремел первый выстрел, я ждал боли, ждал темноты, чего угодно, но он промахнулся.

Следующего выстрела не было. Потому что зазвенело стекло.

Повернув голову, я успел увидеть, как брошенный Стигмой пузырёк с бирюзовой жидкостью разбивается о голову Дзета, и яркие капли попадают за его зажжённую сигарету.

Я уже видел двоих людей-факелов, но этот был самым впечатляющим.

Его голову буквально объял огонь, вспыхнувший моментально, ярко и мощно. Я был слишком захвачен зрелищем, так что даже не помню, кричал Дзет или нет, хотя, наверное, кричал, это должно было быть безумно больно. Я почти видел, как плавится его кожа, как темнеют глаза… Он упал на колени, выронил пистолет, который тут же схватил Пси. Стигма подняла сразу несколько пузырьков, а я, я мог только смотреть.

Рядом кто-то высоко вскрикнул – Тау. Она, чуть не упав, метнулась к Дзету, не боясь пламени, не отстраняясь, потянула его за пиджак, попыталась закрыть горящую голову, унять пламя. Нож она, тем не менее, не бросила.

Я поднялся на ноги. Ситуация так резко переменилась в нашу пользу… Нужно было закрепить успех, поэтому я достал бутылёк из своих запасов и спички. Правда, вторая рука после борьбы с Тау и удара об пол ныла так сильно, что я не мог даже открыть коробок.

– Давай, помогу, – услышал я голос Пси. – Подержи это, – он забрал у меня спички и сунул в здоровую руку пистолет. Я сжал пальцами тяжёлую рукоять. Меня никто не учил стрелять, но с такого расстояния, я бы попал. Я бы сделал с ним то, что они хотели сделать с нами.

Нужно было просто нажать на спусковой крючок, и всё бы было кончено.

Тау удалось сбить огонь с головы Дзета. Он тихо стонал, по его красным щекам текли прозрачные капли – может, сукровица, может, слёзы боли.

Два выстрела. Один для неё, один для него. Я даже сам бы решил, кто из них умрёт первым.

Пси разлил у порога жидкость и уже зажёг спичку.

Я не мог.

– Я не могу, – честно сказал я остальным. – Это не моё, я… я не такой, как они.

Стигма нервно фыркнула.

– Ты думаешь, получится у меня? Я, может, могла бы сломать ему что-то или прибить, но… – она посмотрела на тяжело дышащего, так быстро растерявшего всю свою харизму и уверенность Дзета и покачала головой. – Не сейчас. Не так.

Пси только пожал плечами.

– На меня и не смотрите. Я не убийца.

– И что? – пистолет был очень тяжёлым, вторая рука тоже начала ныть от напряжения. – Что будем делать?

– Вы думайте, но учтите… – занудно протянул Пси, – что совсем скоро здесь соберутся все, кто слышал выстрел.

Значит, нам нужно было убегать снова. Поджигать и убегать. Стигма и Пси тоже понимали это, я знал. Потому что Сти усмехнулась и швырнула несколько флакончиков на пол. А потом натянула на лицо свой противогаз.

– Давайте вы тоже, – её голос из-под маски звучал очень глухо. – Вы же не хотите лечиться снова?

Я не хотел.

Стигма зажгла спичку. Жидкость снова вспыхнула, огонь разлился по полу. Тау попятилась, прижимая к себе Дзета, в её глазах плескался страх. Что ж, это нормально, многие люди боятся огня. А мы не боялись. Мы его обожали. И именно это делало нас сильными.

В дверях я передал Пси пистолет и натянул свою маску. Он дождался, пока мы все выйдем, и бросил спичку в бирюзовую лужицу у порога. Пламя вспыхнуло, разделяя нас и Тау с Дзетом.

– Думаю, он больше не опасен, – заключил Пси, надевая маску. – А вот те, кто придёт сейчас сюда – очень. Так что, бежим.

Мы взялись за руки.

Стигма кинула ещё пару пузырьков напоследок. Мы побежали, оставляя огонь за нашими спинами. Внизу толпа стояла у лестницы, не решаясь подняться наверх, туда, где прогремел выстрел, но все они расступились, пропуская нас. Мы выглядели великолепно – в противогазах, полностью закрывавших лицо, и пахнувшей гарью одежде. Никто не попытался задержать нас, никто не помешал выбежать из общежития и углубиться во дворы. Где-то вдалеке уже кричала пожарная сирена, а мы бежали. Как всегда, дальше от пожарных, дальше от тех, кто мог нас поймать, дальше от всех, кто не понимал нас.

Мы остановились, когда Пси решил, что это безопасно. Я выдохся, обожжённая рука болела. Пистолет Дзета я бросил ещё в общежитии, нам он, пожалуй, был не нужен.

Стигма сняла маску и рассмеялась.

– Мы сделали это! Мы показали этой твари, что нас нельзя недооценивать!

Мы с Пси тоже сняли противогазы. Я не смог сдержать довольной улыбки.

– Да уж, если он выживет, то запомнит нас на всю жизнь. И Тау тоже.

– И я, – за нашими спинами снова раздался голос Теты.

Я даже не удивился. Нельзя было ожидать, что всё вот так хорошо и просто закончится, с нами это просто не работало.

Мы обернулись резко, синхронно. Она, запыхавшаяся от долгого бега, стояла рядом. Только недостаточно близко. Мы трое, мы были вместе, а она… Скажем так, она больше не была в клубе.

И, кажется, Тета отлично это понимала.

– Вы не убили их? – спросила она. Из-за шрама мне всё ещё казалось, что она улыбается. Но это было не так.

– Мы не убийцы, – бросил Пси. – А теперь ты можешь уйти подальше?

– Вы уверены? – она сделала шаг вперёд. – Я могу пойти с вами. Мы ведь сможем снова поджигать всё вместе, как раньше, как будто Дзета не было, и всё будет нормально.

Я молчал. Я не знал, что ответить. К счастью, Стигма отлично знала. Она выдвинулась вперёд, будто закрывая нас грудью и связкой амулетов, и почти довольно протянула:

– А я могу тебя ударить. Мне сегодня уже пришлось бить Гамму, ты будешь следующей.

Тета отшатнулась, переводя взгляд на нас.

– Вы тоже? С тобой, Пси, всё и так ясно, а ты, Альф?

Я отвернулся.

Трудно было не думать о том, как она по первому слову Дзета пошла готовить машину, чтобы увезти нас в место убийства.

– И что… что мне теперь делать? – я никогда не слышал, чтобы Тета говорила так неуверенно. Её вопрос повис в воздухе. Стигма высокомерно усмехнулась.

– А мы знаем? Иди, подожги кого-нибудь. У тебя это хорошо получается.

Я решился снова посмотреть на Тету. Она ненадолго опустила глаза, будто решаясь, а потом полезла в карман уже грязных штанов.

– Знаете, – я заметил, что Пси ощутимо напрягся. – Вы уронили, когда бежали сюда.

Она вытянула руку, и на её ладони блеснул пузырёк с бирюзовой жидкостью.

Мы все отшатнулись. Зря, как же зря Стигма посоветовала е      й поджечь кого-то. Я совсем не хотел быть этим кем-то, я только свыкся с мыслью, что не умру в тот день. Правда, одного пузырька на нас всех вряд ли бы хватило, но всё же у нас в карманах их была целая куча, и если бы они сдетонировали…

Тета вытащила пробку и обвела нас взглядом.

– Ненавижу вас всех. Не хочу больше видеть, никогда, – это звучало куда более уверенно. И ещё зло и болезненно искренно.

А потом одним глотком она опустошила пузырёк.

Я подавился воздухом. Я догадывался, что Тета была не совсем нормальной, но не думал, что в такой степени. А она, закашлявшись, достала из кармана спички.

Я не мог пошевелиться. Мы все не могли пошевелиться.

Уверенно достав одну спичку из коробка, Тета с первого раза зажгла её. И поднесла ко рту.

– Твою ж… – вырвалось у Стигмы. А я смотрел на освещённые огнём зубы Теты, её шрам, на тени на её лице. Пламя неуверенно задрожало, перед тем как Тета кинула в рот спичку.

Пси потянул нас за руки.

Я благодарен ему за то, что не увидел этого. Стигма, думаю, тоже. Мы только слышали хрипы и нечеловеческие завывания позади. И шум, будто кто-то катался по земле и бился о неё руками.

Некоторое время мы шли молча. Я чувствовал ветер, который приятно холодил больную руку и старался ни о чём не думать. Особенно о том, как выглядело лицо Теты, освещённое той последней спичкой, и как она кашляла, выпив жидкость…

– И что теперь? – удивительно тихо заговорила первой Стигма. – Какие планы?

Пси пожал плечами.

– Нужно найти что-то для ожогов Альфа. И место, где мы можем переночевать.

– Снова прятаться, – сказал я.

– И поджигать. Прятаться и поджигать, – добавил Пси.

Это было важное уточнение.

Очень важное.

Это нельзя назвать концом истории, потому что ничего не заканчивается. Но и никак иначе назвать нельзя, потому что я остановлюсь на этом месте.

Не знаю, зачем, я всё это записал. Может, чтобы выговориться. Может, чтобы лучше запомнить. Может… всё, идеи кончились. Но я отлично знаю, что сделаю сейчас.

Я достану свой коробок спичек, один из тех, что спрятаны в карманах моей куртки. Найду место, где нет ветра, и сожгу эти страницы. Потому что Пси был прав – нельзя оставлять улик. Никогда и ни при каких обстоятельствах.

А потом всё продолжится. Мы будем прятаться, поджигать и находить в этом смысл жизни. Будем лечить ожоги друг друга, искать новые места для поджогов, воровать канистры с бензином и радоваться каждой ночи. И нам для счастья достаточно будет и этого.

Главное, чтобы был огонь.

КОНЕЦ