Ворон ворону глаз не выклюет. Том II

– Нам, навек чужим как для Хранителей, так и для Курьеров, следует держаться вместе. На самом деле я рада, что ты здесь. Больше мне не придётся тащить ярмо «синемундирного» в одиночку, – рука Катерины легла на напряжённое плечо Виктора.

Для Катерины все его страхи – «я один среди врагов», «мне не на кого положиться», «не знаю, кому верить» – были как на ладони, и она старательно латала эти дыры в сердце Виктора. Сложно не поддаться. Почуяв слабину, как акула чует пинту крови в море, Катерина осмелела и мягко обхватила пальцами ладонь жертвы:

– Чуточку доверия, мой дорогой Раймонд, это всё, что от тебя требуется. Вместе мы на многое способны.

По коже пробежали мурашки, но Виктор сомневался, что это реакция на близость. Огонёк в лампе встрепенулся, побился о стеклянные стенки и с шипением погас. Издалека послышалось эхо: «Ау-ау-ау». Отчаянный зов: «Тут кто-нибудь есть?», «Прошу, помогите». Что-то надвигалось из глубин убежища. Что-то, от чьего присутствия гасла и сохла огонь-трава.

Виктор схватил Катерину за предплечье и утянул к стене, шепнул: «Не дыши» и сам последовал своему совету. В воцарившейся тьме зажёгся огонёк, его было легко спутать с лампой. Неспешно плывя по воздуху, пучок холодного света приближался к бывшим Хранителям, его лучи ощущались на коже морозным покалыванием. Из мрака вышла невысокая фигура в балахоне, которая держала в вытянутой руке фонарь.

– Здесь кто-то есть? – с надеждой позвал женский голос, и фигура сделала пару бесшумных шагов навстречу людям, покачиваясь из стороны в сторону, будто земля уходила у неё из-под ног. Женский голос сменился детским: – Прошу. Ответьте. Помогите. Ау!

Лёгкие жгло от недостатка воздуха, а Удильщик не спешил уходить. Блудный дух чуял что-то, всматривался, тянул окутанную дымом тощую руку. Катерина засунула руку в нагрудный карман. Чиркнула зажигалка. Тьму разрезала вспышка необычного лазурного пламени, оно за мгновение объяло длинное перо. Рявкнув: «Убирайся прочь!», Катерина наотмашь ударила Удильщика горящим пером как оплеухой.

Существо взвыло, слились воедино крики сотен страдающих от боли людей. Фигура потеряла человеческие черты и прежде, чем Удильщик оказался полностью охвачен пламенем, он вдруг… вывернулся наизнанку, по-другому Виктор не смог бы это описать. В воздухе щёлкнул челюстью кротовий череп размером с собаку; его покрывали сколы и трещины, из крохотных глазниц бил яркий белый свет. На секунду подумалось: «Вот и конец», но Удильщик испугался людей гораздо больше, чем они его. Он кричал: «Я не могу дышать!» Молил: «Выпустите нас, откройте двери, откройте чёртовы двери!» Плакал: «Нам не найти выхода». Череп растворился во тьме, но эхо множества голосов ещё долго гуляло по туннелям.

Судорожно вдохнув полной грудью, Виктор привалился к стене. Катерина стряхнула с перчаток пепел, второй раз щёлкнула зажигалкой и вернула огонёк в лампе.

– Полезное перо. Где взяла?

– Где взяла, тебе не дадут.

Катерина поднесла лампу к стене: вместо огонь-травы и светящихся корней осталась труха. Она достала ещё одно перо, помельче, размером с её мизинец, и булавкой закрепила изнутри воротника Виктора.

– Считай это очередным жестом доброй воли, – она пригладила воротник куртки и проверила, что булавка не видна с лицевой стороны. – Никого не отпугнёт, зато сделает менее заметным.

– Для Удильщика?

– Для всех, чьё внимание нежелательно. Кроме меня, конечно, – респиратор скрывал улыбку, но она угадывалась по хитрому прищуру. – Никому не рассказывай о моём подарке, тем более – не показывай. Навлечёшь на наши головы беду. Я могу на тебя положиться? – Вместо ответа Виктор отогнул ворот куртки и рассмотрел пёрышко. Оно казалось таким чёрным, что даже не отражало свет, лишь слегка переливалось голубовато-сизым цветом у самого кончика. Катерина сжала его предплечье. Ей действительно было важно услышать ответ. – Могу, Раймонд?

– Что случится, если кто-то узнает? Это всего лишь перо.

– Верно. Всего лишь перо. Но оно может спровоцировать ненужные вопросы. Я-то выкручусь, а вот тебя, боюсь, участь ждёт незавидная. Как-нибудь расскажу подробнее, если будешь хорошо себя вести. Ты же будешь?

– В разумных пределах.

Ответ Катерину явно не устроил, но на большее она могла даже не надеяться.

– Сейчас перед моими глазами вновь ваши танцы с Даниилом, – шутливо подначила она. – Сделай лицо попроще, мой дорогой Раймонд, и вернёмся под взор Двуглавого. Я расскажу и нарисую всё полезное, что подметила за время визита в крепость. Впереди нас ждёт много работы.

Глава № 2. Многоглавый грач

Дарнелл медленно приходил в себя после трагедии. Из разбитых окон слышались голоса дикторов, они едва успевали передавать по радио новости о переполненных лечебницах, потушенных пожарах и многочисленных случаях мародёрства. С мародёрами разговор был короткий – эшафот. Хейд осознавал риск, но не смог упустить возможность разжиться едой. Лямка сумки впивалась в плечо от тяжести консервных банок, пока Хейд одинокой тенью брёл по дорогам, на которых остались отпечатки лап, засохшая кровь, сверкали в первых лучах солнца осколки фонарей и окон. Дома утопали в полупрозрачной сиреневой дымке, словно это Майра раскуривала свои благовония.

Хейд мог только гадать, что творилось в цирке, когда все животные разом обезумели. К сожалению, уже не хватало сил, чтобы проведать Майру – за всю ночь он так и не сомкнул глаз. Зато успел заглянуть в Сорочье Гнездо: лопнула часть стеклянных стен астральной башни, но горничная Марта заверила, что Несса и Айлин в порядке. «Аист» тоже пережил встряску, вот только Ардашир всё равно уныло глушил своё пойло в компании Клары, пока в пабе не было ни одного посетителя.

А вот Горбы ничем порадовать не смогли: часть дворца Хоррусов не выдержала и рухнула. Хейд прошёл под обвитой плющом аркой, поглядывал на деревья и надгробия, но увы – птицы оставили своего птицевода. Даже привычного карканья Грачика было не слыхать.

– Айра, – позвал Хейд, но получилось несмело, тихо; как будто стоит ему нарушить мёртвый покой этого места – и случится нечто плохое. Но куда уж хуже?

– Айра! – отчаянно воскликнул Хейд, ворвавшись в пустующее логово брата. Никого.

– Айра? – пробормотал он, склонившись над столом и мазнув пальцем по следу ярко-алого порошка в ступке. От догадки внутренности скрутило в узел. Рядом лежал открытый мешочек с сушёными цветами могильника, степной розы и листочками коки – и это лишь малая часть того, что Хейд опознал. Алая улыбка. Отлично, его брат не только беззаконник, но и любитель втирать в дёсны опасную гадость.

– Айра, чтоб тебя! – рявкнул Хейд и брезгливо вытер пальцы тряпкой. Куда мог подеваться его нерадивый одурманенный братец? Внутри купола нашлись только оброненные на пол зеркала, покрытые паутиной трещин – словно по ним били ногами. Неужели Айра начудил? А если Левиафаны? Нужно искать дальше, и плевать, что от усталости ноги едва гнутся. Лишь бы поиски не привели к бездыханному телу…

Тишину руин нарушило эхо протяжного вопля. Хейд встрепенулся, с новыми силами бросился навстречу звукам, молясь, чтобы коварное эхо не завело его в тупик. Он оказался в тронном зале Хоррусов: обвалившаяся крыша засыпала обломками мраморный пол, от колонн остались пеньки, на стенах вместо знамён висели полусгнившие агитационные плакаты квадрианцев. О царствовании Хоррусов напоминал монолитный трон из бурого обсидиана; видимо, он был настолько тяжёл, что так его здесь и оставили, а дальше за дело взялись время и мародёры. Некогда искусная вещь, достойная императора, теперь была похожа на торчащий из пола гнилой зуб. Кромки сколов выглядели острыми, как стекло. На такой «трон» сядет лишь безумец, и именно на нём нашёлся Айра. Он обхватил руками колени и прижал их к груди, когда заметил, что кто-то вошёл через главный вход.

– Я из-за тебя в крематорий отъеду раньше срока, – несмотря на злость в голосе, Хейд выдохнул с облегчением. Видок у мелкого был, конечно… длинные волосы прилипли к потному лбу, сосуды на лице вздуты, глаза шальные, а сам он мелко подёргивался, будто кто-то невидимый тыкал его иголкой.

– Стой! – прокричал Айра не своим голосом. Хейд замер. – Крысы. Крысы рядом! Берегись!

Айра всеми силами нарывался на парочку хороших тумаков. Может, и не на пару. В то время как Хейд, рискуя своей головой, пролез в червивое логово, едва не попал в руки гвардейцев, чудом пережил давку и землетрясение – этот идиот развлекался степными травами и окончательно сорвал без того хлипкую крышу.

– В городе не осталось зверей, – сквозь зубы отчеканил Хейд.

– Они в тенях. Крысы. Крысы! Прогони их, прогони! – Айра отчего-то говорил на устаревший манер, выделяя голосом первые слоги и растягивая гласные. Хейд был слишком измотан, чтобы спорить. Он пнул ногой обгоревшую скамью, та от удара повалилась набок.

– Видишь? Здесь никого нет. Слезай, тебе нужно проспаться.

Айра неуверенно опустил ноги на пол. Белки его глаз густо налились кровью, зрачок почти полностью занял янтарную радужку. Не человек смотрел на Хейда, а зловредный чёрт из старых энлодских преданий.

– Удивительно, что именно дикарь пришёл ко мне на помощь. Хотя вы заметно отличаетесь от остальных дейхе. В любом случае я премного благодарна, – Айра улыбнулся. Дёсна и зубы красные, будто окровавленные – алая улыбка во всей красе. Ну точно, воплотившийся чёрт. – Я Люсия Роттершах, служанка леди Кэйшес. Как я могу обращаться к своему спасителю?

– Айра, ты… – Хейд так растерялся, что забыл слова, которыми собирался выбить из брата всю дурь – как в прямом смысле, так и переносном.

– Рада знакомству, сэр Айра. Своим появлением вы меня буквально спасли, но позволите ещё одну просьбу? – Айра сложил руки на груди. – Уведите меня прочь из этого места. Боюсь, стоит вам уйти – и крысы вернутся, – голос дрогнул, перешёл на торопливый шёпот. – Они до сих пор алчут моей плоти, жаждут обгрызть мои губы и пальцы, свернуться клубком в потрохах. Я не могу позволить этому повториться. Мне надо вернуться к больному сыну, понимаете? Я обещала. Обещала, что сегодня вернусь пораньше.

Беззаконник, наркоман, одержимый. Айра не переставал удивлять. Стоит ли пойти навстречу просьбе? Может, блудный дух успокоился бы и оставил Айру… если, конечно, это правда дух, а не травяной бред. Хейд плохо представлял, что делать с одержимыми, благодаря квадрианцам в нынешние времена они практически не встречались. Айра старался доброжелательно улыбаться, но вызвал этим дрожь отвращения. Была не была, Хейд повёл «Люсию Роттершах» прочь из резиденции по тому пути, по которому сам забрался внутрь.

– Вы упомянули леди Кэйшес. Речь о Дикой Кэйшес, я ведь не ошибаюсь? – Хейд протянул Люсии руку и помог перебраться через упавшую колонну. Та изящно приподняла сюрко на манер подола платья. Выглядело потешно, будет что припомнить брату.

– Побольше уважения, сэр Айра, – Люсия погрозила пальцем. – Не знаю, чем госпожа заслужила столь обидное прозвище среди дикарей, но она великая, выдающегося ума женщина. Иную император не приблизил бы ко двору, несмотря на… – она запнулась и добавила стыдливо, – не совсем чистую кровь.

Только сейчас Хейд осознал: он ведёт за руку эхо столь давней и значимой эпохи, что голова шла кругом. Люсия застала живыми семейство Эливайнн, Хоррусов, войну с дейхе и даже зарождение квадрианства, скорее всего. На языке крутилось множество вопросов, но не рискованно ли болтать с блудным духом? Впервые Хейд пожалел, что не особенно интересовался этой стороной Непреложных законов, в них наверняка нашёлся бы ответ.

Солнце ярко светило в глаза, когда они выбрались наружу. Люсия оглядела заросшие мхом могильные плиты, уродливую громаду Муравейника на соседнем холме, полузаброшенные дома, и что-то мелькнуло в её взгляде. Что-то, похожее на короткое осознание.

– Благодарю. Наконец я вернусь домой. Что бы вас ни привело сюда, сэр Айра, бегите как можно скорее. Здесь живёт страшный человек, злой человек. Если попадётесь ему – заключит в зеркале, никакой жалости не проявит, станет пытать одними и теми же вопросами снова и снова. «Знала ли ты Альму Кэйшес? – передразнила Люсия дрожащим от ярости голосом. – Она рассказывала о каменной двери? Видела ли ты её записи?» Я служанка, и просто занималась своей работой, откуда мне знать всё это?!

Айру колотило, как при лихорадке, голос сорвался на крик, от которого заложило уши. У обоих Мортов из носа потекла кровь. Скверное дело! Хейд вцепился в плечи брата и слегка встряхнул, пытаясь выдернуть Люсию из дурных воспоминаний.

– Мисс Роттершах, успокойтесь! Сейчас вы в безопасности! Вы хотели встретиться с сыном, не забыли? Ну же, поспешите! Он ждёт вас!

Сработало. Взгляд Айры остекленел, зрачок сузился до спичечной головки. Хейд бережно усадил обмякшего брата на землю и прислонил к стене. Вот что с ним делать? Одурманился, разбил зеркало, в котором томился дух, позволил вселиться в себя…

«…А ведь внизу валялось далеко не одно зеркало», – по спине пробежали мурашки. Айра облизал губы, перепачканные алым. Поморщившись, он открыл глаза с неестественно узким зрачком.

– Ты… – прохрипел он и схватился за лацканы пиджака Хейда, пытаясь найти опору. Хейд придержал брата под локти, с губ почти слетела обидная подколка, но Айра вдруг со всей дури ударил его лбом в лицо. – … Грязнокровный ублюдок! Обещал же, что выберусь и сдеру с тебя шкуру. Как видишь, я уже здесь! – он с рыком повалил Хейда на землю.